Книга Ювелирная работа - Жаклин Бэрд

Тетя Кристина была младшей сестрой матери Маркуса. Невысокая полноватая женщина с глазами темными, как маслины. Семнадцатилетняя дочь Стелла была ее более молодой копией.

За ужином Элоиза сделала смелое, но не бесспорное предположение – возможно, Кристина пребывает в неведении относительно мнимой интимной связи между Тео Томбисом и Хлоей Бейкер, поскольку тетушка Маркуса была неподдельно любезна с ней, добродушно отзывалась о ее матери, которую по старой памяти называла сестрой Элоизы. Так что под конец ужина она смогла расслабиться и насладиться остатками изысканных блюд, которые до этого лишь механически пережевывала и проглатывала всякий раз, когда к ней обращались с очередным вопросом.

– Вы первая девушка моего племянника, которую он решился представить семье. Должна заметить, что вам повезло, дорогая. Наш Маркус – настоящее сокровище. Более заботливого и терпеливого племянника и представить невозможно… Маркус, не надо хмуриться. Я говорю как есть.

Элоиза растерянно кивнула, не зная, что лучше – отмолчаться или во всеуслышание заявить о своем несказанном везении. Она помолчала, надеясь, что Маркус придет ей на помощь и сгладит эту неловкость. Но напрасно она рассчитывала на его участливость. Он, так же как и его тетя с кузиной, терпеливо дожидался ответа Элоизы.

Наконец она ослепительно улыбнулась и потупилась. Тогда ее оставили в покое.

Прощаясь, Кристина и Стелла по-родственному расцеловались с Элоизой и пожелали ей от души всего самого лучшего. Элоиза искренне поблагодарила женщин.

Она вздохнула с неподдельным облегчением, когда пухленькие и говорливые родственницы Маркуса удалились.

Но главный вопрос оставался открытым. Она не могла допустить, что женщина, которая знает об интрижке покойной матери Элоизы с ее супругом, стала бы так вести себя всего через год после гибели последнего. Да и существовала ли эта связь вообще? Как могла Кристина не заподозрить мужа в измене, если любовница занимала соседнюю виллу? Кто сказал, что измена была? Маркус!

Элоиза задумчиво посмотрела на Маркуса, который глядел вслед удаляющимся родственницам.

Он заметил ее недоверчивый взгляд, обнял за талию и повел в дом со словами:

– А не выпить ли нам еще по стаканчику?

– Думаю, не стоит, учитывая, что мы и так изрядно выпили, – сдержанно проговорила Элоиза, пытаясь разобраться в круговерти подозрений и версий.

– Что с тобой? – спросил он, проведя рукой вдоль ее позвоночника. – Если не хочешь, насильно спаивать не буду, – рассмеялся он.

– Как мило с твоей стороны, – едко заметила Элоиза.

– Просто посидим на террасе, дорогая. Подышим воздухом перед сном… Ты иди. А я принесу себе выпить, – отослал ее на террасу Маркус и вернулся к бару.

С самого момента приезда он пребывал в состоянии эйфории, которое диссонировало с неослабевающим напряжением Элоизы.

– Ты нравишься тетушке Кристине и малышке Стелле. Я и прежде это замечал, – объявил Маркус, появившись на террасе. Элоиза вздрогнула.

– Да, они очаровательны, – взяв себя в руки, откликнулась женщина. – В иных обстоятельствах я бы могла подумать, что смогу с ними сдружиться.

– А чем тебя не устраивают нынешние обстоятельства? – небрежно поинтересовался Маркус.

Элоиза резко повернулась к нему и испепеляюще посмотрела.

– Что? Что такого я сказал? – развел он руками.

Элоиза Смит ухмыльнулась и, едко улыбнувшись, проговорила:

– Ничего, если ты так считаешь.

– Да что с тобой такое, я никак не пойму! – воскликнул мужчина. – Мы приехали сюда отдохнуть, насладиться жизнью. Все, абсолютно все идет замечательно. Я не понимаю, почему ты придираешься к каждому моему слову! С тех пор как мы вылетели из Лондона, с тобой невозможно разговаривать, – отчитал ее обиженный Маркус.

– Прости, не хочу портить тебе отдых. Расслабляйся, – сказала Элоиза и поднялась с шезлонга.

– Ты куда? – удивился он.

– Сегодня я не лучшая собеседница, – самокритично объявила она.

– Ты можешь сесть и внятно объяснить, что именно тебя тревожит?

– Зачем?

– Это мой дом, и я хочу быть здесь счастлив. Потрудись объяснить, что тебе мешает разделить это состояние со мной? – потребовал хозяин.

– Хочешь знать? Хорошо, – злобно согласилась она. – Усталость, сознание того, что я оказалась здесь, не по собственной воле, неспособность радоваться по команде, настроение, которое просто не совпадает с твоим. Такие объяснения тебя устраивают?

Воцарилось напряженное молчание. Маркус забыл про виски и сурово уставился на Элоизу. Она отплатила ему не менее суровым взглядом.

Наконец он сказал:

– Спустимся в сад, посидим на скамейке.

– Хорошо. Как скажешь, – вызывающе ответила Элоиза.

– Идем, – пройдя вперед, позвал он ее за собой.

– Идем, – приблизившись к нему, эхом отозвалась женщина.

Они молча спустились и сели на скамью в конце сада, там, где начинался пустынный пляж и шумело море.

Элоиза и сама хотела бы понять причину своих треволнений. Но это было затруднительно. Слишком много скопилось вопросов, и ни одного ответа.

Море мерно раскачивалось перед ними. Разговаривать не хотелось ни Маркусу, ни Элоизе.

Спускалась густая южная ночь, трещали и щебетали обитатели сада за их спиной. Шелестел песок. Над головами листва шептала свои зеленые тайны.

Постепенно взгляд Элоизы затуманился. Мало что различая во мраке, она глядела словно в темную бездну, что протянулась до самого горизонта.

Ее ресницы безвольно опустились. Она откинулась на спинку скамьи.

Маркус молча наблюдал за женщиной. Когда она задышала ровно и плавно, он тихо предложил:

– Пройдемся вдоль берега.

Элоиза подняла на него глаза, затем кивнула. Наклонившись, она расстегнула пряжки своих сандалий и ступила босыми ногами на теплый песок.

Маркус закатал брюки и подвел ее к зыбкой границе, где море сходилось с берегом. И, шлепая по набегающим волнам, потянул ее за собой. Из-за облаков выглянула полная луна. Они разом подняли глаза в надежде задержать это ускользающее зрелище.

Когда луна притаилась за очередным облачком, Маркус дернул Элоизу за руку и бросил клич:

– Побежали.

– Я устала, – возразила она.

– Брось! Развеешься, – пообещал он: – Поверь мне, нет способа лучше!

Элоиза лениво побрела вслед за ним, с каждым шагом прибавляя темп.

– Не догонишь! – подзадоривал ее Маркус, на ходу срывая с себя рубашку.