Книга Эмили из Молодого Месяца. Искания - Люси Мод Монтгомери
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В минуты отдыха Дину и Эмили тоже было очень весело вдвоем. В северном углу изгороди на ели висело гнездо малиновки, за которым они наблюдали и которое оберегали от Рома.
— Подумай, какая музыка заключена в этой хрупкой, бледно-голубой скорлупке, — сказал однажды Дин, коснувшись лежащего в гнезде яичка. — Не музыка луны, но более земная, простая мелодия, полная здоровой безмятежности и радости жизни. В один прекрасный день, Звезда, это яичко станет малиновкой и будет блаженно распевать, зазывая нас домой после заката.
Они подружились со старым кроликом, который часто забегал из леса в сад. Они придумали для себя игру: кто сумеет насчитать больше белок днем и летучих мышей вечером. Ведь они не всегда шли домой сразу, как только становилось слишком темно, чтобы работать. Иногда они подолгу сидели на каменных ступенях своего дома, вслушиваясь в прелестную меланхоличную песню ночного ветра на море и следя, как из старой долины медленно поднимается сумрак, как колышутся и мелькают под елями тени, как голубая поверхность Блэр-Уотер становится серой и в ней дрожат отражения первых звезд. Ром сидел рядом с ними и тоже наблюдал за наступлением ночи своими большими, полными лунного света глазами, а Эмили иногда чесала у него за ушком.
— Вечером начинаешь понимать кота немного лучше. Он загадочен в любое время суток, но в часы полумрака и росы перед нами на миг раскрывается дразнящая тайна его существа.
— В сумерках человек на миг раскрывает для себя немало других секретов, — заметил Дин. — В такие вечера, как этот, я всегда думаю о «пряно пахнущих холмах». Эти слова из старого псалма[34], который пела мама, всегда захватывали мое воображение… хотя я не мог «лететь, подобно юному оленю иль косуле». Эмили, судя по тому, как сложен сейчас твой ротик, ты хотела бы поговорить о том, в какой цвет нам выкрасить дровяной сарай. Лучше не надо. Нельзя говорить о краске для сарая, когда ждешь восхода луны. Этот восход будет совершенно великолепным — я заранее позаботился об этом. Но если уж мы не можем не говорить об обстановке нашего дома, то давай подумаем о вещах, которых у нас пока нет, но которые должны быть — например, каноэ для прогулок по Млечному Пути, ткацкий станок, чтобы ткать сны… и кувшин для вина эльфов, которое они будут варить нам на праздники. А не можем ли мы устроить так, чтобы в том углу сада появился источник Понсе де Леона?[35]Или ты предпочла бы Кастальский ключ[36]? Что же до твоего приданого, то в нем непременно должно быть платье из серых сумерек с вечерней звездой, которую ты будешь вкалывать в волосы. И еще одно платье, обшитое лунным светом, с шарфом из закатного облака.
О, как ей нравился Дин! Как он ей нравился! Если бы только она могла его любить!
Однажды вечером она незаметно вышла из дома и в одиночестве отправилась на холм, чтобы взглянуть на свой домик в лунном свете. Какое это было чудесное место! Она уже видела себя там в будущем… легко движущуюся по маленьким комнатам… смеющуюся под елями… сидящую рука об руку с Тедди у камина… Эмили, вздрогнув, пришла в себя. С Дином, конечно, с Дином! Просто случайное затмение памяти.
Настал сентябрьский вечер, когда все наконец было готово, была даже подкова над дверью, чтобы в дом не посмели войти колдуньи, были и свечи, которые Эмили расставила по всей гостиной — маленькие веселые желтые свечи, толстые задиристые красные свечи, мечтательные бледно-голубые свечи, дерзкие свечи, разукрашенные сердечками и ромбиками, стройные, франтоватые свечи.
То, что получилось, было великолепно. В доме царила гармония. Вещам в нем не пришлось постепенно знакомиться друг с другом: они были добрыми друзьями с самого начала. Они не ссорились. В доме не было ни одной кричаще яркой комнаты.
— Больше здесь уже ничего нельзя сделать, — вздохнула Эмили. — Мы даже не можем притвориться, будто тут можно еще что-то улучшить.
— Пожалуй, ты права, — печально согласился Дин. Затем он бросил взгляд на камин, возле которого лежали растопка и сосновые поленья. — А все-таки есть еще одно дело! — воскликнул он. — Как могли мы об этом забыть? Мы должны проверить, хороша ли тяга в трубе. Сейчас я разведу огонь.
Эмили опустилась на мягкую кушетку в углу, и, когда огонь зажегся, Дин подошел и сел рядом с ней. Ром растянулся на полу возле их ног, его полосатые бока мирно поднимались и опускались.
Вверх взметнулись веселые языки пламени. Их отблески мерцали на старом пианино, непочтительно играли в прятки со старым прекрасным лицом Элизабет Бас, танцевали на стеклянных дверцах буфета, за которыми стоял фарфоровый сервиз, пролетали стрелой через дверь кухни, а стоящие в ряд на комоде коричневые и синие вазы подмигивали им в ответ.
— Это родной дом, — сказал Дин мягко. — Он даже прелестнее, чем я мог вообразить. Вот так всю жизнь мы будем сидеть в осенние вечера, закрывшись от холодных морских туманов… только ты и я, наедине с огнем в камине и безмятежностью. Но иногда мы будем приглашать друга, чтобы он пришел и присоединился к нам, отведал нашей радости и испил кубок нашего смеха. Давай просто посидим и подумаем обо всем этом, пока огонь догорает.
Огонь трещал и щелкал. Ром мурлыкал. В окна из-за танцующих еловых лап прямо на них смотрела луна. А Эмили думала… не могла не думать… о том дне, когда она сидела здесь с Тедди. Самым странным было то, что она думала о нем не тоскуя, не с любовью. Она просто думала о нем. Неужели, спрашивала она себя, с ужасом и страхом, неужели и, стоя перед священником вместе с Дином, она вдруг обнаружит, что думает о Тедди?
Когда огонь догорел и в камине остался лишь белый пепел, Дин встал.
— Стоило прожить долгие унылые годы ради этого вечера. И стоит, если понадобится, прожить их снова, вспоминая о нем, — сказал он и, обняв Эмили одной рукой, притянул ближе к себе. Но какой призрак скользнул между их губами, которые могли в этот миг встретиться? Эмили со вздохом отвернулась.
— Наше счастливое лето позади, Дин.
— Наше первое счастливое лето, — поправил он. Но в его голосе неожиданно прозвучала легкая скука.
В один из ноябрьских вечеров они заперли на замок дверь Разочарованного Дома, и Дин отдал ключ Эмили.
