Книга Собачья работа - Спенсер Куинн

Снова послышался голос, уже на расстоянии:

— Двигайтесь на звук!

Звук? Какой звук? Я же превратился в бесшумную тень. А, цепь. Опять про нее забыл! Странно, почему? Я остановился, повернул голову и впился зубами в холодный металл, пытаясь его перекусить. Безрезультатно. Избавиться от ошейника — не в моих силах. Тем не менее я продолжал попытки. Сзади вдруг мелькнули отблески света. Чет, нельзя медлить! Я разглядел, что тоннель уходит в поворот. Бах! Еще один выстрел, очень громкий. Что-то прожужжало возле кончика моего хвоста, задев шерсть, а затем в воздухе разлетелись щепки одной из шпал. Я ринулся к повороту и помчался во мрак.

Я бежал и бежал, без отдыха и остановок, но лязг цепи преследовал меня. Оглянувшись, я убедился, что луч света тоже не отстает. Плохо. Надо что-то придумать, но что? Надо… О, знаю! Нужен укромный уголок, где я мог бы затаиться. Увы, такого уголка не было, поэтому я снова побежал, быть может, уже не столь быстро. Взгляд назад: свет приближается, скоро меня нагонят! Я постарался прибавить скорость, и, наверное, мне это удалось, однако вскоре мой нос уловил новый запах: вода. Вода!

Я двинулся на запах, лучший запах в мире (хорошо, пожалуй, поставлю его на второе место), вверх по тоннелю, а потом неожиданно его потерял. Остановился, обнюхал все вокруг. Не задерживайся, Чет. Беги! И все-таки я задержался. Мне нужна вода, хотя бы чуть-чуть. Сзади донеслись голоса, на рельсах опять появились отблески рыскающих фонарей. Я немного попятился, возвращаясь к свету и голосам… Ура! Запах нашелся. Вроде бы он исходил от стены тоннеля. Я приблизился к стене, запах стал сильнее. Так, так, ближе. Что, водой пахнет прямо из стены? Да! Источником запаха оказалось смутно виднеющееся отверстие, возможно, еще один тоннель, правда, очень узкий. Когда лучи света уже почти добрались до меня, я втиснулся в отверстие, оцарапавшись об острый камень или обломок деревяшки. Прополз чуть дальше, без единого звука, ведь теперь рельсов не было и цепь не звякала. Услышал голос Гарольда, совсем рядом.

— Почему бы нам не подождать снаружи? Вы же сами сказали, что выход только один.

Я лег и замер.

— Кто из нас двоих лучше соображает, Гарольд?

— Вы, босс. Только, знаете, здесь небезопасно. Опоры насквозь прогнили.

Издалека донесся слабый треск.

— Может, ты и прав, — сказал мистер Гулагов.

Шаги начали удаляться и вскоре затихли. Я лежал, ловя носом запах воды, четкий и близкий. Немного подождав, пополз на брюхе вперед. Отсюда мне было слышно, как она журчит. Я высунул язык и лизнул стену. О-о, вода! Стекает по каменной стене… Я начал лакать холодную воду, все лакал и лакал. Солонее, чем я привык, но все равно вкусно! Я пил до тех пор, пока язык не уменьшился до обычного размера, пока не понял, что в меня не влезет больше ни капли. Стало гораздо лучше. Я просто лежал и отдыхал. Тишину вокруг нарушал только стук в моей груди, который постепенно замедлялся. Глаза сами собой закрылись.

11

Журчание воды успокаивало. Значит, кухонная мойка опять течет. Такое случалось регулярно. Берни держал дома набор инструментов и все мелкие ремонты делал сам, некоторые по многу раз. Однажды его рука застряла в измельчителе отходов, устройство задымилось, и пожарная команда…

Я открыл глаза. Дома, на кухне? Нет. Все, вспомнил: я в тоннеле, кругом темнота. Хотя погодите. Темнота вовсе не такая кромешная. Впереди виднеется узкая полоска золотистого света. Я поднялся, сообразив, что все-таки забыл об ошейнике-удавке. Принялся кататься, извиваясь так и сяк, лишь бы избавиться от мерзкой штуки, но ошейник крепко сжимал мое горло, а свободный конец цепи волочился по земле.

Тогда я сел (если вы не в курсе, мистер Гулагов, я очень хорошо знаю команду «сидеть») и прислушался. Ручеек по-прежнему журчал, прочие звуки отсутствовали. Я лизнул струйку воды на стене и направился в сторону света.

Оказалось, что до него довольно далеко. По мере приближения становилось светлее. Я двигался по узкому тоннелю, который впереди сужался еще сильней. Потолок и стены словно бы давили на меня. В конце концов пришлось перемещаться ползком. Узкая трещина в стене, через которую проникал свет, манила к себе. Я принюхался и учуял запахи оттуда, с другой стороны: мескитовое дерево, цветы и, кажется, кошатина. Я тронул трещину лапой. Кусочек стены отвалился, трещина стала шире. Я толкнул. Получилась дыра, через которую виднелись крупные камни, шар перекати-поля и на некотором расстоянии высокий холм.

Я начал рыть, неистово, яростно. Грязь и камни летели во все стороны. Вскоре в дыру пролезла моя голова. Я сморгнул пыль и увидел, что нахожусь на вершине крутого склона, а далеко внизу расстилается равнина. Попытался пролезть в отверстие целиком, но застрял, что привело меня в легкую панику. Так, пора пустить в ход задние лапы. Задние лапы принялись за работу. Послышался странный рокочущий звук, гора задрожала. Я извивался и рыл, изо всех сил стараясь освободиться. Гора гулко ухнула и выплюнула меня из отверстия, точнее, отверстия больше не существовало. Я кубарем покатился по склону вместе с камнями и комьями грязи.

Мое падение завершилось на нешироком выступе. Цепь обмотала мне живот и спину, вокруг столбом стояла пыль. Вы спросите, было ли мне больно? Нет. Я не испытывал ни жажды, ни даже усталости, только немного хотелось есть. В памяти всплыл холодный бифштекс, обильно политый соусом. В тот раз мы разделили угощение с Берни. Ладно, признаюсь: я жутко проголодался.

Я встал и бодро встряхнулся, подняв тучу пыли. Когда пыль осела, я разглядел внизу пустыню. Она простиралась во все стороны, до самого горизонта, на котором высились скалы. Ни тебе мистера Гулагова, ни его ранчо, вообще никаких сооружений и людей. Свободен! На ум сразу же пришли мысли о доме и Берни.

Домой, но как? Я принюхался. Мне уже приходилось возвращаться с больших расстояний, и я всегда ориентировался на собственный запах (кстати, очень славный, я разве не говорил?). Сейчас, однако, мой запах вел только в одном направлении, вверх по склону, а потом в тоннель шахты. Нет, туда мне явно не надо.

Я прошелся вдоль выступа, прикидывая, как лучше слезть вниз. В воздухе опять появился тот странный кошачий запах, вернее, почти кошачий. Я обнаружил узкую канавку, спустился по ней с выступа и обогнул огромный камень величиной с автомобиль. Свежий воздух, не слишком жарко, солнечный свет — все не так уж и плохо! Мой гордо выпрямленный хвост слегка покачивался из стороны в сторону. Если на то пошло, самочувствие у меня отличное, волноваться и тревожиться не о чем.

И тут внезапно, если не считать легкого колебания воздуха позади, на меня набросилось что-то большое и мощное, причем с такой силой, что я отлетел в сторону и больно ударился о склон холма. Перекатившись на живот, я поднял голову и увидел огромного, похожего на кошку зверя, вновь готового к атаке. Этого зверя я знал по программам канала «Дискавери». Горный лев, иначе пума. Устрашающего вида зубы, когти, горящие желтые глаза — в общем, кошка, увеличенная до кошмарных размеров. Как там сказал Берни, сидя перед телевизором? «Если когда-нибудь повстречаешься с такой киской, Чет, ни в коем случае не беги. Побежишь, и тебе конец». В тот вечер мой напарник после одной-двух порций бурбона (употребление которого далеко не всегда благотворно на нем сказывается) даже изобразил из себя пуму и в шутку напал на меня, скрючив пальцы, будто когти. «Стоять, Чет, стоять», — приговаривал он. Вы же знаете, я всегда безоговорочно доверяю Берни, верю каждому его слову.