Книга Вишенка на торте. Приключения семейки из Шербура - Жан-Филипп Арру-Виньо

К счастью, наш взрослый ужин сильно приободрил папу.

— Видишь, дорогая, мы делаем из наших мух-детей большого подростка-слона! — пошутил он. — А на самом деле ничего такого уж сложного в этом нет.

— Нужно просто все как следует организовать… — поддержала его мама.

— И сохранять открытый диалог с нашей молодежью! — провозгласил папа. — По-моему, нам это неплохо удается, как считаешь?

— Да-да, — с гордостью согласилась мама. — А все эти книги только зря пугают людей, много шума из ничего!

Вот из-за чего было действительно много шума, так это из-за дня рождения Жана А.

— У всех моих знакомых родители такие суперпонимающие! — сказал он как-то за завтраком. — Ну почему я должен быть единственным человеком своего поколения, которому не разрешается устроить бум[17]в честь своего дня рождения?!

— Что устроить? — переспросил папа.

— Вечер с танцами, — перевела мама.

— Вечер с танцами? — удивился папа. — Дома?

— Боюсь, что да, — подтвердила мама.

Они посмотрели друг на друга такими глазами, как будто только что обнаружили на полу в гостиной посылку с бомбой внутри.

— И кого ты собираешься пригласить на этот… как там его… бум? — наконец, спросила мама.

— Народ из класса… — сказал Жан А. и покраснел по самые уши.

— Ты хочешь сказать, что там будут не только мальчики, но и девочки? — перевел папа слово «народ».

— Девочки? — переспросила мама, ошарашенно взглянув на Жана А. — У нас дома? Но зачем?

Она, похоже, никак не ожидала, что в один прекрасный день случится нечто подобное.

— Я боюсь, что на вечере с танцами кавалерам будет трудно обойтись без дам, — заметил папа.

Видимо, прежде чем дать ответ Жану А., они снова уткнулись в свои книги о подростках, потому что про вечер с танцами никто несколько дней не говорил.

— Если они мне откажут, я объявлю голодовку, — пригрозил Жан А.

Когда мы наконец услышали их ответ, мой старший брат чуть не взорвался от радости.

— В виде исключения мы готовы разрешить тебе этот праздник, — скрепя сердце произнес папа. — Никто не сможет назвать нас единственными отсталыми родителями во всем цивилизованном мире. Но предупреждаю: младшим и средним смотреть на эту… на эти… танцульки мы не позволим. Вечер будет происходить у тебя в комнате, и я оставляю за собой право время от времени заглядывать туда, чтобы следить за порядком на этом… э-э… на этом праздничном мероприятии.

— Спасибо, папа! Спасибо, мама! — завопил Жан А. и принялся их обнимать. — Вы у меня правда самые кул старики из…

— Мы у тебя что?.. — не понял папа.

— Самые чудесные из всех родителей! — спешно исправился Жан А.

— Так-то лучше, — сказал папа. — И поскольку твоя комната — это еще и комната Жана Б., я полагаюсь на то, что он тоже примет участие в твоем празднике. Это ведь само собой разумеется, правильно?

— Если ты думаешь, что я позволю морскому скауту испортить мне вечеринку, ты глубоко ошибаешься! — заявил Жан А., когда мы остались одни.

— Это придумал не я, а папа, — сказал я. — Или, может, ты бы предпочел, чтобы я нарядился в пижаму и лег спать, глядя, как вы с подружками дрыгаетесь вокруг меня под вашу дурацкую музыку?

Он прямо позеленел от злости.

— Это МОЙ день рождения!

— Ага, а еще это и МОЯ комната тоже!

— Ладно! — произнес он, вздохнув. — Можешь прийти, но только в качестве официанта — будешь отвечать за буфет.

— Я тебе что — чурбан? Я тоже приглашу своих друзей, а иначе я не согласен.

— Ладно, ладно, — сдался он. — Но только одного! И чтобы я не видел, как ты или этот твой второй нуллюс танцует с кем-нибудь из моих подружек!

— Можешь не волноваться, — заверил я его. — Я с жердями не танцую.

— Да ты, небось, даже не знаешь, что такое «слоу»![18]— ухмыльнулся Жан А.

— Вот еще, очень даже знаю. Это когда обнимаешься с девчонкой и топчешься на месте, как робот.

— Что за бред! — возмутился он.

— Я видел, как ты потихоньку тренировался со шваброй! — усмехнулся я.

— Я?! Повтори, что ты сказал, и я тебе такое устрою!

Великий день настал очень скоро.

Мы освободили комнату, чтобы расчистить место для танцев, и Жан А. украсил стены плакатами с изображением своих любимых групп. На месте кроватей и письменного стола мы поставили все стулья, которые сумели отыскать в доме. Повсюду понатыкали маленькие лампы, накрытые индийскими платками, и атмосфера получилась что надо.

— Ты уверен, что шторы обязательно нужно задергивать? — спросила мама, с ужасом оглядывая нашу изменившуюся до неузнаваемости комнату. — Неужели вы полдня проведете в темноте, когда на улице такая чудесная погода?

Жан А. закатил глаза.

— Мама, ну это ведь молодежный бум! В наше время никто не танцует при дневном свете!

Мама все-таки настояла на том, чтобы хотя бы буфет Жан А. устроил в саду. Из угощения нас ждал лимонад, фруктовые витаминизированные соки и мисочки со сладостями, празднично расставленные на бумажной скатерти. Но гвоздем программы был огромный именинный торт, который мама испекла накануне: такой здоровенный, что занял целую полку в холодильнике. Сверху на глазури мама написала шоколадным кремом: «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ЖАН А.»

Но даже и этого могло оказаться недостаточно, потому что помимо несчастной кучки своих приятелей Жан А. пригласил на вечеринку ВСЕХ девчонок из латинской группы.

Казалось, мама раньше никогда в жизни не видела девчонок. Правда, надо признать, что эти были и в самом деле как будто немного не в себе — они так радовались предстоящим танцам, что вообще плохо соображали. Мама и папа стояли на пороге — встречали гостей, но, поскольку к двери был приделан плакат с надписью: «Вам — туда!», большинство девчонок неслись прямиком в нашу комнату, только еле слышно бросив нашим родителям: «Здрасьте».

— Ничего страшного, — заметил папа, флегматично посасывая трубку. — Не станем раздражаться из-за таких пустяков. Мы ведь современные родители, не правда ли, дорогая?