Книга Два часа весны - Маша Брежнева

- Да что ж такое! – вздыхает Мира. – Ди, ну как тебя угораздило!

- Не кричи, уберу сейчас.

- Да я сама лучше, – подрывается с места и уходит за тряпкой.

Но я согласна… И как меня только угораздило? Дело же не только в пролитом кофе.

- Диан, если ты правда не хочешь рассказывать, не надо, – понимающе смотрит Светка, замечая мое взволнованное лицо. – Главное, скажи: все в порядке? Не поругались, не подрались?

- Нет, и девичья честь тоже не пострадала, – пытаюсь отшутиться, но Светка не отстает пока.

- Говоришь так, словно хотела обратного.

- Свет! У меня чувство, что ты у Новаковского уроки брала, а не я, шутишь прямо как он.

- Ой, он позволяет себе пошлые шуточки? – сразу вижу волну повторного интереса в ее глазах.

- Он без них жить не может.

Возвращается Мира, и разговор на секунду смолкает.

- Что вы уже успели без меня обсудить? – недовольно спрашивает Ветрова.

- Любовь Стефана к пошлым шуткам… – начинаю я.

- И к Диане, – заканчивает за меня Света.

Они с Мирой начинают тихо смеяться, а мне не очень-то смешно. Они ведь не знают, о чем Степашка мне говорил. Да и стоит ли им знать?

- Ладно, вы же все равно не успокоитесь, пока я не скажу. Он признался, что я ему нравлюсь. Нет, никаких предложений быть его девушкой или еще того хуже. Пока просто вот так. Сказал, что мне и к этому привыкнуть надо.

- Оу, – Мира не может издать что-то более связное, чем этот звук.

- Мы целовались.

- Оооо.

- Несколько раз.

А тут даже звуков нет! Просто обалдевшие лица девочек.

- Мозги Дианы Абрамовой покинули чат, – заканчиваю их мысль сама.

- Ди, в принципе, тебя можно понять, – делает первую попытку заговорить Мира. – Он же классный, яркий, неординарный. Его сложно не заметить.

- Да я бы и рада его не замечать, но уже поздно…

Девчонки заверяют, что будут за меня в любом случае: моя жизнь – мой выбор, и они его поддержат. Если вдуматься, то не так все и страшно, мы ведь даже не определились, будет ли что-то еще. Только вот как в универе мне себя вести? Показывать ничего нельзя, даже взглядами. И все же почти уверена, что наша вредная Валерия заметит что-то. Так, надо срочно Владосу написать, пусть уже выходит из подполья и занимает мне Леру, чтобы только на меня у нее времени не осталось!

Боже, Абрамова, лучше бы со своей личной жизнью разобралась, а не чужую устраивала...

Стефан

Одинокий волк жарит котлеты. Да да, и такое бывает. На самой замечательной из бабушкиных сковородок, которую она в шутку называет моим «приданным». Сегодня не хочется еды из фаст-фуда или на заказ. Сегодня будет по-домашнему – я так решил.

Все воскресное утро убил за электронным журналом, а вот возможность пошевелиться на кухне для меня – вариант отдыха. Наверное, я так редко этим занимаюсь, что реально отдыхаю за процессом приготовления обеда. Но мне даже нравится.

Отвлечься бы совсем и не думать ни о чем вообще. Но есть же Абрамова, как можно о ней не думать? С ума сойти, мы с ней три раза целовались. Вот сразу, трижды. До сих пор сомневаюсь, поверила ли она моим словам? Наверное, поверила, раз позволила вытворять такое. Только вот дальше-то с ней что делать?

Она вызывает привыкание, прямо как привычка моя дурацкая – сигареты. Обиделась бы на такое сравнение? А что, каждый раз с ней – как очередная затяжка. Губительно и одновременно спасительно. Что перевесит, выбираешь только ты сам.

Заводить отношения? Зачем? Уезжать потом тяжелее будет, придется оставлять тут дорогую сердцу частичку жизни. Но поставить точку прямо сейчас, после такого, я не могу.

Как вот смотреть на нее в университете? Я знаю, как вести себя с теми, кто флиртует со мной, а как с той, с кем флиртую я? По-прежнему вряд ли получится, точка невозврата уже пройдена. Я и так на нее смотрю каждый раз, опасаясь рассудок потерять. Может, уже и потерял… Не знаю.

Во всем сомневаюсь, всего боюсь, но больше всего на свете хочу повторить вчерашний вечер. И не только повторить, но и не останавливаться…

Ваня сегодня приехал к родителям – они до сих живут в том же доме, где бабушкина квартира. Готов поспорить, этот гад учует запах котлет даже из соседнего подъезда, налопается от души у мамы, а потом ко мне прибежит.

И я не ошибаюсь: через час после этого Ваня появляется у меня на пороге. Я как раз закончил со своими кухонными делами и собирался выйти на балкон покурить.

- Опять травишься? – встречает друг своей извечной напускной правильностью. Он не курит, считает, что имеет право подкалывать меня.

- Опять, – отвечаю и иду на балкон. – Пойдем со мной, постоишь, и тебя немного потравлю.

- Пойдем.

Стоим некоторое время молча. Ванька как будто боится спросить у меня то, что его волнует. Догадаться не так и сложно – в последнее время круг моих интересов слишком сузился. Теперь в него вписывается всего лишь одна наглая блондинка.

- Ну как? – прерывает молчание друг.

- Что как?

- Подружка твоя как?

- Она мне не подружка. Это точно не то слово, которым я бы ее назвал.

- Назови другим, – пожимает плечами Ваня и отворачивается.

- Без проблем. Краш.

- Что?

- Она – мой краш. Так ведь модно сейчас говорить?

- Посмотрите, деда Стефан знает молодежные словечки, – подшучивает этот товарищ.

- Деда Стефан, как ты соизволил меня назвать, и не такое знает. Я же со студентами работаю, молодежная среда, такие дела.

- Вот и засосала тебя эта среда.

- У тебя не было другого глагола? – едва не давлюсь дымом, когда он произносит эту дебильную фразу. У меня точно сдвиг в организме. Все воспринимается не в том ключе, что надо.

- Задолбал ты, Новачелло. С тобой уже и поговорить нельзя, как с нормальным человеком.

- Я виноват?

- А кто?

- Абрамова. Ну я что, виноват, что я только о ней думаю?

- Признался ей уже в любви неземной?

- По твоим меркам – да. Признался.

Ваня явно не ожидает такого поворота.

- И она что?

- И она то. Вань, заканчивай свой допрос уже! Нечего пока сказать. Сам еще для себя не решил, что делать с ней. Останавливаться не буду, разгоняться пока тоже. Но долго не продержусь.

- Главное, не слишком часто представляй в своих фантазиях, как имеешь ее прямо на своем преподавательском столе.

- Вань, замолчи, пожалуйста.