Книга Наука логики. Том 2 - Георг Гегель

3. Особенность, оказавшаяся, согласно вышесказанному, положительным определением отрицательного суждения, есть то, что опосредствует между единичностью и всеобщностью; таким образом, отрицательное суждение есть теперь вообще опосредствующий переход к третьей ступени, к рефлексии суждения наличного бытия в себя самоё. Со стороны своего объективного значения, оно есть лишь момент изменения акциденций или (в сфере наличного бытия) изолированных, отдельных свойств конкретного. В силу этого изменения полная определенность предиката – или конкретное – выступает как нечто положенное.

Единичное есть особенное согласно положительному выражению отрицательного суждения. Но единичное вместе с тем и не есть особенное; ибо особенность имеет более широкий объем, чем единичность; она, следовательно, есть предикат, не соответствующий субъекту, и, стало быть, предикат, в котором субъект еще не имеет своей истины. Единичное есть только единичное, отрицательность, соотносящаяся не с другим, будь последнее положительным или отрицательным, а лишь с самой собой. Роза не есть какое бы то ни было цветное, а имеет лишь определенный цвет, являющийся цветом розы. Единичное есть не некоторое неопределенно определенное, а определенно определенное.

Если исходить из этой положительной формы отрицательного суждения, то указанное отрицание последнего представляется опять-таки лишь первым отрицанием. Но на самом деле оно не таково. Скорее, напротив, отрицательное суждение уже само по себе есть второе отрицание или отрицание отрицания, и требуется положить то, что оно есть само по себе. а именно: оно отрицает определенность предиката положительного суждения, его абстрактную всеобщность, или, если рассматривать его со стороны содержания, отрицает то единичное качество субъекта, которое предикат содержит в себе. Отрицание же определенности есть уже второе отрицание, стало быть, бесконечное возвращение единичности в себя самое. Тем самым восстановлена конкретная тотальность субъекта или, вернее сказать, лишь теперь субъект положен как единичное, так как через отрицание и снятие этого отрицания его опосредствовали с самим собой. Со своей стороны предикат тем самым перешел от первой всеобщности к абсолютной определенности и сравнялся с субъектом. Суждение постольку гласит: «единичное единично». С другой стороны, поскольку следовало брать субъект также и как всеобщее и поскольку в отрицательном суждении предикат, который по отношению к этому определению субъекта есть единичное, расширился до особенности и поскольку, далее, отрицание этой определенности есть равным образом и очищение содержащейся в нем всеобщности, то это суждение гласит также и следующим образом: «всеобщее есть всеобщее».

В обоих этих суждениях, которые в предшествующем изложении[35] получались путем внешней рефлексии, предикат уже выражен в своей положительности. Но сперва само отрицание отрицательного суждения должно выступить в форме отрицательного суждения. Мы видели, что в нем еще остались некоторое положительное соотношение субъекта с предикатом и всеобщая сфера последнего. С этой стороны, стало быть, отрицательное суждение содержало в себе более очищенную от ограниченности всеобщность, чем положительное суждение, а потому оно тем более должно быть отрицаемо относительно субъекта как единичного. Этим путем отрицанию подвергается весь объем предиката и уже не остается никакого положительного соотношения между ним и субъектом. Это есть бесконечное суждение.

c) Бесконечное суждение

Отрицательное суждение есть столь же мало истинное суждение, как и положительное. Но бесконечное суждение, долженствующее служить его истиной, есть по своему отрицательному выражению отрицательно-бесконечное суждение – суждение, в котором упразднена также и форма суждения. Но это – бессмысленное суждение. Оно должно быть суждением, стало быть, содержать в себе некоторое соотношение субъекта с предикатом; но вместе с тем в нем не должно быть такого соотношения. Хотя название бесконечного суждения и приводится в обычных логиках, но при этом остается неясным, как с ним обстоит дело. Примеры отрицательно-бесконечных суждений легко получить, соединяя отрицательным образом в виде субъекта и предиката такие определения, из которых одно не содержит в себе не только определенности другого, но и его всеобщей сферы; следовательно, например, «дух не есть красное, не есть желтое» и так далее, «не есть кислое, щелочное» и так далее, «роза не есть слон», «рассудок не есть стол» и тому подобное. Эти суждения правильны или, как выражаются, истинны, но, несмотря на такую истинность, бессмысленны и нелепы. Или, вернее, они вовсе не суть суждения. Более реальным примером бесконечного суждения является злой поступок. В гражданско-правовом споре нечто подвергается отрицанию лишь как собственность противной стороны; но при этом истцы соглашаются с тем, что оно должно было бы принадлежать противной стороне, если бы она имела на это право, и на это нечто предъявляется притязание лишь во имя права; следовательно, всеобщая сфера, право, в этом отрицательном суждении признаётся и сохраняется. Преступление же есть бесконечное суждение, отрицающее не только особенное право, но вместе с тем и всеобщую его сферу, т. е. отрицающее право как право. Оно, правда, правильно в том смысле, что это есть некоторый действительный поступок, но так как этот поступок соотносится совершенно отрицательно с нравственностью, составляющей его всеобщую сферу, то он бессмысленен.

Положительное в бесконечном суждении, этом отрицании отрицания, есть рефлексия единичности в себя самое, благодаря чему она (единичность) впервые и положена как определенная определенность. Единичное единично, – таково было его выражение согласно этой рефлексии. Субъект в суждении наличного бытия выступает как непосредственное единичное и постольку скорее лишь как нечто вообще. Лишь через опосредствование отрицательного и бесконечного суждения он впервые положен как единичное.

Тем самым единичное положено как непрерывно продолжающееся в своем предикате, который тождественен с ним; тем самым и всеобщность равным образом выступает уже не как непосредственная всеобщность, а как охват различенных. Положительно-бесконечное суждение также гласит: всеобщее есть всеобщее. Таким образом, и оно положено как возвращение в себя само.

Этой рефлексией определений суждения в себя суждение теперь сняло себя; в отрицательно-бесконечном суждении различие, так сказать, слишком велико для того, чтобы оно еще оставалось суждением; субъект и предикат не имеют в нем никакого положительного соотношения друг с другом; напротив, в положительно-бесконечном суждении имеется лишь тождество, и оно, вследствие полного отсутствия в нем различия, уже не есть суждение.

Строже говоря, сняло себя суждение наличного бытия; тем самым положено то, что содержится в связке суждения, а именно, что качественные крайние члены сняты в этом своем тождестве. Но так как это единство есть понятие, то оно (единство) опять-таки равным образом непосредственно расщеплено на свои крайние члены и выступает как суждение, определения которого, однако, суть уже не непосредственные, а рефлектированные в себя. Суждение наличного бытия перешло в суждение рефлексии.