Книга Приключения Никтошки - Лёня Герзон

– И что ты все стоишь на дороге? – в сердцах спрашивал его доктор Таблеткин. – Не можешь себе другого места найти, чтобы стоять?

Молчалин молча кивал головой и переходил на другое место, где вскоре Таблеткин снова натыкался на него.

– Наказание с тобой одно! – восклицал Таблеткин. – Ну вот, из-за тебя я уже и забыл, что ищу. Валидол? Корвалол? Ну, что ты стоишь, помоги вспомнить хоть!

Молчалин напрягал память, пытаясь вспомнить, что искал Таблеткин. Тот всегда искал «вслух». Таблеткин вообще все любил делать «вслух» – то есть, делал что-нибудь и приговаривал: «Вот сейчас тебе укольчик поставим», – или: «Так-с, намажем нарывчик йодиком, чтобы не загангренилось…»

Молчалин молча шевелил губами, стараясь припомнить сложные названия лекарств, которые повторял Таблеткин, но это ему оказывалось не под силу.

– Ну не можешь вспомнить – так иди отсюда куда-нибудь подальше, не мешайся на дороге! – кричал Таблеткин.

А за окном слесарь Напильник уже включил сирену на своем автомобиле, чтобы ехать по вызову.

– Вспомнил! – закричал Таблеткин, – я искал слабительное! Или нет, кажется, наоборот, крепительное – то есть, средство против поноса.

– Что ты так мучаешься, Таблеткин? – крикнул ему музыкант Рояль, пытаясь перекричать сирену. – Бери оба лекарства, не прогадаешь!

Ну так вот, на Молчалина, по-крайней, мере обращали внимание, когда врезались в него на бегу, потому что он был очень большой. А Никтошку вообще никто никогда не замечал. Вот коротышки, вернувшись из путешествия, и не заметили его. То есть, не заметили, что его нет. Потому что никто не помнил, что он вообще есть. Только осенью, когда нужно было всем делать прививки от птичьего гриппа, который, по слухам, появился в их местности, доктор Таблеткин вдруг обнаружил, что не хватает одного коротышки.

Он приготовил всего шестнадцать прививок. После долгих мучений и охоты за коротышками, которые не понимали, насколько это важно – получить прививку, Таблеткин все же переловил всех и каждому воткнул шприц, куда следует. Особенно тяжело Таблеткину пришлось вначале, потому что никто ему не помогал, а все только бегали от него. Но те, кто уже получили укол, охотно помогали ловить тех, кого еще не привили. Ведь обидно все-таки – тебе-то укол сделали, а ему-то нет! Таким образом, когда остался один Пустомеля, за ним уже охотился весь дом, и – ничего не поделаешь – пришлось ему сдаться. И тут, когда уже и Пустомеля был наконец пойман и получил прививку, оказалось, что остался один лишний шприц.

«Неужели я кого-то пропустил?» – вслух спросил сам себя Таблеткин, и каждый стал говорить, что не его. Вначале Таблеткин подозревал Мальберта и Авоськина. Особенно Мальберта, который, вообще-то, был очень честным коротышкой, но при виде шприца у него совершенно менялся характер, и он превращался в отчаянного вруна. А Авоськин заползал под кровати и другую мебель. Но сейчас оба так божились, что Таблеткин наконец поверил. В подтверждение своих слов каждый продемонстрировал доктору место укола. Стало ясно, что они говорят правду. Тогда Таблеткин приказал всем построиться по росту и вначале рассчитаться по порядку, а потом всем показать свое место укола. И тут выяснилось, что одного коротышки не хватает. На четырнадцать мест укола пришлось пятнадцать шприцов.

А надо сказать, что в Цветограде в то время еще не было ЖЭКов, и никто не записывал, по какому адресу какой коротышка живет. Малыши только знали, что их должно быть шестнадцать – и всё. Все стали вспоминать, кого же не хватает. Вроде, все, кто тут был, возвратились из Зелёнгорода, никого лишнего там не было.

– Вспомнил! – закричал Пустомеля и стукнул себя по лбу. – Этого не хватает, как его! Незаметного такого, который все время в шарфике ходит и с книжками сидит. Он еще в лесу ночует, а если не ночует, то приперается в двенадцать ночи.

– Точно! – проворчал Ворчалин, который теперь уже опять ворчал.

Когда-то давно Ворчалин сломал ногу и целый месяц пролежал в больнице. Стены больничной палаты были белые, а из окошка видно было только серую дверь сарая во дворе, а больше ничего. Когда Ворчалин выздоровел и вышел оттуда, он увидел такую прекрасную зеленую травку и такое чистое голубое небо – а с погодой в тот день как раз повезло – что он поклялся никогда больше не ворчать. Но оказалось, что эту клятву было не так-то просто сдержать. Со временем Ворчалин снова стал поварчивать и теперь ворчал вовсю, как прежде. «Дело тут, наверное, в его имени, – подумал как-то раз умный Знайка, когда заметил, что Ворчалин снова ворчит. – Надо было ему тогда имя сменить». Но вслух Знайка ничего не сказал, потому что он был очень воспитанный и не хотел обидеть Ворчалина.

– Только я тоже не помню, как его зовут, – сказал Ворчалин.

– Никтошка! – вспомнил Пустомеля. – Точно, как же это я позабыл, ведь я даже стихи про него сочинил. Хотите, прочитаю?

– Не время сейчас, Пустомеля, твои стихи слушать, – сказал доктор Таблеткин, – да к тому же все мы знаем, что у тебя за стихи. Ты одни дразнилки всегда сочиняешь.

– Не хотите – не надо, – обиделся Пустомеля.

– Но ведь Никтошки не было с нами на воздушном шаре? – сказал Знайка.

– Нет, не было, не было, – подтвердили все.

– Выходит, мы его забыли позвать? – сказал музыкант Рояль.

– Хороши же мы все, нечего сказать, – сказал Напильник.

– Кажется, его не было тогда, когда Знайка всех собрал и объявил, что он шар придумал.

– Точно, не было его!

– Он же часто вообще дома не ночует. Видно, тогда как раз в лесу ночевал.

– А до полета кто его последним видел?

– Да я его и видел, – отозвался Пустомеля. – Я его в поле встретил, когда резиновый пух собирал. То есть, тьфу, когда пух и резиновый сок собирал.

– Ну, так ты ему про шар сказал?

– Да сказал я, сказал.

– Ну и что?

– А он не захотел. Обиделся – и убежал куда-то в ромашковое поле.

– Обиделся, значит? – сказал Напильник. – Ну, ты, Пустомеля, известный мастер обижать.

– Что ты ему сказал? – спросил Таблеткин. – Говори!

– Ну… – замялся Пустомеля. – Я ему сказал… сказал, что он бездельник, потому что не собирает резиновый сок. Так ведь это правда! Все работают, Напильник с Молотком насос делают, другие коротышки парашюты готовят, а этот…

– Так ведь он и не знал, что мы на шаре летим! – оборвал его Мальберт.

– Эх ты! Ни за что коротышку обидел, вот он и ушел от нас, куда глаза глядят.

– Наверно, он совсем потерялся, – вздохнул охотник Патрон.

– Может, заблудился в лесу.

– Или в реке утонул…