Книга Чудо двух континентов - Марион Леннокс

— Нет, Пета, не хочу. Я здесь не для этого. Я сказал глупость, прости меня.

— Но это твое право. — Она снова внимательно посмотрела на него.

— А что ты намереваешься делать теперь? — смешавшись, спросил Маркус.

— Ты имеешь в виду семейные отношения?

— Я имею в виду время от данного момента и до обеда, — сказал Маркус.

— О, — смутилась Пета, — значит, ты говоришь о... покупках?

— А что, у нас на повестке дня поход по магазинам?

— Да, мы почти опустошили холодильник. Не помешало бы его чем-нибудь заполнить.

— Я большой специалист по магазинам. — Хочешь поехать со мной в город и пройтись с тележкой по супермаркетам Юралы?

— Пета, я отказываюсь оставаться взаперти на две недели в доме тети Хетти для того, чтобы весь мир признал наш брак действительным. Я еду с тобой. — Маркус поднялся со своего места, улыбнувшись ей.

Это был очень хороший день — таких дней еще никогда не было в его жизни.

Сначала они отправились по магазинам. Маркус ожидал, что Пета будет чувствовать себя неловко, но она представляла его всем и каждому, а он изо всех сил сдерживал смех.

— Здравствуйте, миссис Майклс. Это мой муж, Маркус.

Заметив его реакцию, она сказала:

— Они должны знать, что ты здесь. Чарлз знаком со многими местными и будет наводить у них справки. Но ты ведь не против этого, не так ли?

— Нет, я...

— В конце концов, тебе все равно, это мне придется разыгрывать из себя брошенную жену.

— Я уверен, что ты отлично справишься с трогательной ролью разведенной женщины, — высказался Маркус.

— Сколько нам нужно банок спагетти? — нахмурилась Пета.

— Нисколько, — сказал он, — зачем брать консервированные, когда можно взять свежие?

— Я ведь выросла на консервах.

— Если ты не хочешь получить развод прямо завтра, тогда поставь эти банки на место.

Люди обращали на них внимание, перешептываясь между собой, — новости разносились быстро.

— Да, местные жители не слишком дружелюбны, — сказал Маркус, когда они просматривали список покупок.

— Мой отец не пользовался уважением у этих людей, а о Чарлзе и говорить не приходится, — сказала Пета. — Наша семья до сих пор находится на положении отверженных.

— Даже ты?

— Я давно научилась быть сама по себе.

— Но ты платишь по счетам?

— У меня нет счетов и долгов. Кредит семьи О'Шэннесси был закрыт давным-давно. Или я плачу наличными, или не получаю ничего, так уж повелось. Ммм... печеные бобы?

— Никаких печеных бобов.

— Но...

— А также никакого плавленого сыра. Послушай, женщина, тебе что, неведомы вкусовые ощущения?

— Я ем, чтобы жить, — заявила Пета с некоторой долей гордости.

Маркус покачал головой.

— Дело в культуре еды, она — неотъемлемая часть нашей жизни. Ты что, только из тюрьмы освободилась?

— Точно, — ответила Пета, — печеные бобы у меня в крови.

— Оказывается, существует другая жизнь, о которой я даже и не подозревал, — печально сказал Маркус, — и не уверен, что хочу знать о ней.

На самом деле он хотел знать. Знать все о Пете.

Чем дальше катился день, тем он больше нравился Маркусу. Они приехали с покупками домой, а потом Пета взяла его на прогулку, чтобы проверить заборы.

— Их надо проверять раз в неделю, — объяснила она ему, — коровы ломают их, а если стадо уйдет с территории фермы, у меня будут большие неприятности.

Они прошли вдоль заборов и обнаружили одну корову в ловушке между живой изгородью и глубоким оврагом. Они освободили ее, а потом наблюдали, как она припустила обратно на пастбище. Потом ели сэндвичи, сидели на утесе и смотрели на море, на стаю дельфинов, плывущих по бурунам. Маркус теперь прекрасно понимал, почему Чарлз боролся за обладание фермой. Как курорт это место было бы просто сказочным, но как ферма оно было гораздо лучше.

— А на этом пляже можно купаться? — спросил Маркус.

— Конечно, можно.

— Давай искупаемся?

— Нет, мне надо доить коров.

— Как, уже?

— Гарри будет дома с минуты на минуту, можешь взять его с собой искупаться.

Но у Гарри были домашние задания.

Снова ощущая себя никому не нужным, Маркус пошел купаться один.

Вода была просто замечательной. Маркус плавал с удовольствием, но он плавал в одиночестве.

Накатило беспокойство. Что он делает?

Ничего не делает. Никому не нужен.

Еще никогда у него не было момента, когда ему нечего было делать.

Пета доила коров, не переставая думать о мужчине, который плавал внизу. В воде он чувствовал себя просто отлично и совершенно был не похож на нью-йоркского бизнесмена, в которого она влюбилась пять дней назад.

Влюбилась?

Да еще как!

— Влюбилась в него по уши.

Пета сказала эти слова вслух, и корова повернула голову и с удивлением посмотрела на нее.

Что она такое сказала?

Правду, она сказала правду.

— Как я могла влюбиться в Маркуса Бенсона? — спросила себя Пета. — Разве я на это способна? У нас нет ничего общего, — сообщила она коровам, — он похож на современного Прекрасного принца, Маркус Великолепный, спешащий на помощь девушкам, попавшим в беду. Может быть, это и неплохо — быть девушкой, попавшей в беду, но мы никогда не будем на равных.

— А тебе нужно быть с ним наравне? — словно спрашивали ее коровы.

— Я не хочу всю оставшуюся жизнь чувствовать себя так, как будто меня нужно спасать.

— Да, именно этого ты хочешь.

— Нет, — говорила она себе и коровам — всем, кто был готов ее слушать. — Он может оказаться на моем конце веранды, — пробормотала Пета, — стоит мне только настоять.

— Ты же его жена, вряд ли это незаконно.

— Но через две недели он уедет и...

— ...разобьет тебе сердце.

Вернувшись домой, Пета обнаружила Гарри складывающим сосиски в корзину для пикника.

— Вечер на пляже, — сказал он ей.

Вечер на пляже — эта традиция существовала в их семье уже много лет. Теплыми тихими вечерами, такими, как сегодня, они брали свой ужин и отправлялись на пляж, где разжигали костер и на нем готовили еду. Они будут ужинать, купаться и вернутся домой только в сумерках.

Замечательная идея!