Книга Ветер страсти - Делла Сванхольм

— Нет, только не это! — Глаза Хелены расширились от ужаса. — Почему ты так жестока со мной, мама?

— Потому что мне не нравится, когда ты несешь чушь вместо того, чтобы собираться, — едко промолвила Мерле. — Ты же сама, прибежав на кухню, заявила, что времени у тебя в обрез. Чего же ты сидишь?

— Да! Я непоследовательна и боюсь… всего. — Она замолчала. Молчание явно затягивалось. В желтом домике повисла тишина. Наконец Хелена решительно поставила чашку с недопитым кофе на стол. — Ты права, мама. Мне надо ехать.

5

Оказавшись в Копенгагене, Хелена чуть было не поддалась соблазну углубиться в средневековые лабиринты его Старого города, побродить по его древним улочкам, выложенным тысячелетним булыжником, помнившим еще немецких и шведских рыцарей и ганзейских купцов.

Но что-то, что было сильнее ее, подсказывало Хелене: ей не следует терять время. И прямо с морского вокзала Копенгагена она устремилась в аэропорт.

В самолете швейцарской авиакомпании, совершавшей рейс до Цюриха, была заполнена едва ли половина мест, и Хелена могла выбрать себе любое. Она уселась у самого окна и принялась с некоторой опаской следить за тем, как самолет готовится к вылету — все-таки она летела первый раз в жизни.

Когда она неожиданно осознала, что после короткого стремительного разбега самолет уже находится в воздухе, Хелена почувствовала смятение. Как же быстро все произошло!

Но вид раскинувшегося внизу бирюзового залива с похожими на рассыпанные цветочные лепестки пятнышками судов и катеров заставил ее прильнуть к окну, забыв обо всем на свете. Зрелище было незабываемым. Она впервые смотрела на море с такой большой высоты. И оно с борта самолета воспринималось совершенно по-другому. А окаймлявшие его песчаные дюны с россыпью сосновой зелени походили на роскошную цветную шаль, небрежно брошенную какой-то гигантской танцовщицей.

Но вскоре неудержимо стремящийся вверх самолет пробил толщу облаков и земля внизу оказалась затянутой покровом сплошной белой пелены. Хелена нахмурилась. Это было совсем не похоже на море, к которому она привыкла. Слава богу, в этот момент принесли еду, и она смогла немного отвлечься. К тому же, увидев перед собой аппетитные булочки с маслом, сыр и призывно пахнущую ветчину, Хелена почувствовала, как она голодна. Она накинулась на еду и буквально через несколько минут оставила поднос совершенно пустым.

Откинувшись на спинку сиденья, она блаженно потянулась. И не заметила, как задремала: на высоте десяти тысяч метров над уровнем моря наконец сказалась бессонная ночь, которую она провела накануне.

Хелена проснулась, когда самолет резко пошел на снижение. Прижавшись к иллюминатору, она наблюдала, как, выскользнув из толщи облаков, лайнер устремился к блестевшей на солнце водной глади. Море? Нет, скорее озеро. Хелена торопливо сверилась с лежавшим перед ней путеводителем. Да, это было Цюрихское озеро. А вот и сам Цюрих, раскинувшийся между сверкающими белизной Альпами и голубизной вод, вытянувшихся, словно брошенный кривой сарацинский меч, у их подножия.

Как же далеко я забралась! — пронеслось у нее в голове. А ведь это еще не конец путешествия!

Самолет сделал плавный разворот, огибая гору Цюрихберг, и мягко спланировал на посадочную полосу международного аэропорта.

Вместе со всеми остальными пассажирами Хелена выбралась из просторного чрева вместительного «боинга». До посадки на самолет компании «Свисс», следовавший в Женеву, оставалось всего 20 минут. Она быстро прошла через залитые солнцем залы ожидания, зарегистрировалась у стойки и уже через пять минут проследовала в салон самолета.

В отличие от лайнера, прилетевшего из Копенгагена, этот самолет был полностью заполнен пассажирами. Хелене досталось место посередине. Слева от нее сел грузный мужчина в твидовом коричневом пиджаке, справа — женщина лет сорока, с очень короткой стрижкой и тонкими ненакрашенными губами, похожая на строгую учительницу или на не любящую ничего, кроме своих цифр, бухгалтершу.

Хелена закрыла глаза. Этот полет будет совсем недолгим. Скоро она увидит Женеву и Гастона де Рошфора де ла Валетт.

— Внимание! — объявила стюардесса. — Через пятнадцать минут наш самолет совершит посадку в международном аэропорту Женевы «Куантрен». Просьба пристегнуть ремни.

Хелена послушно пристегнулась. В душе ее нарастало волнение — от предстоящей встречи с Женевой и с Гастоном.

Наконец Хелена почувствовала, как колеса «боинга» коснулись посадочной полосы. По традиции пассажиры зааплодировали, благодаря пилотов за удачное приземление, и она захлопала вместе со всеми.

Несколько минут спустя она уже шла по выложенному полированными мраморными плитами широкому коридору и вскоре оказалась в огромном зале, который заполняла толпа переговаривающихся, казалось, на всех языках мира людей. Женева была поистине интернациональным городом. Но где же Гастон?

— Здравствуй, Хелена! — К ней приблизился высокий, безупречно сложенный темноволосый мужчина лет тридцати в идеально сидевшем на нем темно-синем костюме. На фоне чуть смугловатой кожи лица выделялись выразительные глубоко посаженные темно-карие глаза, опушенные густыми черными ресницами.

Кого он мне так мучительно напоминает? — подумала она в смятении. Ах да, я узнаю в нем свои собственные черты. Все-таки кровь Рошфоров очень сильная кровь!

Она бросилась к мужчине в объятия.

— Здравствуй, Гастон!

— Как же давно я ждал нашей встречи! — воскликнул француз и, прежде чем Хелена успела ответить ему, наклонился и расцеловал ее в обе щеки. — Где твой багаж? Я донесу его до машины.

Она покачала головой.

— У меня нет багажа. Только эта сумка.

Гастон нахмурился.

— Ты что же, даже не собираешься задерживаться в Женеве? Прилетела и тут же улетишь обратно? А я так рассчитывал на длительное свидание с тобой!

— Не беспокойся, Гастон. — Она легонько коснулась его руки. — Я приехала надолго. А налегке потому, что не имею привычки возить с собой много вещей. Стараюсь обходиться самым минимумом.

— Как наш предок Тристан? — усмехнулся Гастон. — Говорят, его выбросило на берег Фредериксе в одной лишь тонкой батистовой рубашке. Которая к тому же вся порвалась и ничего уже не скрывала. — Его улыбка стала еще шире. — Может быть, именно поэтому наша прапрабабка Тиина и вцепилась в него, не захотев отпускать от себя.

— Думаю, на нем было что-то еще, кроме рубашки, — чувствуя предательский румянец, пробормотала Хелена.

— Разве что кинжал, — хмыкнул Гастон. — Ведь он же был пиратом. — Он взял из рук Хелены дорожную сумку. — Ну, раз у тебя больше ничего нет, милости прошу в машину.

Они прошли на стоянку, где Гастон указал ей на сверкающий блестящими полированными боками темно-синий «вольво». Усадив Хелену, он обошел машину с другой стороны, сел за руль и на большой скорости вырулил со стоянки.