Книга Очерки по истории русской археологии - Александр Александрович Формозов

в этой обстановке не приняло должных мер. Под давлением общества при Министерстве внутренних дел в 1904 г. была создана «Комиссия по пересмотру действующих постановлений об охране древних памятников». Предложения эта комиссия выработала только в 1910 г., но ни в 1911 г., ни позднее Государственная Дума так и не приняла закона об охране памятников в России. Непреодолимым препятствием было, как и раньше, право частной собственности. Синод и в 1876 г., и в период работы комиссии 1904 года, заявлял, что древние храмы должны остаться в безраздельном ведении церкви, которая вольна поступать с ними, как найдет нужным. Десятки представителей буржуазии писали, что древности, находящиеся в частных собраниях и на землях владельцев, должны быть изъяты из действия закона[259]. В этих условиях ни о какой настоящей охране речи быть не могло. Только Октябрьская революция, ликвидировав частную собственность, открыла возможности для создания государственного законодательства об охране памятников прошлого.

Таким образом, мы можем констатировать, что в деле охраны археологических памятников Россия отставала от Запада больше, чем в какой-либо области археологии. Долгие годы важность этого дела понималась лишь отдельными просвещенными людьми (Петр I, Капнист, Кеппен). Только к началу XX в. культурное общество полностью осознало значение охраны памятников архитектуры и археологии. Но царское правительство даже в эти годы не смогло и не захотело принять действенных мер.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Во второй половине XIX в. археология в России окончательно сложилась как самостоятельная область знания со своими особыми методами и задачами. К этому времени определились и четыре основных раздела археологии. В дальнейшем мы можем наблюдать развитие этих разделов — первобытной, античной, восточной и славяно-русской археологии — и развитие идей и методов, возникших у нас в течение XIX века. Октябрьская революция была очень важным рубежом и в истории археологической науки. Сейчас мы можем подвести итоги более чем сорокалетней работы советских археологов. При этом мы ясно видим не только качественное отличие, но и преемственность советской археологии от русской археологии XIX в. Заканчивая наш очерк, посвященный возникновению археологии в России, попытаемся проследить некоторые главные линии в истории русской археологии.

Мы видели, что еще в древней Руси археологические памятники обращали на себя внимание, и появлялись различные легенды и исторические предания, объяснявшие происхождение этих памятников. Не ученые XVIII— XIX вв. открыли курганы и городища России, — народ знал о них искони. Но об археологии в полном смысле этого слова до XVIII в. говорить не приходится. Только после петровских указов можно отметить решающее явление — археологические памятники впервые начали сознательно сохранять, описывать и зарисовывать. До этого древности упоминались в русской литературе редко, и то или как ориентиры, или как нечто, вызывающее простое любопытство. Сохранение древностей отмечается еще реже и только в тех случаях, когда речь идет о вещах конкретных почитаемых исторических деятелей (собрание Оружейной палаты), о древностях, получивших культовый характер (посох и облачение епископа Никиты (XII в.) в Новгородской Софии, меч Довмонта в соборе Пскова), или о произведениях искусства (использование античных гемм как печатей, сохранение Головиным сосуда с изображением из могилы на Иртыше).

В XVIII в. древности уже специально разыскивают, сохраняют и описывают. Курганы копают не в поисках кладов, а для того, чтобы изучить устройство древних могил. Отношение к древностям изменилось коренным образом, и с начала XVIII в. мы уже вправе говорить о развитии русской археологии. И появление и развитие ее неотделимы от сложения и судеб культуры новой России, культуры XVIII—XIX вв. Связь с исторической наукой возникает позднее. Историческая наука существовала на Руси и до XVIII в.: летописи — это не бесстрастные записи, а продуманный труд средневековых историков. Но археологии даже в самых примитивных формах в средневековой Руси не было. И в XVIII в. археология еще в очень малой степени соприкасается с историей. Археологический материал был, скорее, одним из объектов землеописания, который ученые должны были регистрировать при своих путешествиях. Все остальное пришло позднее. Но дальнейшие успехи археологии обеспечило именно то, что культурное общество России XVIII века задумалось о сборе, регистрации, описании древностей, о проблеме охраны памятников.

Новым важным этапом в истории русской археологии является первая половина XIX в. Исследование античных памятников в Причерноморье поклонниками греческого искусства и литературы, первые попытки отыскать вещественные памятники древних славян, предпринятые в период подъема русского национального самосознания, и первые раскопки на Востоке помогают по-новому взглянуть на задачи археологии. В начале XIX в. намечается и несколько разделов археологии — славяно-русская, античная, восточная археология — и дается ряд четких формулировок задач археологии.

Стемпковский формулирует эти задачи в плане эстетическом, считая, что соприкосновение с миром древности — это высокое наслаждение для просвещенного человека. Оленин подчеркивает прикладные задачи археологии, как науки, знакомящей художников со всеми особенностями древнего быта. Ходаковский рассматривает археологию как историческую науку, способную обогатить историю новыми интересными источниками. Наконец, Стурдза видит в археологии «поддержку религии и нравственности», т. е. говорит о чисто политическом реакционном использовании археологии. Наряду с этими теоретическими поисками в области археологии, в первой половине XIX в. проводились первые тщательные полевые исследования — Стемпковского, уделившего много внимания графической документации, Ходаковского с подробными описаниями раскопок и др. Все это свидетельствует о значительном шаге, сделанном в эту эпоху в развитии русской археологии. Необходимо, однако, отметить разобщенность отдельных областей археологии в первой половине XIX в., у нас, правда, меньшую, чем на Западе, но все же достаточно выраженную.

В третьей четверти XIX в. появляется четвертый раздел — первобытная археология, причем складывается он в отрыве и от славянской, и от античной археологии, в среде биологов, считавших, что у первобытной археологии совершенно иные, естествоведческие задачи. В этот же период начинает широко обсуждаться проблема охраны исторических памятников, составляющая особую отрасль археологии. Наконец, по отношению ко второй половине XIX в. впервые можно говорить о сближении разных областей археологии в одну науку. Этому очень способствовали археологические общества, археологические съезды, создание Исторического музея.

Многообразие, в понимании задач археологии, существовавшее в начале XIX в., постепенно сгладилось, хотя и сейчас легко заметить, что людей влекут к археологии разные интересы, что к археологии можно прийти разными путями.

Это, во-первых, любопытство, так сказать, в чистом виде, любопытство, которое привлекало внимание к археологическим памятникам уже тысячу лет назад.

И сейчас многие интересуются археологией не потому, что им хочется больше узнать о прошлом, а только потому, что интересно — что же находят при раскопках курганов. Нечего греха таить, многие студенты