Книга Ведьма Страны Туманов - Тоня Шипулина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А откуда вам знать, что я добрая?
– А я по глазам всё вижу. Кто добрый, а кто просто красивый…
– Ну так споём, что ли? – спросила раскрасневшаяся Полина. – А то эти козявки вон уже половину листа умяли.
Ой, ты, Полюшка, румяна,
Ты за что любишь Ивана? —
спел вдруг дух очень низким красивым голосом.
Я за то люблю Ивана,
Что головушка кудрява.
Что головушка кудрява,
А бородушка кучерява, —
ответила песней девушка и с силой тряхнула бубном.
Что головушка кудрява,
А бородушка кучерява.
Кудри вьются до лица,
Люблю Ваню-молодца.
Тут с кочана слетели несколько жучков-вредителей.
Кудри вьются до лица,
Люблю Ваню-молодца.
Уж как Ванюшка по горенке похаживает,
Он сапог и об сапог приколачивает.
Теперь Полина и незнакомец пели уже вместе. Голоса их звучали звонко и весело:
Он сапог и об сапог приколачивает,
Свои ласковые речи приговаривает:
«Уж как ты меня, сударушка, высушила.
Без морозу и без ветру сердце вызнобила».
С капусты сгинули последние солдатики, и довольная Полина с благодарностью взглянула на нежданного помощника.
– Что с вами? – спросила она обеспокоенно.
Духа заметно трясло.
– Холодно мне совсем, голубушка, – ответил он. – Если я к тебе завтра приду песни петь – будешь меня ждать?
– Буду, – сказала Поля и покрутила на запястье один из десяти цветных браслетов.
– А чем докажешь? – Чёрный дух приблизился к девушке.
– Не знаю, – растерялась она. – А зачем вам доказательства?
– Меня ведь обманывали уже… Вот и мёрзну теперь, – дух сверкнул жёлтыми волчьими глазищами. – Знаешь, что меня согреть сможет?
– Что? – Полина заворожённо посмотрела в эти жуткие и вместе с тем притягательные чужие глаза.
– Объятия доброй девушки…
– Я могу обнять вас, – предложила сразу Полина.
– А поцеловать? – тут же спросил дух.
– Не знаю, – снова потерялась девушка. – А зачем?
– Поцелуй лучше согревает. А завтра мы с тобой ещё и станцуем что-нибудь. Я теперь каждый день приходить буду, чтобы тебе веселее было.
– Спасибо за заботу! – сказала Поля и робко улыбнулась. – Целуйте уж! Грейтесь на здоровье!
Ырка выпрямился, медленно подступил к Поле так близко, что можно было рассмотреть на её юном лице каждую родинку, и прижался к девичьим устам своими холодными губами. Конечно, Ырка мог бы забирать тепло душ и без всяких уговоров. Без них, в конце концов, было бы намного быстрее – подлетел со спины, закрутил, завертел в железных объятиях – и дело сделано. Но чёрному духу хотелось уважить своё ущемлённое когда-то самолюбие, а потому ему нравилось получать поцелуй с согласия.
В Полине больше не оставалось ни единого воспоминания о былой жизни, в ней не было тепла, удерживающего её здесь, в Стране Туманов – по ту сторону живых.
И теперь рядом с очищенными от насекомых-вредителей капустными грядками растворялась в тумане Полинина лёгкая и пустая оболочка, ненадолго заменяющая душе такое привычное для неё тело…
Юсинь не спала. Слишком много всего произошло с ней за этот день. И теперь самые разные мысли теснились в её голове, грозясь оставить без сна до самого утра. Хотя в Стране Туманов день и ночь представлялись условностью – сквозь кашу молочного тумана крайне сложно разобрать светит на небе луна или солнце.
Правда, Юся довольно неплохо научилась видеть сквозь дымку очертания вещей – а один раз даже заметила, как на просительную полянку выскочил заяц. Обычный, живой. Или мёртвый? Юсинь вздохнула и натянула одеяло на голову. В детстве она часто так делала, когда ей было страшно или горько.
Завтра ей предстояло отправиться к тому самому Деду, который заботится о брошенных при жизни, замёрзших в снегу, избитых людьми собаках.
Девочка сама недоумевала, как после обряда «запекание ребёнка» она ещё была в состоянии просить ведьму о чём-либо. Но факт остаётся фактом – лишь только мальчик-кот поведал своей хозяйке о визите Ветренника, Юсинь сразу же решила воспользоваться своим правом на две важные просьбы, о которых Урсула упомянула в самом начале их знакомства.
Юся поклялась, что не предпримет попытку к бегству, и попросила отнести Деду куски заговорённого теста вместе с Рыськой. И старуха, каким бы это подозрительным ни показалось, вдруг великодушно кивнула, уточнив лишь, что: «Эта просьба будет идти за две, поскольку „выйти из дома“ и „покормить собак“ обнаруживает в себе два глагола».
«Престранное объяснение», – рассудила Юся и, раскрывшись (потому что под лоскутным одеялом ей сделалось невыносимо душно), поглядела на своё кривое отражение в железном набалдашнике кроватной ножки.
В Урсулином доме нельзя было найти ни единого зеркала, и похоже, что Юся, всегда недовольная своей внешностью, теперь выглядела ещё хуже обычного. Аккуратный пучок волос на макушке трансформировался в неряшливую и худую косичку на одну сторону, под глазами обозначились синеватые припухлости, а кожа, не получая больше задиристых солнечных укусов, храбро стряхнула все веснушки и стала такой бледной, что Юсе впору было сниматься в кино про вампиров.
«Почему в доме нет зеркал?» – поинтересовалась не так давно Юся у Рыськи.
«Челез зелкало Улса может увидеть свой плежний мил! Может заскучать по нему и захотеть велнуться», – ответил он.
«Значит, в моём мире, взглянув в зеркало, я могла бы увидеть Страну Туманов?» – удивилась тогда Юсинь.
«Не могла бы, – фыркнул Рыська. – Это под силу только тем, кто не просто умеет, но, главное, хочет видеть намного дальше собственного носа!»
– Всё-таки Рыська забавный, – проговорила Юсинь вслух и задумалась, кто он такой есть: бывший кот, превращённый своей хозяйкой в мальчика-помощника, или дух какого-нибудь карликового кота-оборотня?
«И вообще, интересно, сама Урсула живая, или она – душа ведьмы?»
Девочка зевнула.
Сегодня она испытала к старухе какое-то странное чувство, схожее с тем, которое испытываешь к врачу скорой помощи, сделавшему тебе во время мучительной болезни обезболивающий и жаропонижающий укол. С одной стороны – ты его боишься, с другой – он приносит облегчение, и ты начинаешь его чрезвычайно уважать.
