Книга Любовь и верность - Мэгги Робинсон

Только не в этой жизни, независимо от того, сколько еще лет она пробудет старой девой.

– Нет-нет, только не сегодня, – сказала Мэри. – Я обещала почитать моей тете.

– Ха! Дай старой склочнице немного моего лекарства, и она никогда не узнает, что тебя не было в номере.

Как она и подозревала. Мэри отодвинула подальше от себя стакан.

– О, я не могу этого сделать, – заявила она. – Тетя Мим зависит от меня. Оливер думает только о собственных развлечениях, а у нее больше никого нет.

– Ты не должна приносить в жертву собственное счастье ради капризов пожилой женщины, Мэри.

Бауэр даже не знал, насколько он прав. Как только они вернутся в Лондон, все изменится.

– О прогулке сегодня и речи быть не может, – твердо сказала она.

– Тогда завтра.

– Я обещала тете пообедать в ее комнате. Она чувствует себя такой одинокой, а ей трудно спускаться вниз с ее подагрической ногой. Но, возможно, после… – Ее слова повисли в воздухе между ними.

Его решительная рука опять легла на ее бедро.

– Где я смогу встретиться с тобой?

Мэри опустила глаза на его руку, думая о том, следует ли ей снова оттолкнуть ее. Или ударить по ней ножом для масла? Как поступила бы застыдившаяся девственница?

Мэри, качнувшись, встала со стула.

– Я ч-чувствую слабость, – прошептала она. – У меня от тебя голова кружится.

Бауэр тоже поднялся с места.

– Позволь проводить тебя в твою комнату, – попросил он.

– О нет! Все увидят, что мы уходим вместе, и неправильно истолкуют это.

– Ты права, Мэри. Мы принадлежим друг другу.

Глубоко вздохнув, она бросилась в пропасть:

– З-завтра вечером, – быстро проговорила Мэри. – В м-моей комнате. Скажем… в десять часов в-вечера? Мой брат устраивает карточный в-вечер, так что н-ничего не услышит.

– Мэри! Ты сделала меня самым счастливым мужчиной на свете!

Бауэр и в самом деле выглядел счастливым. И самодовольным. Его ждет невеселое пробуждение.

Мэри прошла по столовой с высоко поднятой головой. В вестибюле никого не было, кроме лифтера в униформе.

– С вами все в порядке, мисс? – спросил он.

Мэри кивнула, еле сдерживая смех. В лифте она показала лифтеру три пальца, означающие третий этаж, словно была немой. Но как только лифтер хотел закрыть дверь, к лифту подбежал высокий мужчина в вечернем костюме.

– Ваш этаж, сэр? – спросил лифтер.

– Третий, пожалуйста.

Мэри подняла голову. Потом подняла повыше. Алек Рейнберн подмигнул ей.

Чисто выбритый Алек Рейнберн. Его кудрявая черная борода ушла в прошлое. Он стал еще красивее, чем она могла мечтать, а она мечтала.

Святые небеса! Кто мог представить, что она обладает такой властью над мужчинами? В следующий раз надо потребовать «Мира на земле» и «Пирога каждому».

Лифт поехал вверх. Когда он остановился, Мэри повернула налево к своей комнате, а Алек – направо, чтобы не вызвать подозрений лифтера. Но как только кабина поплыла вниз, Алек с грохотом помчался за ней по холлу.

Мэри не стала даже спорить. Выудив ключ от номера из ридикюля, она открыла дверь.

– Из-за тебя я пропустил обед, вот что, – проворчал Алек, падая в кресло. Он распустил галстук. Господи, он же не собирается тут раздеваться? Правда, если он это сделает, это будет справедливо. Око за око, так сказать. – Почему ты ушла?

– Я пригласила Бауэра в свою комнату завтра в десять часов вечера, – ответила Мэри. Больше ей было нечего сказать. Мысль о том, что он будет ее хватать оставшуюся часть обеда, не способствовала аппетиту.

– Мерзавец!

– Алек, послушай, я ведь ради этого и старалась, не так ли? А мое бедро как-нибудь переживет.

А вот это уже действительно пылающий взгляд. Без бороды, скрывающей лицо, его темные глаза так и притягивали взор. Большие, с чересчур длинными для мужчины ресницами, они сверкали даже в полумраке ее комнаты.

– Я понимаю, почему он не смог держать свои руки подальше от тебя, – промолвил он.

Вынув носовой платочек, Мэри протерла щеки.

– Твои слова стоит расценивать как комплимент? – поинтересовалась она.

– Я не смею отпускать тебе комплименты – ты мне язык отрежешь за это, – заявил он. – Но платье очень тебе идет. И ты выглядишь очень… девственно.

Мэри уселась напротив него на клубное мягкое кресло с невысокой спинкой. Ей стало казаться, что высокий кружевной воротничок сейчас удушит ее. Возможно, стоит расстегнуть хотя бы одну из сверкающих пуговок. Вместо этого Мэри стянула с рук перчатки и бросила их на колени.

– Хочешь есть? – спросил Алек.

– Не особенно.

– Ты должна есть. Можем заказать поднос с едой в кухне.

– Мы?

– Никому не надо знать, что я тут. – Встав с кресла, он взял телефон и поставил его на туалетный столик. Линия была местная, девушки-телефонистки, круглосуточно работавшие в маленькой комнатенке за стойкой регистрации, были готовы исполнить любое желание клиентов. – Давай же, закажи что-нибудь. Поедим вместе.

Мэри вздохнула. Ее работа с каждым часом становилась все сложнее. Ну как она сможет глотать еду в своем тугом воротничке, когда Алек Рейнберн будет так близко?

Глава 10

Обслуживающие номера официанты пришли и ушли. Когда они привезли тележку с едой, Алек вышел в комнату Оливера. Пока он ел с помощью ножа и ложки, Мэри управлялась единственной вилкой. Она попросила принести ей понемногу разной еды из обеденного меню и отказалась от помощи официанта, вызвавшегося обслуживать ее.

Алек удивился тому, что сначала Мэри съела половину своего десерта – ореховые меренги с земляникой. Поковыряв вилкой отбивную, она не стала есть, а потом отодвинула от себя и тарелку с форелью. Алек без раздумий смел все, что было перед ним на столе, а затем запил еду кувшином ледяной родниковой воды.

– Замечательно, – пробормотал он, вытирая губы носовым платком. Мэри складывала из салфетки фигурку, как это делают японцы. Во время обеда она почти не разговаривала. – У тебя какой-то беспокойный вид.

– Да, отчасти так оно и есть. Почему ты сбрил бороду?

Рейнберн поднес руку к голому подбородку. Хотя нет, не совсем голому. Кое-где щетинки уже завоевывали девственные равнины. В этом как раз вся чертовщина – теперь ему придется бриться дважды в день, если он хочет находиться в цивилизованной компании.

– Ну-у… Ты же сказала, что не выносишь бороды?

– Ну и?…

– Что значит «ну и…»?