Книга Хуш. Роман одной недели - Ильдар Абузяров

– Кто? – Трубка дергалась и сотрясалась, как только что оторванная от туловища коровы нога.

– Горничная. Она мне не понравилась.

– Хорошо, – согласилась Анна. – Спокойной ночи, Али. Отдыхайте – тем более у нас завтра насыщенная программа.

– Я уже сыт, – сказал Али, кладя голень коровы на ее рога.

Теперь он собирался лечь, боясь одного, что сон будет мене ярок, чем реальность. Боясь этого еще и потому, что во сне он часто видел Алю.

Глава 4

ЦПКО – комбинация знаков

1

А дома Мурада уже ждал звонивший телефон. Он даже через стены звенел громче, чем массивные ключи, которыми Мурад пытался отворить дверь в гулком подъезде. Но тяжелый, как наполненное водой ведро, ключ сорвался с паза и утонул в колодце замка, не удержавшись в дрожащих заледеневших пальцах юноши. Благо он был на цепи и его можно было тянуть назад, наматывая виток за витком цепь на запястье. Крутить, крутить, подбирать и подбираться – быстрее бы вернуться в теплое жилище.

Потому что когда замок все-таки поддался, звонок верещал так нестерпимо, что Мурад прямо в ботинках бросился к телефону.

– Как дела? – спросил суровый голос дяди. Такой суровый, что Мурад даже испугался.

– Хорошо.

– А где ты был?

– Гулял везде, – наивно отвечал Мурад, стаскивая ботинки.

– И что, несколько часов вот так просто везде гулял?

– Да.

– А поподробнее? – Дядя, похоже, собирался учинить форменный допрос.

– Искал дух Петербурга, на разных там улицах…

– Ну и что, видел? – Дядю рассмешил ответ Мурада, и он смягчился. – Видел там духа? Подцепил кого-нибудь?

Мурад хотел было рассказать о своих впечатлениях. Даже собирался пересказать услышанное от меддаха. Но, споткнувшись о тапки, вовремя передумал.

2

Стаскивая носком с пятки ботинок и подцепляя тапок, Мурад продолжал разговаривать с дядей.

– Почти подцепил, – сказал он, отбросив второй ботинок. – Но в последний момент он ускользнул.

– Кто? Дух ускользнул?

– Да, смылся из кафе, как только я полез в карман за мелочью, чтоб расплатиться за наши посиделки.

– И что, вот так ускользнул – и все, и даже не предложил заплатить? – Дядя уже откровенно хохотал в трубку. – Ну мерзавец! Свалил все на мальчишку! Хороши, наверное, у тебя первые впечатления от этого города, да, Мурадик?

– Что? – растерянно переспросил Мурад. В какой-то момент ему показалось, что это смеются над ним. И что это вовсе не дядя с ним разговаривает, а меддах снова дергает за проводки.

– Какие впечатления, я спрашиваю? – переспросил дядя.

– Замерз очень. – Мурад, очнувшись, решил специально продолжать играть под дурачка, раз это так веселило дядю.

– Что?

– Из впечатлений – замерз очень, – отвечал Мурад.

– Да как же я мог забыть?! – Последние слова вовсе не позабавили дядю. – Тебе же нужна теплая одежда. Возьми деньги в столе в кабинете или в тумбочке в спальне и иди купи себе куртку или пальто. Ты уже большой, должен справиться.

– Не надо. У меня есть деньги, – опять гордо отвечал Мурад. – Мне мама дала.

– И обязательно купи себе шарф и перчатки, – настаивал дядя. – Помни, если есть шарф и перчатки, организм сам начинает себя греть. Иди сегодня же в выставочный комплекс в ЦПКО. Там недорого и качественно. И купи себе пальто, шарф и перчатки. Это будет мой подарок тебе на Новый год.

– На какой Новый Год? – продолжал гордо отказываться Мурад. – Новый год давно прошел. И ты, дядя, мне не Дед Мороз.

– Ну что за упрямый мальчишка! Новый год бывает по разным календарям. Ну ладно, мне некогда с тобой пререкаться, как приеду, объясню. Ты просто возьми деньги и купи себе, что я сказал. Ладно?

– Ладно.

– И еще сотовый телефон какой-нибудь купи. Чтоб я знал, где ты.

3

Мурад положил трубку, словно сбросил камень с шеи. Во время разговора по телефону он чувствовал себя в полной зависимости от дяди, как чувствовал свою полную зависимость от голоса меддаха. Телефонный провод, словно та веревка, за которую привязывают необъезженных лошадей и неприрученных соколов, кидая им время от времени подачки и тычки. Та веревка, за которую пытались дергать, связывали-спутывали по рукам и ногам, как казалось дяде, его, дикого, спустившегося с гор мальчишку. А звонки, неожиданно прорывающиеся к его сознанию, будто управляли всеми его планами.

И, следуя этому дядиному плану, Мурад пошел по большому дому искать его кабинет. Ступая вкрадчиво в мягких мышиных тапочках, он прошел зал, гостиную. И вот, наконец, кабинет, огромный стол с компьютером, стеллажи с книгами, кожаный диван. Глобус в кольце, словно это не планета Земля, а планета Сатурн, парусные корабли в бутылках, словно истина не в вине, а в путешествиях. Не на одном ли из этих парусников они сегодня плыли мимо дворца Великого князя Алексея Александровича Цусимского? По стенам развешана коллекция китайских и японских бабочек в рамках, столь изящных, словно они бахрома пестиков идеально квадратных цветов. Вообще в этом кабинете было так много ящичков, что Мурад не знал, куда ему ткнуться, чтобы не потревожить какой-нибудь хрупкий сувенир. Нет, лучше уж тумбочка в спальне, решил он, крутанул шар глобуса, закрыл глаза, ткнул пальцем и угодил в Антарктиду.

4

В спальне раскинулась огромная кровать с разобранной постелью, от вида которой его вдруг неудержимо потянуло в спячку, как, наверное, медведя зимой. Потянуло, потому что взбитые перина и одеяло над накрахмаленными простынями выглядели, как сугробы в Антарктиде или как шапки снега на вершинах Эльбруса и Казбека. Выглядели так воздушно, что Мураду захотелось плюхнуться на них с разбегу, несмотря на то, что спальня была выполнена в нежных пастельных тонах и на обоях цвели весенние ирисы и ландыши.

Присев на край кровати, Мурад взял с тумбочки фото жены дяди и сразу был поражен ее милой улыбкой, голубыми глазами и нежностью розовых щек с ямочками. Ямочками, в которые проваливались, как в бездну, все, кто ее видел.

Насмотревшись, Мурад прижал фотографию к груди и откинулся на постель. Он лежал так несколько минут, пригревшись в пуховых перинах и довольно мурлыча, до тех пор пока не почувствовал, что по его лбу сползает жирная капля-муха. Нехотя подняв руку, Мурад смахнул каплю с лица. Только теперь он понял, что его так резко бросило в жар потому, что на нем по-прежнему его ветровка с хвостом-капюшоном и шерстяная шапка. И что из-за этого неподходящего вида над ним вовсю потешаются солнечные зайчики.

5

Очарованный портретом, Мурад перевел взгляд с фото на окно с появившимся солнцем, словно привлеченным улыбкой с фотографии. И тут же в солнечном столбе-луче он увидел тысячи ворсинок-пылинок-мотыльков. «Откуда они здесь взялись?» – подумал Мурад. Он стал шарить глазами и руками по сторонам, стараясь поймать как можно больше мотыльков, и вдруг рукой наткнулся на розовый газ пеньюара. Взяв в руки и поднеся к лицу нежную ткань, вдохнув божественный аромат юного женского тела, оглушенный Мурад чуть не свалился с постели.