Книга Посмертная месть - Михаил Черненок

— По местному телевидению было объявление. Утром мы с Илюшей на автовокзале купили билет, а вечером я проводила его до автовокзала. Была там, пока автобус отправился.

— При посадке или перед отправлением автобуса никаких недоразумений не возникало?

— А какие там могут быть недоразумения?

— Да мало ли какой путаницы у автобусников не случается. То на одно место продадут несколько билетов, то, скажем, шофер внезапно заболел, а его сменщик не вовремя опохмелился…

— Нет, в этом отношении все нормально прошло. И пожилой степенный шофер трезвехоньким был, и билетов лишних не продали. Правда, под завязку загрузили пассажирами автобус, но мест всем хватило.

— Илья сам выбрал переднее место или ему предложили в кассе?

— Вначале кассирша сказала, что остались только задние места. А на них же по дорожным колдобинам тряска ужасная. Я стала умолять кассиршу продать на более удобное местечко. Она посмотрела какую- то схему и говорит: «Один мужик отказался ехать, сдал билет. Первое место возьмете?» Мы с Илюшей согласились.

— Сами не видели того мужика?

— Нет.

— Очередь за билетами была большая?

— Почти никого у кассы не было. За нами стоял какой-то нервный тип с металлическими зубами и в большой армянской кепке. Потом он появился перед отправлением автобуса. В руке держал оранжевую сетку со стеклянной трехлитровой банкой. Поговорил о чем-то с шофером и, по-моему, сел в автобус самым последним… — Большанина задумалась и вдруг, словно что-то вспомнив, попросила Тарана: — Покажите, пожалуйста, фотокарточку конопатого уголовника, которую раньше показывали.

Таран подал ей снимок Куксина. Нина пристально поразглядывала фотографию и, пожав худенькими плечами, неуверенно проговорила:

— Вроде конопушками похож на того типа, но тот был, кажется, старше этого.

— Время не молодит людей, — сказал Таран. — Возле кассы или у автобуса «тип» ни с какими вопросами к Илье не обращался?

— Нет, Илюша ни единым словом с ним не обмолвился.

— А вы?..

— И я почти не разговаривала. Так, пустяковыми фразами перебросилась.

— Для следствия любой пустяк может сгодиться. Постарайтесь дословно вспомнить содержание тех фраз.

— Вспоминать, собственно, нечего… Когда кассирша оформила билет, я от радости рассыпалась в благодарностях и говорю: «Заходите к нам в “Золотой петушок”». Она засмеялась: «Из вашего заведения можно нагишом выйти». Тут и тип вмешался: «Мадам, у вас нельзя, как показывают по телеку, выиграть импортный автомобиль?» Я повернулась к нему: «В таком наряде, как у тебя, к нам не ходят». Он железными зубами блеснул: «Это я в путь-дорогу лохом прикинулся. А завтра могу козырным брокером в малиновом пиджаке или в черном смокинге с галстуком-бабочкой нарисоваться». — «Когда заведешь смокинг или хотя бы порядочный пиджак, тогда и заходи». — «Спасибо, мадам, за приглашение. На днях зайду». Вот и все фразы, — Большанина, не мигая, уставилась Тарану в глаза. — Может, я чем-то обидела того типа, и он отыгрался на Илюше?..

— Играли там другие, а тип тот всего-то по-шулерски им подыграл, — уклончиво ответил Таран.

Глава XV

Вскоре после беседы с Большаниной в кабинет Тарана зашел старший оперуполномоченный Владимир Фомичев — невысокий ростом, но крепкий в плечах мастер спорта по греко-римской борьбе и один из лучших розыскников Управления. Всегда отличавшийся неистощимой энергией и оптимизмом, на этот раз он был явно не в спортивной форме. Стараясь приободрить подчиненного, Таран, улыбнувшись, спросил:

— На лопатки тебя уложили, что ли?

— Пока держусь, но чувствую, что вот- вот уложат, — с усмешкой ответил Фомичев. — Который день кружу по Кузнецку, а результат нулевой. Все «авторитеты», с которыми удалось пообщаться, напрочь открещиваются от нападения на «челноков». Хотя в душе, похоже, завидуют столь крупному хапку. Налетчики действительно урвали куш небывалый. Смотрел в прокуратуре список отнятого у потерпевших. Перечисление денег и драгоценностей едва уместилось на двадцати страницах машинописного текста.

— Тот текст я раньше тебя видел. С кем из «авторитетов» встречался?

— С Гуляй-ногой, Мурзиком, Хипарем, Копченым… Короче говоря, повидал всех, чьи группировки бьются за теплое место под солнцем. Если бы у них был компромат друг на друга, выложили бы с превеликим удовольствием, чтобы нашими руками устранить конкурентов. Из самых авторитетных только Пузыря не смог повидать. Стерегущий квартиру «мальчик» ростом под потолок и с лицом угрюмого дегенерата заявил, что «шеф отдыхает на природе».

— Где конкретно, разумеется, не сказал?

— Конечно, нет.

— Насчет Куксина с Алтыновым что нового?

— Ничего. Как и прежде, гробовое молчание. По всей вероятности, райцентровские «брокеры» не вписались в местные группировки и, кажется, зря мы ищем их в Кузнецке.

— А вот Нина Большанина, с которой я только что беседовал, вроде бы опознала мечтающего о «брокерском» наряде Никиту Куксина, когда он стоял в очереди за ней у кассы автовокзала и когда садился в автобус.

— Значит, Анатолий Викторович, налетчики завезли его сюда накануне задуманного преступления.

— Надо тебе повстречаться с Вадимом Моревым. Он организовывал похороны Большанина и, может быть, расскажет об Илье несколько подробнее, чем жена.

— Присутствовал я на тех похоронах. Там, как раньше говорили, руководящей и направляющей силой была Верочка Портнягина.

— Это кто такая?

— Младшая сестра Нины Большаниной. Пышногрудая симпатичная блондинка лет двадцати. По слухам, то ли сожительница, то ли любовница Вадима.

— Вон оно что… Оказывается, бескорыстие хозяйки казино и ее сына объясняется почти родственными связями с семьей Большаниных… — Таран, задумавшись, помолчал. — Алевтина Тарасовна была на похоронах?

— Нет. Джона Корягина на кладбище видел, а поминать Илью он не поехал. Видок у негра был печальный. Вероятно, не только похороны его расстроили, но и угон собственной машины.

— Что за угон?

— Вечером, накануне нападения на автобус, от входа в казино у него угнали «ауди».

— Володя, это наводит на мысль: не проигравшиеся ли игроки отважились на хапок, чтобы компенсировать профуканное состояние?

— Возможно, Анатолий Викторович.

— Вадим Морев знает всех крутых посетителей «Золотого петушка». Не поговорить ли с ним?..

— Поговорить можно, однако сомневаюсь, что он выдаст богатого клиента, если тот заведомый «мокрятник». У них же, в казино, без сожаления проигрывают «грязные» деньги, а выигрыш получают «чистыми». И такой бизнес рушить?! Да что, они себе не родные, что ли?

— Пожалуй, ты прав… — Таран вновь задумался. — Не надо вести никаких разговоров ни с Вадимом, ни с другими сотрудниками казино. Лучше возьми «Петушка» под негласный контроль. Авось кто-то из клиентов там закукарекает.