Книга Голос любви - Кэрол Дин

«Половина пятого. Черт побери!» — Поместье Хэллама было как минимум милях в ста к западу от Лондона. Если Блю не объявится в ближайшее время, они наверняка опоздают.

Блю вернулся домой в пять. Войдя в холл, он стянул с себя мокрую от дождя куртку. Вошел Нэнс, уже успевший поставить машину в гараж.

— Вы еще куда-нибудь поедете сегодня, мистер Блюделл?

— Нет, Нэнс, спасибо, я…

— Пожалуйста, Нэнс, подайте машину в половине шестого, — раздался голос Симоны. — Мы едем в Холлуинд. Вообще-то мы там должны быть уже в шесть…

Блю обернулся. Симона стояла в дверях библиотеки.

— Впрочем, — произнесла она, недвусмысленно глядя на Блю, — я уже позвонила им, предупредила, что мы, возможно, опоздаем из-за непредсказуемого расписания мистера Блюделла.

Блю ответил на ее взгляд саркастической улыбкой. Он помнил о поездке к Хэлламу, хотя ему очень бы хотелось о ней забыть.

Нэнс вежливо кивнул и удалился.

Откинув мокрые волосы со лба, Блю посмотрел ему вслед и чертыхнулся про себя. Одна мысль о том, что предстоит провести два дня со скользким пройдохой Хэлламом, способна была испортить ему настроение. У него все еще не было достаточного количества данных, чтобы подтвердить свои подозрения, но, как ему казалось, он был уже почти у цели…

Впрочем, мысль о том, что ему предстоит провести этот уик-энд с Симоной, будоражила его, может быть, даже больше, чем мысль о Хэлламе. Его тянуло к ней, и, как говорил ему инстинкт (а инстинкт еще ни разу не подводил его), ее тянуло к нему не меньше. По идее все должно было бы быть очень просто… Ну не глупо ли — женщине уже за тридцать, а ее до сих пор заботит, что скажет ее матушка?

Нет, от Симоны Дукет нужно держаться подальше, что Блю и пытался делать всю эту неделю. Иначе и сам не заметишь, как запутаешь узел, который слишком сложно будет распутать. А теперь она хочет, чтобы он провел с ней весь уик-энд. Только этого не хватало!

Все это доводы разума. Глаза же говорили Блю совсем другое. Симона выглядела потрясающе. Волосы ее были зачесаны назад и в полумраке холла отливали каким-то мистическим голубым светом. Серые глаза, казалось, занимали половину лица. В чем была одета Симона, Блю не мог разобрать — у него кружилась голова, он лишь видел, что в чем-то белом, напоминающем белоснежные паруса «Трех желаний»… Интересно, как бы она отреагировала, если бы он сравнил ее с яхтой?

— Мистер Блюделл, — строго произнесла она, — я была бы вам весьма признательна, если бы вы не смотрели на меня так. Кстати, где вы были весь день?

— Соскучилась по мне, крошка? — подмигнул ей Блю, протягивая свою куртку неизвестно откуда появившемуся Драйзеру. Тот принял ее и удалился, не произнеся ни слова.

Симона уже хотела было ответить какой-нибудь колкостью, но сейчас ей было не до препирательств. Она лишь произнесла:

— Собирайтесь, Блю, и, ради Бога, побыстрее. Мы и так уже сильно опаздываем.

Блю нахмурился. Ему не нравился этот официальный тон. Он-то думал, что их отношения давно уже перестали быть формальными…

— Кстати, — добавила вдруг Симона, — вам звонила некая Лили. Просила перезвонить ей, как только сможете. Судя по ее голосу, она собиралась сообщить вам что-то важное…

По тону, которым Симона сообщила об этом, казалось, что она не могла себе представить, чтобы какая бы то ни было женщина так сгорала от нетерпения поговорить с Блю. Симона ждала.

Блю лишь ухмылялся.

Симона явно ревновала его. По крайней мере он был ей небезразличен. Это вселяло надежду…

— Она не оставила свой номер, — произнесла Симона, так и не дождавшись его ответа.

— У меня он есть, — заявил Блю, не пускаясь в дальнейшие объяснения. Он посмотрел на часы. — Позвоню ей потом. Сейчас нам лучше поторопиться. Не хотелось бы заставлять старину Гаса ждать.

Он стал подниматься по лестнице, но Симона снова окликнула его:

— Да, и на ужин, разумеется, вы должны явиться в смокинге.

— В смокинге так в смокинге. — Блю ненавидел этот вид одежды, но когда тебя просит об этом небесное видение в белом… Перепрыгивая через две ступеньки, Блю думал о том, правильным ли было его решение держаться подальше от мисс Дукет. «Что ж, — подумал он, — пусть все идет своим чередом. А там будет видно».

Симона посмотрела в окно машины. Дождь прошел, словно его и не было, только мокрая трава по обе стороны дороги и бесконечные лужи напоминали о нем. Небо снова было лазурно-голубым, лишь несколько облачков на востоке…

Блю был тих и задумчив, и его молчание немного настораживало Симону. Несколько раз она пыталась завязать с ним разговор — его ответы были вежливыми, но односложными. При этом она чувствовала, что он внимательно рассматривает ее, но, когда их взгляды встречались, Блю лишь загадочно улыбался и отворачивался. Наконец Симона оставила попытки разговорить его и решила наслаждаться пейзажем за окном. Тем не менее Блю постоянно напоминал ей о себе, хотя и невольно, — каждый раз, когда машина делала резкий поворот, их тела соприкасались. Блю занимал довольно много места в машине, а дорога была узкой и весьма извилистой.

Сгущались сумерки, когда они достигли Холлуинда. Симона была потрясена — огромный дом казался вышедшим из сказок о доброй старой Англии. Окруженный лужайкой, размеры которой были под стать дому, он гордо возносил в небеса свою крышу с целым лесом дымоходов. Нижний этаж украшали большие высокие окна с витражами, а главный вход — внушительные мраморные колонны. С противоположной стороны в тени дома просматривался великолепный сад, в котором царил идеальный порядок, — судя по всему, за садом ухаживали так тщательно, что самому живучему сорняку не оставалось в нем ни малейших шансов.

Посмотрев на дом, Блю восхищенно присвистнул.

— Нравится? — спросила Симона, подвинувшись, чтобы дать ему возможность осмотреть это архитектурное чудо получше.

Блю наклонился вперед, слегка коснувшись при этом Симоны плечом. Лимузин ехал по длинной дорожке, посыпанной гравием, который скрипел под шинами, как снег зимой под ногами.

— Должно быть, — задумчиво произнес Блю, — эти стены многое повидали… Интересно, когда был построен дом?

— В 1749 году.

— Каким же образом он попал к Хэлламу?

— Можно сказать, он «женился» на нем.

Блю удивленно посмотрел на нее. Должно быть, решила Симона, он подумал о Шандре — той рыжей толстухе, что была с Хэлламом на ужине у Джозефины.

— Дом принадлежал его первой жене, Маргарет. Она умерла пять лет назад. Ее отец был десятым графом Холлуинд, но умер полностью разоренным. У Маргарет осталось два выбора — или расстаться с домом, или выйти замуж ради денег. Хэллам давно положил глаз на этот дом, а тут как раз умер его отец, и Гас оказался наследником громадного состояния… Так что от его предложения Маргарет не смогла отказаться.