Книга Взрослые люди - Денис Драгунский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Секунду! Одну секунду! – сказал он. – Ведь ты всё выдумала, да? Скажи – да?
– Прости, – сказала Татьяна. – Да, да, разумеется. Да, конечно.
Он не понял, это она ему отвечала или кому-то на работе, кто был рядом.
А вечером не стал переспрашивать.
Самая любимая
Маша опаздывала на пароход.
Пароход дал гудок, короткий и нетерпеливый. Так показалось Сереже и Кире. Сережа был Машин муж, а Кира – сын. Ему было шестнадцать. Его взяли с собой. Кира жил в двухместной каюте с соседом. А у Маши с Сережей была каюта-люкс.
Маша сказала, что хочет кое-что купить и чтоб мальчики не мучились, пока она копается в магазине. Она догонит. Тут два шага. Сережа и Кира уже совсем извелись: отправление через десять минут.
Вдруг стало быстро темнеть, как всегда на юге.
– Сейчас сходни будут убирать, – сказал Кира.
– А? – как будто очнулся Сережа.
Охлопал карманы, нашел бумажник, схватил Киру за руку и потащил к сходням.
– Момент! – крикнул он человеку в фуражке; они с Кирой сбежали вниз.
Пароход загудел уже по-настоящему. Кира помахал ему рукой.
– Ничего, – сказал Сережа. – Догоним как-нибудь.
Они целый час ждали на причале.
Не понятно было, что делать. Искать консульство? Звать полицию? Бегать по городу?
Сережа нашел в бумажнике фотографию Маши. Увидел полицейского. Подбежал к нему.
– Эта женщина, – сказал он. – This woman. Пропала. Disappeared.
– Cette femme? – спросил тот. – Oh, elle est joli!
– Это солдат, ты что! – зашептал Кира.
– Sorry, – сказал Сережа.
Магазин, где они оставили Машу, давно закрылся. Они бродили по улицам, глядя, как торговцы собирают свой товар.
– Мама! – вдруг крикнул Кира.
Сережа остановился. Маша сидела в маленьком кафе и пила пиво. На ней была футболка с яркой картинкой. Наверное, только что купила.
Они вбежали внутрь. Слова «Маша» и «мама» слились в одно.
Она обернулась и спросила:
– Вы здесь зачем?
Сережа помолчал, соображая. Потом сказал:
– Мы догоним пароход. Главное, не волнуйся. Вот такое приключение! – он даже улыбнулся.
– Пока! – сказала она. – Дай отдохнуть, слушай. Кирочка, ты уже большой, ты меня поймешь и простишь.
Она протянула бармену пустую кружку. Бармен подал ей новую.
Сережа снял куртку, повесил ее на спинку стула. Сел. Кира остался стоять.
– Может, скажешь хоть слово?
– Что тебе непонятно? – сказала Маша.
Сережа вскочил, схватил ее за руку. Кира – за вторую. Она закричала. Бармен заорал что-то со словами “madame”, “bandits” и “police”. Не трогайте мадам, бандиты, а то я позову полицию! Они отпустили ее. Сзади раздался топот и треск мотора.
– Вор! – крикнул Кира. – Лови!
Но парень, схвативший Сережину куртку, уже умчался на мотороллере.
Сережа сел, бессильно ощупывая пустые карманы.
– Прямо как я, – сказала Маша. – Как я двадцать лет назад. Когда пришла из общаги жить в твою семью. Все кругом непонятно, и ни копейки своих денег…
Она засмеялась и смеялась долго-долго.
– Мне всегда снился маленький южный город, – сказала она. – Порт, кабак и свобода. Потому что я ростовская, да?
– Какой жуткий сон приснился! – сказал Кира, протирая глаза.
Он лежал на скамейке, положив голову Сереже на колени.
– Это не сон, это на самом деле, – сказал Сережа. – Но ты все равно не злись на маму. Она хорошая.
Они встали и пошли искать полицию и консульство.
* * *
О, сколько я видел таких женщин!
Которые
убегали – наперед зная, что их догонят;
исчезали – зная, что их разыщут;
врали – зная, что им поверят;
оскорбляли – зная, что перед ними извинятся…
Мужчин, впрочем, тоже. Мне на них жаловались их жены и любовницы.
Которые догоняли, разыскивали, верили и просили прощения.
Воплощенное нечто
Бывают страшные женщины. Редко, но встречаются.
Для меня воплощением кошмара является такое создание.
Улыбчивая, доброжелательная, воспитанная, сдержанная.
Характер – оптимистический, но без легкомыслия.
Моральные принципы – строгие, но без демонстрации.
Целеустремленная, трудолюбивая, никогда не устает, ни на что не жалуется.
Самостоятельная, хорошо зарабатывает, сама себя содержит.
Высшее образование, кандидатская степень, знает три языка.
Хороший вкус, много читает, знает наизусть стихи русских и английских поэтов.
Любит хорошую современную музыку, но и в классической разбирается тоже.
Любимые кинорежиссеры – Феллини и Фассбиндер.
Красивая: правильные черты лица, высокий рост, безупречная фигура, золотистые волосы, темно-карие глаза, гладкая персиковая кожа. Изящные, скорее крупные, руки с миндалевидными ногтями.
Спортивная: играет в теннис, катается на лыжах.
Никогда не болеет, но следит за своим здоровьем – раз в год проходит полную диспансеризацию.
Одевается модно и дорого, но скромно. Душится чуть-чуть. Почти не красится.
Украшения – только бабушкина камея на пальце.
Прекрасно готовит, любит принимать гостей. Дома все блестит.
Пьет зеленый чай. Редко – чашечку кофе. Вино – только в застолье, один бокал за вечер. Курит раз или два в году – просто подымить, ради шалости.
Из хорошей семьи. Мать – доктор медицины, отец – генерал-лейтенант.
Предки – старинный дворянский род.
Поет русские романсы красивым, почти сценическим голосом.
Ужас, правда?
Казанова, Казанова…
Коля женился на Надежде Аскольдовне.
Хотя, конечно, правильнее было бы сказать наоборот: Надя вышла замуж за Николая Сергеевича.
Потому что Коле было сорок семь, а Надежде Аскольдовне – тридцать четыре. Однако она успела два раза побывать замужем и родить ребенка от второго мужа; девочка уже пошла в школу. Развелась она год назад и скоро познакомилась с Колей.
