Книга Капитан Перережь-Горло - Джон Диксон Карр

– Послушай! – заговорил Алан. – Я просто имею в виду, что она будет наблюдать за тобой, так же как Мерсье – за мной. Но что бы ни случилось в будущем, ты должна быть с ней любезной, как с ближайшей подругой! Можешь обещать мне это?

– Ты что, принимаешь меня за полнейшую дуру, Алан? Я знаю, что тебе предстоит. Можешь даже заниматься с ней любовью при мне, если для этого есть веская причина.

– Самая веская причина в мире! Говорю тебе без преувеличения: будущее нескольких стран в течение следующих пятидесяти лет может зависеть от того, что удастся выяснить в Булони в ближайшие пять дней!

Еще одна капля горячего воска незаметно упала на шаль Мадлен.

– А этот капитан Перережь-Горло? Ты намерен также разыскать его?

Охваченная возбуждением, Мадлен не заметила, как с ее языка сорвалось опасное словечко «также». К счастью, никто из подслушивающих не обратил на него внимания.

– Это я и обещал сделать, – ответил Алан, бросая на жену предупреждающий взгляд, вновь пробудивший в ней осторожность. – Более того, я должен найти капитана Перережь-Горло, прежде чем произойдет еще одно убийство.

– Но это невозможно!

– Неужели?

– По какой-то причине, – сказала Мадлен, – твой так называемый праотец лжи рассказал мне этим вечером всю историю. Из его слов следует, что часовой, гренадер такой-то, патрулировал ярко освещенное место в присутствии двух свидетелей. Никто ниоткуда не приближался к нему, и тем не менее он был заколот кинжалом, а у ног его найдена записка убийцы! Может такое быть правдой?

– Судя по прочитанным мной показаниям, это истинная правда.

– Но как такое могло произойти? И можешь ли ты найти подобного убийцу среди целой армии? Ведь им может оказаться кто угодно – выбор слишком широк!

– Выбор, – ответил Алан, – не так широк, как ты думаешь. И методы убийцы вовсе не так таинственны. Хочешь узнать, к примеру, как он совершил последнее убийство?

Во время намеренно сделанной Аланом паузы присутствие за стеной сержанта Бене и капрала Шавасса, которые подслушивали затаив дыхание, явственно дало о себе знать.

Послышался громкий выдох. Затем у одной из позолоченных физиономий сатиров исчезли блестящие глаза, и кто-то затопал по коридору. Алан и Мадлен услышали свист переговорной трубки, зовущий министра полиции прийти и послушать заключенного, ставшего внезапно словоохотливым.

Алан, не уступавший в вежливости самому Фуше, отвел взгляд от отражения этой головы сатира. Вынув из кармана жилета часы, он посмотрел на них, затем снова захлопнул крышку и вернул их на место.

– Способ, которым этот часовой был убит в освещенном месте… – начал он.

Переговорная трубка засвистела снова. Было ровно без десяти двенадцать ночи понедельника 22 августа.

Глава 8 ПОРОХ В КАРЕТЕ

Вторник, 23 августа. Без четверти девять вечера. На небе, раскинувшемся над холмами и темнеющим вдали лесом Арбло, пламенеющие краски заката постепенно переходили в сумеречные.

Хлыст первого форейтора работал вовсю, несмотря на то что карета с большими задними и несколько меньшими передними колесами быстро катилась по повой императорской военной дороге.

Запряженный четверкой лошадей и управляемый двумя форейторами, экипаж утром проехал Амьен, днем – Аббе-виль и Этапль и теперь, в сумерках, находился в полутора милях от места назначения – деревни Пон-де-Брик неподалеку от Булони.

Свежий морской ветер гулял по зарослям сосен и елей. Напоенный ароматом хвои воздух повеял прохладой на измученных духом четырех пассажиров кареты, один из которых, одетый в пыльный голубой камзол, желтый жилет, белые замшевые брюки и черные высокие сапоги с отворотами, заговорил после долгого молчания.

– Ну, – промолвил Алан Хепберн, – если вы предпочитаете…

Прервавшись, Алан, сидящий в обитой кожей кабине кареты спиной к лошадям, бросил взгляд на поместившегося справа от него капитана Мерсье, затем посмотрел на сидевших напротив Мадлен Хепберн и Иду де Септ-Эльм.

– Право же! – добавил он с иронической усмешкой. – Неужели мы все спим и никто из нас не в состоянии продемонстрировать ни капли хорошего настроения?

Если бы они и могли это сделать, то это было бы весьма удивительно. Зато ничего удивительного не было в том, что Ида де Сент-Эльм в бешенстве завопила на Алана, вновь приведя всю группу в состояние нервного напряжения.

Почти девятнадцатичасовая тряска по скверным и пыльным дорогам с краткими остановками для перемены лошадей и приема скудной пищи не располагала к бодрости духа даже в лучшие времена. В отличие от английских французские почтовые станции находились на содержании у правительства и крайне редко помещались в гостиницах, где еда и питье ожидали путешественников в любое время.

Когда экипаж отправился в путь в два часа ночи вместо часа и выехал из Парижа, прогромыхав под аркой заставы Сеп-Дени и отбрасывая через окна блики каретных фонарей на обивку цвета кларета, пассажиры уже не раз успели продемонстрировать свое душевное состояние.

Ги Мерсье с недовольной гримасой поставил в углу саблю рядом с кивером и положил на подушку справа от себя заряженный пистолет.

– Сожалею, – сказал он, покосившись на сидящего рядом Алана, – но министр полиции не оставил мне выбора.

– Стоит ли говорить вам, капитан, – ответил Алан, – что я не имею намерений пытаться бежать? Поверили бы вы моему честному слову?

– Я бы поверил с радостью, а вот министр – другое дело. Не то чтобы я возражал бодрствовать всю ночь…

– Бодрствовать всю ночь? После того, что вы только что проскакали более пятидесяти лье из Булони?

– На войне случаются вещи и похуже. Просто сама мысль о том, что я не оправдаю доверие…

Взгляд Мерсье скользнул по Иде, которая, будучи занятой собственными беспокойными мыслями, впервые в жизни не пыталась покорить каждого мужчину, находившегося в поле ее зрения. Поэтому она не обратила никакого внимания на Мерсье, по-видимому покоренного уже давно.

– Понимаете, месье Хепберн, – продолжал он, – дело в том, что мне еще никогда не давали таких ответственных поручений.

– Вы предложили эту саблю презренному заключенному, капитан, так что теперь мы, по крайней мере, дружественные враги. Надеюсь, вы не думаете, что нам обоим с этой минуты удастся ни разу не задремать?

– Меня это касается только до прибытия в Пон-де-Брик. После этого в ход пойдет лауданум.

– Лауданум? – резко переспросил Алан, и атмосфера в карете тотчас же изменилась.

– Данный в большой дозе, он обеспечивает крепкий сон. К счастью или нет, вы имеете пропуск, подписанный генералом Савари, который позволяет вам днем ходить где угодно на территории Булонского лагеря. Но каждую ночь, по инструкции папаши Фуше…