Книга Схема убийства - Илья Бушмин

– Хватит, – повторил Маслов. – Поговорим здесь. Это не займет много времени. Ты готов слушать?

Я был готов.

И Маслов заговорил. Буравя меня подозрительным взглядом и ни на секунду не ослабляя бдительности, он рассказывал свою историю. Как на прошлой неделе к нему обратился бывший сосед по имени Аркадий Грач и предложил непыльную, но высокооплачиваемую работу. Как затем они встретились с заказчиком. И все, что было после. Затем Маслов перешел к основному мотиву – а именно, к схеме хищений золота с ОКБ «Новатор».

– Хорошо, – сказал я.

– Что – хорошо?

– Я тебе верю. Ты же это хочешь? Я верю. И если ты меня сейчас не пристрелишь, я обязательно все это проверю. Сегодня же. И про Грача, который начальник службы безопасности. И про Пинженина. Все проверю.

Маслов прищурился.

– Ты ведь врешь мне.

– Нет. Зачем бы?

– Потому что я держу тебя на прицеле.

– А что ты ждешь от меня? Чтобы я сказал: «Пошел отсюда»? Или «Нет, это херня, я тебе не верю»?

– Колесов, я назвал тебе имена исполнителей. Я назвал тебе имя заказчика. Проверь документацию ОКБ, и ты найдешь следы хищений золота. Так что у тебя есть мотив. Я хочу, чтобы ты просто занялся своей работой.

– Хорошо.

– Как тогда, с маньяком. Когда никто не хотел докапываться до истины, но ты сделал это. И не дал посадить невиновного. Просто выполнил то, за что тебе платят. Сделай это еще раз.

– Хорошо, – повторил я, не сводя глаз с его пистолета.

А потом донесся звук, от которого меня прошиб холодный пот. Тихий скрип открываемой до конца двери и шорканье босых ног по линолеуму. Юля.

– Пап?

Господи. Жуткий страх, которого я не испытывал никогда в жизни, сковал все мое тело. Нет ничего хуже, чем опасность, которая нависает над единственным близким для тебя человеком – да еще и по твоей же вине. Лицо Маслова вытянулось, а глаза округлились от напряжения. Он весь сжался, как пружина, готовый действовать. Он буравил взглядом меня, а я – его.

Но в то мгновение, когда из-за угла показалась взъерошенная и заспанная Юля в пижаме, Маслов отвел пистолет. Сразу же я опустил руки.

– Пап? – повторила Юля, уставившись на меня и незнакомца с перекошенным от напряжения лицом. – Ты…? Здрасте.

– Здрасте, – хрипло отозвался Маслов, не глядя на нее. Он продолжал сверлить глазами меня, чтобы не упустить тот миг, когда я начну действовать.

– Привет, дочка, – я медленно повернул глаза к Юле и попытался улыбнуться. – Ты иди к себе пока, хорошо?

– Все… нормально?

– Да. Это ко мне. По работе. Все хорошо. Ты только иди к себе. Иди. Сейчас.

Юля растерянно смотрела на меня, на Маслова. Кажется, она что-то почувствовала – не поняла, а именно почувствовала. В ее глазах промелькнула растерянность. А потом она тихо, как мышь, исчезла там, откуда появилась.

В то же мгновение Маслов снова вскинул пистолет, направив его мне между глаз. Я послушно вздернул руки вверх, заведя их за голову. Буря эмоций отражалась в глазах Маслова, и неожиданно для себя я увидел и осознал главную из них. Сожаление.

– Надо было сразу сказать, – пробормотал он.

– А ты бы – сказал?

Странная игра во взгляды, при которой каждый читал все, что думает другой.

– Сейчас я ухожу, – открыл рот Маслов, продолжая целиться в меня из моего же табельного ствола. – Ты можешь делать, что хочешь. Я никак не могу на это повлиять. Можешь выполнить свою работу. А можешь продолжать бросать все силы на то, чтобы найти и закрыть того, кто ни в чем не виноват. Но я попытался. Дальше ход за тобой, Колесов.

Маслов попятился к выходу. Левой нащупал ручку и повернул, отпирая входную дверь. Правой продолжал держать меня на прицеле.

– Ствол, – произнес я. – Если ты уйдешь с ним, мне конец. Я ничего не смогу сделать. Ты сам бывший мент. Ты знаешь, что бывает за утерю ствола.

– Вот и узнаешь, каково это – побыть в моей шкуре.

Бросив это, Маслов шагнул за порог и тут же захлопнул за собой дверь.

Я сорвался с места, рванув в комнату Юли. Она испуганно вскочила с кровати, увидев меня. С силой я прижал ее к груди и уткнулся носом в ее пахнущие шампунем золотистые волосы.

– Все хорошо. Ты не испугалась?

– Нет. Кто это был, пап?

– Все хорошо, – повторил я. – Не волнуйся. Все хорошо.

Не без усилия оторвавшись от дочери, я шагнул к окну. И увидел мотоцикл с заляпанными грязью номерами, проворно удиравший со двора. Ободряюще улыбнулся дочери:

– Иди умываться. Сейчас что-нибудь на завтрак сварганим.

– А тебе на работу не надо?

– Попозже.

Когда она вышла, непонимающе кивнув, я полез в карман за сотовым телефоном.

– Володя, это я. Быстро дуй ко мне. И прихвати наряд. Только что у меня были гости.

– Чего? Какие гости?

– А ты, твою мать, догадайся.

Ширшов помолчал. Потом удивленно протянул «Ооо!» и отключился.

Когда прибыл наряд, я отправился встречать их. Проходя мимо площадки второго этажа, застыл у почтовых ящиков. Крышка моего ящика – номер 57, как и сама квартира – была кем-то обезображена. Ее погнули так, что вместо узкой щели для корреспонденции на почтовом ящике темнело похожее на пасть отверстие. Я полез в карман за ключами. Замок из-за варварского рывка подчинился с трудом, но все же поддался.

Внутри почтового ящика лежал мой табельный пистолет. Не веря своим глазам, я взял оружие в руки. Вытащил обойму. Все патроны на месте.

Загрохотали подошвы по бетону, и на площадку взмахнул Ширшов.

– Олег? Все в порядке? Все целы?

– Угу, – задумчиво отозвался я. В памяти всплыло лицо доведенного до ручки Маслова. Его рассказ. Но главное, что меня поразило – это его реакция на мое «Ствол. Если ты уйдешь с ним, мне конец. Ты знаешь, что бывает за утерю ствола». Маслов вернул мне оружие, хотя в его положении – которое было хуже некуда – мог этого не делать.

Пора было о многом подумать.

В частности: а что, если все, что говорил Маслов – правда?

Маслов

Итак, моя отчаянная и идиотская – как теперь было абсолютно понятно – вылазка к Колесову ничего не дала. Разве что теперь я окончательно настроил его против себя, и опер будет рыть землю, чтобы найти меня. А уж когда найдет – мне не поздоровится.

Это была идея Ольги. Вчера мы допоздна обсуждали возможные перспективы. Идей было немного. Первая: сдаться и прийти с повинной, но не в полицию, а в Следственный комитет – к следователю, который ведет это дело. Но учитывая, что после задержания – а оно будет в любом случае – я попаду не куда-нибудь, а в изолятор временного содержания (ИВС), входящий в структуру УВД города, это была замена шила на мыло. Вторая идея: обратиться в ФСБ, поскольку речь идет о важном оборонном предприятии, работающем по контракту с министерством обороны России. Но эта идея нравилась мне еще меньше, чем идея со Следственным комитетом. Я подозревал, что методы работу у оперов контрразведки те же самые, что и у полицейских, а вот в случае, если всех собак повесят именно на меня, выпутаться будет гораздо сложнее.