Книга Диету не предлагать - Надежда Мамаева

Бар, который как и фудзона, располагался на втором этаже, был не менее коварен: в нем неограниченно можно было брать пиво, коктейли, газировку… Скрепя сердце, взяла минералку, а потом помянула недобрым словом Макса: это из-за него у меня душевное расстройство, от которого я пыталась спастись здесь. В итоге – еще и гастрономические терзания!

Прихватив стакан с водой, я спустилась на первый этаж, где вокруг танцпола были расположены столики. Диджей за вертушкой мастерски сводил треки, задавая тот самый пресловутый бит, что разгоняет сердце до ста двадцати ударов в минуту.

Я огляделась. Неплохой клуб – отличная альтернатива ресторану, вот только в этом симпатичном для туристов заведении для меня было сразу два «но».

Первое – еда, которая приносила удовольствие вначале и разочарование – спустя неделю. Именно тогда коварные калории откочевывали на места длительного пребывания, как то живот и бедра.

Второе – буквально все в клубе напоминало мне о Максе. Диджей за пультом, как назло – блондин. Музыка. Коктейль «секс на пляже», что заказал один из парней, стоявших рядом со мной у барной стойки.

Кругом было слишком много Макса, хотя его самого рядом не было. Со мной попытался познакомиться какой-то парень в футболке. Высокий загорелый брюнет, красивый, с щетиной, которая добавляла ему небрежного шарма – вроде бы в нем не было недостатков, пока я разглядывала его лицо. А потом взгляд опустился ниже. На футболку. А там красовалась надпись: «The burglar of the night "Forever Young, Forever Drunk"»

Я скривилась от этого «burlar». Судя по надписи, передо мной фанат Макса. А кто еще напялит на себя футболку с названием группы «Похитители ночи»?

– Может, дашь мне свой номер? – между тем парень пытался завести знакомство.

– Свободен, – без лишних ритуальных танцев с этикетом обрезала я, едва сдержавшись, чтобы не выплеснуть на злополучную футболку остатки минералки.

Решительно развернулась и пошла вон из клуба. Больше всего в этот момент я жалела даже не себя, а те десять баксов, что потратила на вход.

Выйдя на улицу, я подумала, что раз уж с тусовкой у меня сегодня как-то не сложилось, то почему бы не пройтись по улице?

Она, оживленная, блестящая огнями, как новогодняя елка, шумная от музыки, разговоров, смеха, завлекающая в недра ресторанчиков и на аттракционы, манила и обещала.

Я поверила ей. Пошла по брусчатке, особо не глядя, куда именно. Лишь бы там были люди. И если в Европе все дороги вели в Рим, то на Бали – к пляжу.

Правда, пока я дошла до него, все же соблазнилась на шотландский паб, чашку кофе и чарующую мелодию, что лилась из саксофона. Смуглый старик играл вдохновенно, душой. Печальная мелодия, казалось, шепталась с моей душой, покоряя и пленяя. В этот момент мне было грустно и светло. Медный властитель современного джаза, как еще называли саксофон, неярко блестел в тусклом свете ламп.

Я вышла из паба, когда с чарующей музыки мысли вновь стали возвращаться к одному конкретному музыканту.

Волны неспешно целовали берег, воркуя с песком. Спокойствие лунного пляжа манило. Я не смогла удержаться. Никогда не купалась ночью. А сегодня… Теплая вода коснулась ступней. Я сделала шаг вперед. Еще и еще. Входила неспешно. Словно касалась руки старого друга, после долгой разлуки.

Вода смывала все. Смятение, тревогу, душевную усталость. Я рождалась заново, обретала точку опоры. На берег вышла уже другой. Оделась. Посмотрела на телефон. Два часа ночи. До утренней йоги – всего ничего. А спать – совершенно не хотелось. То странное чувство, когда во всем теле легкость, и ты пьян без вина. Вот только я знала еще одно – стоит голове коснуться подушки, как провалюсь в сон. И это не просто хорошо, это замечательно.

Я поймала такси, вернувшись в отель, торопливо добрела до своей комнаты и упала в объятия Морфея. Когда закрывала глаза, думала, что просплю до обеда. Но нет. Уверенный стук в дверь ранним утром заставил меня подскочить с постели. На удивление бодро.

Я даже на утреннюю тренировку сходила. А сок из моркови с отварной брокколи показался мне – о, ужас-ужас-ужас! – вкусным. Под конец завтрака я узнала, что сегодня у нас особый день фитнес – программы – рафтинг.

Я с сомнением покосилась на инструктора. Все, что я знала о спуске по реке – что это мокрое и отчасти стрёмное удовольствие. Хотя тренер уверяла, что не стрёмное, а экстремальное. Но не убедила. По-моему, перевернутая в воде лодка и ты вместе с ней – это все же не круто. Поднимаясь к себе, раздумывала – соглашаться ли? Вот только в номере разрывался телефон.

Сестренка.

– Привет, – отозвалась я. Мелкая просто так вгонять меня в роуминг не стала бы.

– Привет. До тебя дозвониться тяжелее, чем до кочевников-оленеводов, – буркнула Сашка и тут же огорошила вопросом: – Когда вернешься?

Я подсчитала, обойдясь арифметикой начальной школы, без интегралов (нигде эта пакость не пригодилась в жизни, хотя в школе уверяли в обратном). Выходило, что отдыха мне осталось четыре дня.

– В пятницу утром буду дома, – сообщила я и… едва не была впечатана звуковой волной в стену.

– Ура-а-а!!! – вопила сестра.

– Только не говори, что так рада меня будешь видеть. Иначе не просто пойдет снег, а Земля слетит с орбиты!

– Ник, не поверишь, но рада.

– Колись, что случилось? – насторожилась я.

– Ой, в дверь звонят, – тут же весьма правдоподобно откликнулась мелкая. – Потом расскажу.

И отключилась. Убедила ли она меня своей импровизацией про внезапного гостя? Как же! Три раза убедила, догнала и еще раз убедила.

В душу закралось нехорошее предчувствие.

Я глянула на все еще светящийся дисплей. На дату. Вспомнила, сколько мне осталось отдыхать и… И решила сходить на этот рафтинг, раз уж за него уплачено.

Глава 4

В том, что сплав на надувной лодке – плохая идея, я убедилась, стоя в шлеме и спасательном жилете на берегу реки. Ощущение опингвинивания было полным. Шевелиться – неудобно. Руки – держать только разведенными в стороны. А если упадешь, то встанешь, только когда тебе протянут ласт… лапу помощи.

Мои вещи были спрятаны в водонепроницаемый мешок, поэтому за телефон и прочие милые сердцу девайсы (главный из них и самый древний – кошелек) я не переживала. Почти. Я переживала за себя.

Правда, инструктаж и знакомство с рулевым должны были развеять сомнения по поводу сплава, но речь в духе: «Кричу: «гребите» – значит, гребите. Кричу: «ложитесь» – значит, ложитесь. И ору: «держитесь» – значит…» – ну, вы сами поняли, да? Так вот эта речь слегка не вдохновила. А уж когда рулевой пошутил: «Выпадете из лодки в воду – тонуть не сметь, во всяком случае, в мою смену»…

Я с сомнением глянула на нашу надувную «Черную жемчужину» и пожелала нам всем удачи. Хотела еще помолиться, но передумала: вдруг на Бали, который находится под юрисдикцией Будды, это мое прошение не по той форме скорее разозлит небесную канцелярию, чем поможет? В общем, обошлась скрещенными пальцами. А сев в лодку, скрестила и ноги. А что? Аксиома: на швейцарский замок надейся, но шваброй дверку все равно подпирай – она не только воров касается. Да эта фраза – лозунг почти половины страны.