Книга Побег на рывок. Книга 1. Клинки Ойкумены - Генри Лайон Олди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как тут, спокойно?
– Хвала Господу, дон Диего! С утра еще народишко шастал, а сейчас – тишь да гладь. И представления сегодня нет. Отменили, сами понимаете…
– Это хорошо. Мне бы не хотелось…
Диего замялся. Он не успел придумать благовидный предлог для визита.
– Вы, небось, декорации глянуть пришли? Реквизит?
– Реквизит? А что, и реквизит…
– Родитель ваш просил?
Браво, оценил маэстро намеки сторожа, в прошлом – изрядного комика, любимца публики. Вот ведь старый хитрец! И Карни он узнал, разбойник, и все понял наилучшим образом.
– Так я вам открою, – Анхель разливался соловьем. – Проверяйте, никуда не торопитесь: мне по-любому дежурить. Веселей дышать, когда знаешь, что ты в компании. А другим про наше компанейство к чему знать? Вовсе и ни к чему…
Он шагнул к черному ходу, загремел ключами.
– Вот, тут порожек…
Старик вручил Диего закрытый фонарь с горящей свечой внутри. В длинном коридоре без окон фонарь оказался не лишним. У стен громоздилась рухлядь: декорации, сломанные кресла, сундуки с барахлом. Освещая путь, Диего выбрался из коридора на лестницу, ведущую на второй этаж, в уборные актеров. Здесь было светлее, но маэстро раздумал гасить фонарь, зная по опыту: во втором коридоре, куда выходят двери уборных, также царит мрак.
Сгрузив багаж в ближайшей комнатушке, он обмахнул стул от пыли, предложил девушке сесть и устроился рядом на трехногом табурете. Одолевала усталость: действие «коктейля» близилось к концу.
– Что дальше?
Донья Энкарна, не скрывая брезгливости, изучала уборную: зеркало-трельяж в раме с облупившейся позолотой, шкатулки с гримом, пуховки и кисточки, медный рукомойник в углу…
– Еще не знаю. Нам нужно убежище. Затаиться, перевести дух, собраться с мыслями…
– Переводи дух! – разрешила девушка. – А я соберусь с мыслями. Я уже собралась! Планы меняются: Мигель нас подвел…
– Если Мигель жив, я отыщу его! Он организует нам другой рейс…
– Как ты собираешься его искать?
– Буду набирать номер, пока он не отзовется.
Лишь произнеся эти слова, Диего понял, как глупо они звучат.
– А если Мигель ранен? Убит? Скрывается?
Она всегда соображала быстрее него. Быстро Диего Пераль умел только действовать. Чтобы все обдумать и принять верное решение, ему требовалось время. Время, черт возьми!
– Что предлагаешь ты?
– Мы уедем в другой город. В другую страну! Туда, где мой отец лишен влияния. Ты получишь визу, и мы улетим с Террафимы. Космопорт Сан-Федрате – не единственный на планете!
Схватив со столика шелковый веер с грифонами, девушка принялась ожесточенно обмахиваться. В уборной было прохладно, но возбуждение требовало выхода.
– Нам понадобятся лошади. Еще лучше – карета…
– Аэромоб!
– Эскалона охвачена мятежом. Аэромоб? Нам не добыть и пары захудалых кляч!
– Ерунда!
– Тебя объявили в розыск. У пограничной стражи есть ориентировки с твоими снимками.
Юная донья нахмурилась. Признавать свои ошибки она не любила.
– Перейдем границу нелегально!
Она махнула рукой с таким видом, словно ходила туда-сюда по меньшей мере раз сто.
– И что дальше?
– Говорю же, ты получишь визу…
– Кто выдаст мне визу без отметки о легальном пересечении границы?
– Дашь взятку! Чиновники берут везде!
– Допустим, мне оформят визу. Но никакая взятка не отменит твой розыск. При первой же проверке документов…
– Проклятье!
Сломанный веер полетел в угол.
– Мятеж, – Диего гнул свое. Это было больнее, чем расковыривать поджившую рану, но выбора ему не оставили. – Смута, бунтовщики… Уехать мы не можем. Улететь – тоже. Тебе лучше вернуться к отцу. Он тебя примет. В имении Кастельбро ты будешь в безопасности…
На маэстро налетел вихрь. Маленькие, но твердые кулачки забарабанили по груди, по плечам. Он едва успел прикрыть лицо.
– Не смей! Слышишь?!
Град ударов.
– Никогда! Не смей! Так! Говорить!
Маэстро опасливо выглянул меж прижатых к лицу рук – и едва не получил в глаз.
– Никогда! Ты слышишь?!
– Да…
– Никогда! Ты понял?!
– Понял я, понял… – улучив момент, он перехватил ее руки: – Прости дурака. Мы будем вместе, мы улетим отсюда, я еще не знаю, как…
Карни затихла, ткнулась лицом в грудь Диего:
– Помнишь, как мы с тобой познакомились?
Он кивнул, ткнувшись подбородком в ее макушку.
– Твой отец сказал: «Если в конфликте пьесы участвуют высокопоставленные особы – традиция эскалонского театра велит разрешать конфликт вердиктом его величества.» Мы с тобой – персонажи пьесы. Ах, если бы ее писал Луис Пераль! В финале сюда явился бы король…
– Король под арестом, в Монте-Элевадо. Где наследник – одному Господу известно. Если монарх и придет к нам на помощь, то в другом спектакле…
– Значит, король тоже нуждается в помощи? Помнишь, что сказал на это ты? Кто в силах разрешить такой конфликт?
Диего вздохнул:
– Господь, сказал я. Господь – опора наша среди бури. К сожалению, Всевышний не спешит вытащить нас из Эскалоны, а короля – из Монте-Элевадо. Видимо, конфликт нашей пьесы слишком мелок для вмешательства Провидения…
Из кармана донеслась трель уникома.
Контрапункт
Из пьесы Луиса Пераля «колесницы судьбы»
Федерико:
О, Ойкумена – та ушла вперед:
Чиновник здесь берет, там не берет!
Санчо:
Не может быть!
Федерико:
Представьте, может быть!
Ну как мне Ойкумену не любить?
Мы ездим по земле, они летят
По небу, мы плывем, они ныряют,
И не навозом землю удобряют,
А чем хотят…
Санчо:
А чем они хотят?
Федерико:
Не знаю, чем, но точно не навозом!
Мы терпим зной, привычны мы к морозам,
У них же дует кондиционер,
И у погоды нет плохих манер,
Поскольку их мгновенно выдувает!
Санчо:
Так не бывает!
Федерико:
Еще как бывает!
У нас, куда ни плюньте, грубый труд,
У них же труд весь интеллектуальный!
