Книга Раз ошибка, два ошибка… Дело о разбитом «жуке» - Сильвия Макникол

Рене поднимает его на руки. Когда становится совсем тяжело, я сменяю её. Когда и я выбиваюсь из сил, я заставляю его идти.

– Тебе нужно подвигаться, – говорю я Пингу. – Ты не поможешь Понгу тем, что раскиснешь.

Наконец мы доходим до дома Рене. Если честно, я не совсем понимаю, какие вопросы надо задать Аттиле. Я просто рассчитываю на реакцию Пинга, которая разложит всё по полочкам.

– Аттила, ты дома? – кричит Рене.

– Чё надо? – раздаётся из подвала.

Мы идём вниз. Пинг не реагирует. Он не бежит вперёд. Мне приходится тянуть его за собой. Понгом даже не пахнет. Точно.

Меня очень удивляет, что в комнате Аттилы царит порядок. На кровати нет ни одного залома. Она застелена простынёй цвета фуксии и накрыта драпированным одеялом в цвет. Книги стоят ровно по линеечке. Все кирпичи, на которых лежат сосновые полки, на месте. Одну из стен украшает принт. Я не свожу с него глаз. На принте изображена служанка с метлой и совком. Она поднимает одеяло, под которым оказывается кирпичная стена.

– Ты узнаёшь картину? – спрашивает Рене. – Это Бэнкси.

– Всего-то самый известный граффитист в мире, – ворчит Аттила. Он сидит за большим чёрным столом. Мы застали его за рисованием. – Что вы делаете у меня в комнате?

– Мы хотели кое-что спросить, – говорит Рене. – Ты знаешь скейтбордиста с разноцветными глазами?

Я перебиваю:

– Он учится в твоей школе.

– Я не очень хорошо его знаю, но точно встречался с ним.

– Он сын миссис Ватье, – говорит Рене.

– Кто такая миссис Ватье и какое мне до всего этого дело?

– Она наш новый директор. И она выходит замуж на этой неделе, – объясняю я.

– И? – бурчит он.

– Мы думаем, что история с машиной в стене может быть связана с её свадьбой. Кто-то хочет испортить ей праздник.

– Я слышал, как парень с разноцветными глазами упоминал, что кто-то едет в Монреаль. Свадьба будет там?

– Нет. По слухам, свадьба пройдёт в нашем городе. В Королевском ботаническом саду, – говорит Рене.

– Уборщик! – вдруг вспоминает Аттила.

– Что? – спрашивает Рене.

– Новый уборщик-блондин поцапался с мистером Муди. Из-за какой-то свадьбы.

– Мистер Сойер! – говорю я. – Это он закидал дом миссис Ватье туалетной бумагой.

Пятая ошибка за сегодня: мы сделали поспешные выводы на основании предположения Аттилы. То есть признали в мистере Сойере M.Y.O.B. только потому, что он был замешан в истории с туалетной бумагой.

День третий. Ошибка шестая

Я чувствую себя ужасно, оставляя Пинга в доме Беннетов в одиночестве. Он так сильно скучает по своему другу. По пути в школу я продолжаю слышать у себя в голове, как он скулит. Мы заглядываем в кабинет директора, где куча самых разных незнакомых нам людей ест торт.

Я догадываюсь, что высокий темноволосый парень в футболке с надписью «Жених» и есть мистер Муди. У него эспаньолка и чёрные брови вразлёт. Из-за бороды и бровей он похож на фокусника или волшебника. Может, он заколдовал миссис Ватье, поэтому она выходит за него замуж? Это бы многое объяснило.

Миссис Ватье пригласила даже мистера Мэйсона. Он отвлёкся от ремонта школьной стены. Он стоит со своей тарелкой у двери в кабинет.

– Мы пропустили начало, – говорит Рене.

– Но не угощение, – улыбаюсь я.

– Если хотите торта, идите в спортзал, – говорит нам миссис Ватье.

– Ты не хочешь рассказать ей, кто преступник? – спрашивает Рене, когда мы выходим из кабинета.

– Тсс! Говори тише, – слишком поздно говорю я. На телефон снова приходит сообщение. Я проверяю входящие.

«Держи рот на замке. M.Y.O.B.».

Я зажмуриваюсь и чувствую, как Рене кладёт руку мне на плечо.

– Всё почти закончилось. Не волнуйся, мы вернём Понга, – мягко говорит она.

Я открываю глаза. О боже, вот он.

– Рене, смотри, мистер Сойер идёт в спортзал.

– Пошли за ним.

Мы продираемся сквозь толпу за нашим бывшим уборщиком. И становимся в очередь за тортом через несколько человек от него. Мистер Рон тоже в очереди. Он зажал под мышкой старый добрый знак «Стоп» и кепку, без которой он выглядит как-то иначе: волосы прилизаны, а на лбу большая серая полоса. От кепки?

Я достаю телефон из заднего кармана.

– Что ты делаешь? – спрашивает Рене.

– Набираю M.Y.O.B. Он только что написал мне. Если это мистер Сойер, у него зазвонит телефон. Я держу трубку так, чтобы Рене тоже могла слышать. Раздаются длинные гудки. А потом я слышу странный звонок.

Телефон мистера Сойера молчит. Он подходит к торту, а не тянется к карману.

Я вешаю трубку.

Мы смотрим, как он идёт в кабинет директора. А потом мы замечаем миссис Кляйн. Она потягивает кофе на лавочке спортзала. Рядом с ней стоит пустая тарелка. Мы с Рене подходим к миссис Кляйн.

– Вас пригласили! – говорю я.

Миссис Кляйн просто улыбается.

– Очень хороший торт, не слишком сладкий. Терпеть не могу, когда крем слишком сладкий и жирный.

– Правда?

Её слова про крем навели меня на мысль.

– Миссис Кляйн, вы видели кирпич, который лежал на педали газа. Это вы сказали репортёрам, что он был красным?

– Да, кажется, он был ржаво-красным. Ну знаете, такой старинный.

– С выемкой посередине? – спрашивает Рене.

– Да.

– А в выемке было отпечатано «Стандарт»? – добавляю я.

– Хм. Я никогда не обращала особого внимания на кирпичи, но этот был точь-в-точь как вы говорите.

– Спасибо! – в один голос говорим мы с Рене.

Мы снова бежим в главное здание. Мистер Мэйсон доедает кусок торта у двери в кабинет директора.

– Миссис Ватье, можете подойти сюда, пожалуйста.

Миссис Ватье касается локтя мистера Муди, наклонившись к нему, чтобы сказать что-то на ушко. Он кивает, а она подходит к нам.

Мистер Мэйсон идёт к урне с пустой тарелкой в руке.

– Мистер Мэйсон, пожалуйста, не уходите, – подхватываю я его за локоть на пути к выходу. – Это касается и вас.

– Мне надо работать, – ворчит он.

– Миссис Ватье, – начинаю я, как только он подходит к нам, – кирпич, который лежал на педали газа того «жука», был из особого заказа, над которым работал мистер Мэйсон.