Книга Чудо двух континентов - Марион Леннокс

Постель была готова. Вместительная, в три раза больше, чем кровать Петы. Так, значит, мальчики спали на ней. Все? Наверно, да.

И, возможно, их детство было не таким уж и плохим. Он смотрел на груду одеял и подушек и представил себе четырех маленьких мальчиков, кувыркающихся среди подушек, и Пету, спящую рядом.

Не плохо, совсем не плохо.

Маркус снял верхнюю одежду и скользнул под одеяло, чувствуя себя ребенком в детском лагере. В кровати его ждал еще один сюрприз — никаких сломанных пружин или протертых одеял. Постель заботливо окутала его. Умиротворяющие запахи и звуки окружали его, одна из собак подошла к нему и положила морду на край постели.

— Если у тебя блохи, лучше убирайся отсюда.

— У него нет никаких блох! — Этот вопль возмущения раздался с другого конца веранды.

— А я думал, ты спишь. — Маркус вздохнул, а собака, приняв его слова о блохах за приглашение, запрыгнула на кровать, прямо ему на грудь.

— Я никогда прежде не спала с мужем, — с удовлетворением в голосе сказала Пета. — Разве это не странное чувство?

Странное? Слабо сказано, подумал Маркус. Он лежал и смотрел на звезды, а большая собака тихонько храпела рядом с ним.

Он никогда не заснет. Как он вообще может спать?

Маркус заснул.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Маркус Бенсон никогда не спал больше четырех часов с тех пор, как ему исполнилось четырнадцать. Ему вполне хватало этого времени. Если же он спал больше, ему снились кошмары.

Но так было до этой ночи.

Солнце поднялось над горизонтом. Пета встала и отправилась на молочную ферму, собаки побежали вслед за ней, ликуя оттого, что их хозяйка вернулась домой.

А Маркус все спал.

Он проснулся, когда Гарри выбежал из дома, волоча за собой школьный ранец и одновременно пытаясь засунуть в рот кусок тоста.

Мальчик бросил взгляд на веранду и внезапно остановился.

— Ты?!

Трудно сказать, кто был удивлен больше — Гарри или Маркус. Они уставились друг на друга. Маркус взглянул на часы, потом снова на Гарри.

— Ты спал с Петой. — В голосе Гарри было одно только удивление.

— Я спал на этом конце веранды, — поспешил сказать ему Маркус, — а Пета на другом.

— Да, она никогда не спала с нами, — сказал Гарри, откусывая еще один кусок тоста, — мы говорили ей, что с нами ей будет теплее, но она предпочитала нам собак. Полагаю, что и тебе она предпочла их, да?

— Точно, — тихо сказал Маркус, — а... ты в школу?

— Ага. — Гарри посмотрел туда, где клубилось небольшое облачко пыли, возвещая о приближении школьного автобуса. — Ну, мне пора. Как насчет чая вечером и чего-нибудь вкусненького, профессионал? Ну, пока, — и он убежал.

С молочной фермы раздавались тихий шум доильного аппарата, случайное мычание возмущенной коровы. Пета уже встала? Раньше его?

Еще больше его поразил тот факт, что она работала, а он спал. Получалось так, что Прекрасный принц женился на девушке и отправил ее обратно к горшкам с золой.

Но помочь ей было не так просто, как казалось с первого взгляда. Несколько минут спустя он вошел в дверь молочной фермы, и сразу же ближайшая к нему корова попятилась назад, а Пета прорычала:

— Стой где стоишь!

Он замер.

Перед ним предстала совсем другая Пета. Сейчас она была фермершей — в выцветших джинсах, рубашке с закатанными рукавами, волосы заколоты сзади гребнем, а высокие резиновые сапоги покрыты грязью — женщина при деле, в своей стихии.

Чего нельзя было сказать о Маркусе.

— Я пришел помочь тебе, — проговорил он.

— Спасибо, но ты напугаешь коров.

— Это почему же?

— Они не привыкли видеть нью-йоркского миллиардера у себя в стойле.

— А ты можешь и не говорить им, что я миллиардер, — осторожно подсказал Маркус.

Пета улыбнулась.

— Они могут догадаться по твоим туфлям. Ботинки из мягкой замши здесь совсем не подходят.

— Я тоже так думаю, — Маркус взглянул на свою обувь. — Ммм... у твоих братьев не найдется взаймы пары резиновых сапог?

— Коровы не любят незнакомых людей.

— Но я должен что-то делать, — запротестовал Маркус. — Если ты думаешь, что в течение двух недель я буду просто сидеть и изображать из себя украшение...

— А тебе не нравится быть украшением?

— Никогда им не был, — признался Маркус, — но полагаю, что нет.

— Тогда можешь перекрасить домик Хетти.

— Чтобы ты могла там жить?

— Я останусь на моей веранде, но мальчики привезут своих друзей из университета, и домик для гостей приличного цвета будет очень кстати. А пока можешь приготовить завтрак.

— Ты назначаешь меня ответственным по кухне?

— По-моему, ты сам себя назначил. Я бы не отказалась от большой чашки кукурузных хлопьев, а сейчас, если не возражаешь, я бы хотела продолжить. — Она взглянула во двор, где еще десяток коров спокойно ждали своей очереди. С Маркуса было достаточно розового цвета, поэтому он стряпал в доме Петы и чувствовал себя при этом весьма и весьма странно.

Пока Маркус готовил, он наблюдал за Петой через окно. Закончив доить коров, она помыла доильный аппарат, приготовив его к вечерней дойке, потом отправилась в душ, находящийся на улице, — примитивное сооружение, которое он уже успел изучить и даже опробовать.

Кухня в доме Петы была основательной. Очевидно, семья проводила здесь большую часть времени. Допотопная дровяная плита, огромный деревянный стол, расшатанные стулья, вытертый линолеум и окна, выходящие на пляж. Просто замечательная кухня, решил Маркус.

Пета остановилась в проеме двери, потянула носом, и улыбка озарила ее лицо.

— Блинчики, кофе — вот оно! Вот, оказывается, причина, по которой я вышла за тебя замуж. А то я все думала... выйти замуж за незнакомца, как это вообще могло случиться?

— Это сказка, — сказал Маркус, — все любят сказки. Блинчики уже готовы. Садись.

Он не ожидал, что его блинчики будут иметь такой успех — она уплетала их так, как будто ничего не ела долгое время.

— Мне жаль, что я не позволила тебе помочь мне на ферме.

— Все в порядке.

— Нет. Я так обязана тебе. Полагалось бы позволить тебе делать все что угодно.

— Но только не спать на твоем конце веранды?

И зачем он только это сказал? Пета вздрогнула, а потом пристально посмотрела на него.

— А ты бы этого хотел?

Хотел ли он этого? Черт!