Книга Мы с Варварой ходим парой... - Галина Исакова

Мы ускоряемся, Варвара нервничает, я делаю вид, что рождена на болотах, и мне нравится вот так гулять, непринужденно загребая ботинками склизкую жижу. Парни не отстают. Рядом — чистая, почти стерильная тропинка, асфальтированная. Нет, прутся за нами!

Не выдерживаю. Поворачиваюсь. «Молодые люди, дорожка — вон там (для убедительности тычу рукой в ту сторону). А мы тут с собакой гуляем!»

Философы, поблескивая в темноте своими очечками, ошарашенно замирают. «А… Э-э… Ну, мы… Это самое… Мы смотрим — вы идете, и мы за вами…»

В общем, трепотня одна — эта ваша философия…

Кто сказал, что последний день лета — всего лишь дата на бумажном календарике? Самый что ни на есть Мистический день. Особенно вечер. Не говоря про ночь.

Не хотелось бы показаться человеком одной темы, но у нас по вечерам уже темно. Темнота густая, чернильная, вязкая. Ее не вспорешь ножом, как черный картон, в нее надо входить — осторожно, медленно, на вдохе. Потому что там, за поворотом, в темном океане травы под ногами может скрываться все, что угодно. И выйти из темноты — тоже может кто угодно.

Это была Бабка с косой. Той, что косят, все правильно вы подумали. Кабы была румяная дебелая девка с лентами в длинной русой косе, разговор был бы совсем другой! Хотя тоже странный, признаться, был бы разговор.

Но это была Бабка в темном плаще с капюшоном и с железной косой на плече.

Кондратий вас когда-нибудь хватал? Меня тоже нет — до этого вечера. Бабка вышла откуда-то из темноты, лица не разглядеть, шла параллельным с нами курсом, пока не дошла до газона у дома. Там она встала в классическую позу косильщика, расставив ноги, распрямив плечи и отведя назад правую руку с древком косы, в полной тишине стала косить траву.

На газон падал бледный отсвет далекого фонаря. Вшииииииииик-вшиииииик. Вшииииииииииик-вшиик… План за лето, видать, старалась бабка закрыть. Совсем они там, на небесах, сдурели…

Последний вечер лета. Лучше провожать его дома. Закрывшись на все запоры и роняя тихую ностальгическую слезу на мятый календарик. До дня рождения Деда Мороза остался 121 день; до Дня рождения Пушкина — и того больше.

Лепехи делают не только коровы…

Уроды — это такие специальные люди, которые стараются. Честно!

Только у них плохо получается… Сочинение сопредседателя гильдии кулинарных кретинок, инвалида плиты и ножа Н-ой степени, почетного члена ассоциации практикующих идиоток — Исаковой Г. В. Пишу не под псевдонимом, ибо фамилия все равно мне не родная — мужнина. А он эти записки не читает, и вы ему не говорите!

Лучшие кулинарные рецепты от Галки

Дорогая, ну слушай. Берешь хлебцы. Хрустящие. В цилиндрических таких упаковках. Рит чего-то там называются. Режешь сыр. Любой. Пластами любыми. Все, первый этап закончился. Куришь.

Кладешь сыр на хлебец. Сыр с хлебцем кладешь на тарелку. Тарелку ставишь в микроволновку. На 30 секунд. Куришь.

Через 30 секунд микроволновка начинает пикать. Открываешь, достаешь тарелку с обалденным горячим хлебцем и расплавленным сыром. Наливаешь кофе в чашку. Хлебец с сыром кладешь в рот. Осторожно! Горячее! Хрустишь себе, кофием запиваешь, крошки с бороды стряхиваешь, жмуришься от удовольствия. А потом с наслаждением что делаешь? Правильно! Куришь.

Рассказываю еще об одном рецепте, который опробовала сегодня. Нагреваете слегка сковородку, высыпаете сырые (из пачки) макароны, на масле 2 минуты обжариваете, потом убавляете огонь, наливаете чуть воды и «тушите» минут 15. Все. Получается вкусно, макароны как будто в «собственном соку», не развариваются и не надо возиться с дуршлагами, кипятком и кастрюлями. Можно еще макароны печь в духовке. Только воды побольше и овощей, ну и сыру там, грибочков, чесночка…

Если ножки не свои и не такие красивые, их надо зажарить!

Олега на форуме.., да, да, это не ошибка, девушку зовут Олегой или Олежкой — имя такое! А собаку ее — Кузей, Кузинкой, Кузьмой. Дог, между прочим. А дочь — Ева-Мария. Вот такие они, киевляне, затейники на имена! И не только на имена — на кулинарные вкусности тоже. Подсказала мне Олега рецепт, я попробовала и… получилось!

Берем куриную ногу. Большую. Или индюшачью. Если ногу взяли, остальное уже дело техники.

Осторожно снимаем с ноги шкурку до низу (как чулок), можно помогать немножко острым ножом. Если порвется — не страшно, потом замаскируем зубочисткой.

Теперь срезаем с косточки мясо, прокручиваем через мясорубку или мелко режем.

Перемешиваем с яйцом, зеленью, мелко нарезанным луком, солью, перцем и — на выбор — порезанными жареными грибами, предварительно замоченным черносливом или курагой, или даже мелко нарезанными апельсинами.

Вымешиваем, начиняем шкурку, формируем ногу обратно.

Если шкурка целая — защипнем ее зубочистками только сверху, положим на фольгу, у которой слегка приподнимаем края, чтобы сок не вытек, кладем все это в духовку и печем.

Готовность ноги проверяем, слегка отколупнув вилкой фарш и попробовав его на «зуб». Если шкурка станет сильно запекаться, мажем ее майонезом или прикрываем фольгой, уменьшая огонь.

Курица готовится быстрее, индейка дольше. Зато индейка намного больше по размеру!

Делиться вкуснятиной ни с кем не надо.

Чем плохо отсутствие телевизора или моя самолепта в кулинарию. (Кулинарная идиотия)

Месяц назад мне нестерпимо захотелось лепешек. Таких — саможаренных, с хрустящей корочкой, золотистым бочком, из чуть кисловатого теста. К лепешкам полагалось блюдце прохладной сметаны и душистый сладкий чай.

Признаться, поначалу мысль о таком пиршестве меня испугала. Я вроде бы сидела на диете и картина меня, урчащей от удовольствия чревоугодия, со стекающей по подбородку капелькой горячего масла, воровато вытирающей жирные пальцы о собственные штаны, громко прихлебывающей сладкий чай из большой кружки и жмурящейся от наслаждения, — такая картина меня удручила. Но лепешки занимали все большее место в воображении, наливаясь запахом, обретая цвет и уже почти возвышаясь горячей горкой на лучшей из моих тарелок.

Борьба добра со злом длилась недели две, пока однажды в припертом из магазина мешке не обнаружился целый килограмм дрожжевого теста. Вожделенный полуфабрикат являл собой замороженную глыбу в целлофановом пакете. Устраивать поварскую вакханалию в тот день было некогда и я, не забыв похвалить свою железобетонную силу воли, нежно устроила глыбу в пустующих недрах морозильника. До лучших времен, которые, я надеялась, никогда не наступят.

В мирной гастрономической дреме летели дни.

Но вот сегодня Трубы Страшного Желания задудели так сильно, а нос так отчетливо почуял запах горячих свежих лепешек, что пришлось встать с кровати, отложить книжку и, шаркая тапками, как древний дед, ворча веселым матерком, проследовать на кухню к заросшему паутиной мартену.