Книга Великое заклятие - Дэвид Геммел

— Можно и так сказать.

— А как можно сказать еще? — поинтересовался Зани.

— Боялся он, вот что.

— Что его так напугало? — спросил Дагориан. Чорик пожал плечами.

— Не знаю, да мне и дела нет. Весна идет — мне сажать надо, а не забивать голову чужими страхами. Можно я пойду?

— Погоди, — сказал вентриец. — Ты живешь здесь, в доме?

— Нет, у меня свой домик, там, в лесу. Теплый и уютный — мне, во всяком разе, подходит.

— А не случалось ли здесь в последнее время чего-нибудь странного? — допытывался Дагориан.

У старика вырвался сухой смешок.

— Странности тут все время творятся, как и у всех колдунов. Цветные огоньки в воздухе, пение по ночам — а сам еще спрашивает, почему куры нестись перестали. И зовет меня — приходи, мол, ночью, нам как раз одного до заветного числа не хватает. Нет уж, говорю, спасибо.

— Чего же он все-таки боялся? — настаивал Дагориан.

— Раз уж вы меня заставляете стоять и болтать языком весь день, так хоть заплатили бы, что ли.

— А не хочешь ли провести пару недель в тюрьме за противодействие людям короля? — рассердился Зани, но Дагориан поспешно выудил серебряную монетку. Старик прикарманил ее с недюжинным проворством и угрюмо посмотрел на Зани.

— Всякий труд должен оплачиваться — кто бы иначе на вас работать-то стал? Ну так вот. Прошлый месяц я несколько дней был в отлучке — выдавал свою младшенькую за одного хуторянина из Каптиса. А вернулся и гляжу — кое-кого из слуг нету, а хозяин купил трех здоровенных черных псов с зубищами, что твои кинжалы. Я их сразу невзлюбил и спрашиваю Сагио…

— Сагио? — повторил Зани.

— Младшего садовника. Хороший парень — он после тоже ушел. А он мне и говорит, что хозяин, мол, из дома больше не выходит — будто бы кто-то на него смертную порчу наслал. Сидит день-деньской в библиотеке над своими свитками, а собаки вокруг дома бегают, стерегут, значит. Собаки-то на него и накинулись — взбесились, не иначе. Еле он успел запереться в библиотеке, а они тогда друг дружку на куски разорвали. Кровищи-то! Мне же и убирать пришлось, нам с Сагио то есть. Тому, кто заводит таких злющих псов, беды не миновать, верно ведь? Я так думаю, они от холода свихнулись. Мраморный дом нешто протопишь? У меня там внутри зуб на зуб не попадал.

— И после этого хозяин уехал?

— В тот же день. Видели бы вы его — весь амулетами обвешался и пел, не умолкая, пока шел к карете. Даже когда из ворот выезжал, все пел.

Дагориан поблагодарил старика и вернулся к лошадям.

— Ну, дренай, что дальше? — спросил его Зани.

— Надо войти в дом, — сказал Дагориан и вытащил меч.

— Вы что же это делаете? — воскликнул старик.

— Мы служители короля, — сказал Зани. — Можешь наблюдать за нашими действиями, но если попытаешься нам помешать, я сдержу свое слово и засажу тебя в тюрьму.

— Уж и спросить нельзя. — Старик плюнул, взялся за свою тачку и повез ее прочь.

Дагориан вставил меч между створками ставни, поднял щеколду и пролез внутрь. Там было темно, и он открыл еще два окна. Зани влез следом и спросил:

— А что мы, собственно, ищем?

— Понятия не имею. — Они находились в богато убранной комнате с мозаичным полом, расписными стенами и многочисленными диванами. Дальше располагались другие покои, столь же роскошные. Библиотечные полки, занимающие все пространство от пола до потолка, гнулись под тяжестью книг и свитков. На стене передней и на бледно-зеленом ковре сохранились кровавые пятна.

— Надеюсь, в саду у Чорика больше порядка, — заметил Зани.

Из библиотеки вела дверь в кабинет. Здесь тоже по всем четырем стенам шли полки, заполненные стеклянными сосудами. В одной склянке плавала кисть человеческой руки, в другой маленький бесформенный зародыш, в остальных различные внутренние органы. Дагориан открыл большой шкаф у западной стены — там стояли сосуды с травами. Офицер, исследовав их, выбрал один и отнес к узкому столу с двумя чернильницами, вставленными в человеческий череп. Дагориан поставил банку на стол и вскрыл восковую печать.

— Что это? — спросил Зани.

— Листья лорассия. Они имеют большую целебную силу, но мистики используют их как наркотик, чтобы вызывать у себя видения.

— Я слышал об этом зелье — оно очень дорого стоит. Дагориаи достал из склянки два темно-зеленых глянцевых листа, и воздух наполнился пряным запахом.

— Здесь действуют силы, непостижимые для обычных человеческих органов чувств. Мы еще долго можем рыскать по городу, но ответа так и не найдем. Пора взглянуть на эту задачу глазами духа.

— Вы знаток в подобных вещах?

— Не знаток, но процедура мне известна.

— Я в магии ничего не смыслю, да и не хочу смыслить — но в этом городе произошло слишком много смертей, дренай. Думаю, вы чересчур рискуете для человека, которому, как вы сами признаете, известна только процедура, лучше бы обратиться к господину Калижкану — он в таких делах мастер.

— Я уже предпринял кое-что в этом направлении, но самонадеянность побуждает меня попытаться найти разгадку самому.

С этими словами Дагориан свернул листья и положил их в рот.

Яркие краски заплясали перед глазами, боль прострелила шею и руки до самых кончиков пальцев. Дагориан успокоил свой дух и стал читать про себя мантру Дардалиона, простейшую из Трех Ступеней. Ему казалось, что он плавает в собственном теле, но облегчение не наступало, и дух его не взмывал ввысь, как он надеялся. Дагориан осторожно открыл глаза и увидел, что голубой камзол Зани сияет неземным светом, а самого чиновника окружает сверкающий нимб. В следующий миг Дагориан сообразил, что светится не камзол, а сам человек. В области сердца свет был сиреневый, над животом сгущался и переходил в багровый. Так вот она, аура, о которой говорят мистики. Красивое зрелище. Круглое лицо Зани дышало честностью и мужеством. Внезапно Дагориан увидел чиновника в маленькой комнатке вместе с тремя детьми, играющими у его ног, и пухленькой улыбчивой темноволосой женщиной.

Дагориан перевел взгляд на стены. На окнах и дверях светились слабым красным огнем хранящие руны. Взгляд Дагориана дошел до восточного, выходящего в сад окна и остановился. Оттуда на него смотрело мертвенно-бледное лицо с большими темными глазами навыкате и безгубым ртом. Кожа чешуйчатая, как у рыбы, зубы острые, как иглы. Вокруг теснились другие такие же лица, и длинная костлявая рука тянулась в комнату. Но руна на окне сверкнула, и рука ушла назад.

— За окном демоны, — сказал Дагориан хрипло, и слова эхом отдались у него в голове.

— Я ничего не вижу, — дрожащим голосом ответил Зани.

— Однако они там.

— Здесь становится холодно — чувствуете?