Книга Дан-Хранитель - Алексей Лапышев

и дольше, дальше, глубже. Поцелуи, поцелуи. И она так же. И вся уже своя. И прижимается. Напряженное отрывистое дыхание, рот в рот. Кому-то плохо? А нет, скорее хорошо, очень хорошо. И руки уже живут своей жизнью, бродят по спине, под курткой. Надо бы снять, а что мешается? Снимаю. Мягкая футболка, нежная ткань.

А спина под ней еще нежнее. Забираюсь под футболку, с ума сойти какая кожа. Гладкая нежная, родная. И поцелуи, поцелуи. А руки продолжают хулиганство. Спины им уже мало. Они ищут еще более интересное. А оно есть и даже два. Точнее они, две небольшие, нежные, так и просятся в руку.

А я что изверг, я совсем не изверг, раз просятся надо взять. И на фиг лифчик, повыше его, чтобы не мешал. И теперь ни чего не мешает. И она тоже и не мешает, и совсем не против. Только вжимается в меня где только можно, и где нельзя особенно. Ого, маленькая, а хулиганка, а впрочем оно и хорошо. Но конечно не совсем, в смысле хулиганка, все таки люди вокруг, как-то обстановка не располагает.

Ну что же и я по хулиганю в ответ, и задираю футболку. А по фиг на народ. Наши три ряда все равно пустые, в темноте особо и не увидят наверно. Задираю и….какие симпатичные, так просятся, чтобы их поцеловали, а кто я, чтобы отказывать? Да ни за что, в смысле не откажу. И начинаю целовать, сильнее, сильнее. Не протестует совсем, только тяжело дышит и прижимает голову к груди, наверно чтобы не отняли игрушку, а я что, я не против. Скорее наоборот. Так руки освободились и пускаются в свободное плавание. Плавание заканчивается у ремня джинсов, до этого они пытались что-то отыскать во впадинке пупка, видно сокровища, но там их не оказалось, видно спрятались. Ну ничего в следующий раз найдем. И не только там. Много еще чего найдем. Кто ищет тот найдет.

Рука начинает поединок с поясом, мы победили. Пуговица тоже терпит поражение вместе с молнией, плавно и неотвратимо ползущей вниз. Нежный низ живота начинает нервно вжиматься под горячими пальцами, наверно хочет уйти, ну кто же его отпустит то, такого нежного и дорогого.

И все таки в последний момент, злостная изменщица чужая рука, останавливает мою и тянет вверх. Дежавю однако. Но ни чего. Еще не вечер и это не последнее свидание.

Возвращаю руку на живот и грудь, и целую, целую, целую. Чувствую, что и она уже не то что плывет, она уже уплыла и где-то там сейчас на далеких берегах купается в банановом закате. И скоро, очень скоро мы будем там вместе.

Фильм заканчивается. Титры. Быстро приводим себя в относительный порядок. И встаем, все так-же держась за руки.

Выходим из кинотеатра и останавливаемся, решая что же делать дальше. Кино закончилось, но не закончилось наше свидание. У нас есть еще несколько часов и мы найдем как их потратить.

Глава 7 Новые персонажи и новая старая любовь

То странная была то пара

Она не демон и не бог

Он вовсе то прозвание инкуба

Носил как мог

Она умна, красива и сильна

Характер тоже не подарок

А он запал, весьма, весьма

Да и она ...вы дайте срок

Утро, снова утро. Как много в этом слове. Еще бы поспать, но пора. Пора, пора. Труба завет, да и работа то же не ждет. Подъем значит, подъем.

Все, как всегда, все неизменно в этом мире. Нет ни чего прочнее и устойчивее, чем чашка кофе и сигарета с утра. Вот накаркал, чуть не уронил чашку, в последний момент поймал. Стоп, а как ? Получается я ее на «автомате» телекинезом зацепил и подвесил в воздухе. О как. Но тут надо поосторожнее, а то за свечусь невзначай, буду потом «Мессингом» подрабатывать, а оно мне надо? Не а, чур меня, чур. Значит контроль и еще раз контроль.

Так все вроде позавтракал, скоро выдвигаться на работу, она не ждет. Хорошо сегодня последний день, пятница. Потом выходные и отдых, ну наверно. С моими-то родными, отдых он не всегда отдых. Ну сегодня схожу посмотрим.

Да, и Анечка еще, Солнышко, Огонек. Хорошо посидели в кино-то, правда не помню про что, помню Гари в первом кадре и потом сразу титры. А что между, не помню. Надо наших спросить, они же трансляцию организовывали, обещали вроде за нами не подсматривать. А ладно, чего они там то не видели. Да и не было ни чего особо то.

А хорошо было, душевно, гладенько. Так бы и гладил, и не только, и даже не столько. Но пока так. Хотя и так не плохо, есть что погладить и не только. Погладил так, погладил, поцеловал так, поцеловал. Что там по логике и правилам стихосложения дальше? Молчать Гусары, молчать.

Да вроде и сама-то не против, но пока видно хочет, что бы как в кино, красиво. Свидания, цветы, конфеты, мороженное. Опять же клубника в сливках. О, тут такое можно придумать с мороженным то, и клубникой в сливках. «Дикая орхидея» отдыхает однако и нервно курит в уголке, и записывает, записывает.

Но пока нет. Ладно, подождем не много. Или может еще поискать, ну не судьбу понятно, одной вполне хватит, и так уже по факту-то две, ну в смысле жизни, а так, для хороших эмоций и душевного спокойствия. А то скоро крышу начнет сносить. Природа у нас такая, вон как Аду-то накрыло. А я то всех прошлых в отставку то отправил.

Да, наверно надо по присматриваться. По данной теме. Судьба-то не обидится? Да нет, там же как сказано - главное, чтобы ее это не напрягало, а чего не знаешь, то и не напрягает. А любить я ее от этого меньше не стану. У меня же всегда так было. Одну любишь, с другой спишь, иногда и не с одной. Ну с той что любишь тоже понятно. Такие вот мы полудемоны. И ни чего с этим не сделать.

Ладно, в сторону лирику, пора на выход. И побежал. Тимирязевская, Щукинская, трамвайчик, Мневники.

Почти дошел. О есть пятнадцать минут, можно постоять, покурить.