Книга Вечность - Алисон Ноэль

Я собираюсь включить плейер, но тут в класс врываются Стейшас Дейменом, смеясь и почти касаясь друг друга плечами. У нее в руке — двенераспустившиеся белые розы.

Она садится на свое место, а Деймен идет дальше, ко мне. Яроюсь в тетрадках и делаю вид, что ничего не заметила.

Деймен усаживается рядом со мной.

— Привет!

Как будто так и надо. Можно подумать, не он ко мнеприставал, а потом смылся, еще и двух суток не прошло.

Подперев рукой щеку, я старательно зеваю. Пусть думает, чтомне скучно, я устала, потому что у меня бурная жизнь, какую он даже представитьсебе не может. Лениво рисую какие-то каракули на листке бумаги, а рука такдрожит, что шариковая ручка падает на пол.

Я наклоняюсь за ручкой… Неожиданно передо мной на партевозникает красный тюльпан,

— Что случилось? Белые розы закончились? —спрашиваю я, перекладывая учебники и тетрадки, будто это невесть какое важноедело.

— Я никогда не стал бы дарить тебе розы, —отвечает Деймен.

Он старается заглянуть мне в глаза, а я упрямо отвожувзгляд. Не хочу участвовать в его садистских играх! Делаю вид, что мне нужночто-то достать из рюкзака, и тут же начинаю ругаться шепотом: рюкзак набиталыми тюльпанами.

— Твой цветок — тюльпан, и никакой другой, —улыбается Деймен. — Красный тюльпан.

— Как интересно, — бормочу я себе под нос и,бросив рюкзак на пол, на всякий случай отодвигаюсь подальше.

Понятия не имею, что все это должно значить.

* * *

В столовую я прибегаю взмыленная и окончательно сбитая столку. Боюсь увидеть там Деймена, боюсь встретить Хейвен — похоже, она все ещеменя ненавидит, хоть мы с ней и не разговаривали с того субботнего вечера.Большую часть урока химии я мысленно прокручиваю оправдательную речь, но привиде Хейвен все заготовленные слова вылетают у меня из головы.

— Надо же, какие люди, — произносит Хейвен,уставившись на меня.

Я сажусь рядом с Майлзом. Он увлеченно набирает эсэмэску, ана меня не обращает никакого внимания. Может, пора искать новых друзей? Тольковот кто со мной дружить-то станет?

Хейвен хмурится.

— Я тут рассказываю Майлзу, что он много потерял, когдане пошел с нами в «Ноктюрн», а он меня игнорирует, — жалуется она.

— Да потому что мне всю историю пришлось выслушиватьтвои восторги, а ты и потом никак не могла остановиться, и я из-за тебя опоздална испанский, — отзывается Майлз, не переставая набирать текст большимипальцами.

Хейвен пожимает плечами.

— Тебе просто завидно! — Тут Хейвен оглядываетсяна меня и спохватывается. — Нет, конечно, у тебя, Эвер, тоже было весело итак далее, правда. Просто… Тот клуб мне очень в тему, понимаешь? Ты ведьпонимаешь, да?

Я обтираю яблоко о рукав и дергаю плечом. Не хочу ничегобольше слышать про «Ноктюрн», готику и Трину. А когда наконец поднимаю глаза,получаю очередную встряску. Хейвен сменила свои привычные желтые контактныелинзы на зеленые.

Такой знакомый оттенок, что меня бросает в дрожь.

Точно того же цвета, что и глаза Трины.

— Это надо было видеть! Перед входом стояла огромнаяочередь, но как только охранники увидели Трину, и нас тут же пропустили. Дажеплатить не пришлось! Вообще ничего, за весь вечер! Я и переночевала в ееномере. У нее потрясающий номер в «Сент-Реджисе», она там остановилась, пока ненайдет постоянного жилья. Представь себе только: вид на океан, джакузи,роскошный минибар, все по первому разряду!

Хейвен смотрит на меня широко раскрытыми изумрудными глазамии ждет восторженной реакции, на которую я сейчас просто не способна,

Сжав губы, рассматриваю Хейвен внимательнее. Замечаю, чтоброви у нее подведены по-другому, чуть мягче, более расплывчато — как у Трины.И кроваво-красная помада уступила место розовой — в стиле Трины. И даже волосы…Хейвен, сколько я ее помню, всегда распрямляла себе волосы, а теперь они у неемягкие и волнистые, и причесаны как у Трины. И облегающее платьице, шелковое,винтажное — такое могла бы надеть и Трина.

— Так, а где Деймен?

Хейвен смотрит на меня, как будто я обязана знать.

Я надкусываю яблоко и пожимаю плечами.

Но Хейвен не отстает.

— Что такое? У вас, вроде, намечался роман?

Я не успеваю ответить — Майлз отрывается от своегомобильника и одаряет Хейвен взглядом, который можно дословно перевести так:«Остерегись, всяк сюда входящий».

Хейвен смотрит на Майлза, на меня, и вздыхает.

— Ладно, замнем. Я просто хотела сказать, что меня всеэто больше не волнует, так что ты не переживай, хорошо? Прости, что я себя велатак по-дурацки. — Она пожимает плечами. — Уже все прошло. Серьезно.Честное-пречестное! Мир?

Я нехотя цепляюсь мизинцем за ее мизинец. Подключаюсь к ееэнергетике и с изумлением убеждаюсь, что она говорит чистую правду. То есть недалее как позавчера я была для Хейвен врагом номер один, а сегодня ей этодействительно безразлично. В чем же дело?

— Хейвен… — начинаю я неуверенно, а потом думаю:«Да какого черта, терять все равно нечего».

Она смотрит на меня, улыбается и ждет.

— Этот клуб, куда вы тогда ходили — «Ноктюрн», что ли?Вы там, случайно, не встретили Деймена?

Крепко сжимаю губы и жду ответа, чувствуя на себепристальный взгляд Майлза. Хейвен — та просто в изумлении вытаращила на меняглаза.

— Просто, он тогда ушел сразу после вас… Вот я иподумала — мало ли…

Хейвен качает головой.

— Нет, мы его не видели.

И кончиком языка слизывает с губ шоколадную глазурь.

Я понимаю, что веду себя глупо, и все равно обвожу взглядомстоловую — от нашего столика, в самом конце алфавита, и до буквы «А». А просебя думаю, что мне совсем даже не хочется увидеть Деймена и Стейшу, резвящихсясреди роз или занятых другим каким-нибудь сомнительным делом.

Но нет — хотя в столовой полно народу, цветов сегодня невидно.

Наверное, потому что Деймена здесь нет.

Глава 15

Я только-только заснула, как позвонил Деймен. И хотя я двадня уговаривала себя, что он мне совсем не нравится, стоило только услышать егоголос, как я в ту же секунду отказываюсь от борьбы.

— Я не очень поздно?

Прищурившись, вглядываюсь в зеленые светящиеся цифры набудильнике. Поздно, конечно, и все равно я отвечаю:

— Нет-нет, нормально.

— Ты спала?