Книга Ярмарка чудес - Барбара Макмаон

Телефон продолжал звонить.

— Давай выйдем на крыльцо, — предложила она.

Анжелика никогда в жизни сознательно не игнорировала родителей. Она чувствовала странное освобождение. Она была взрослой. Она могла сделать собственный выбор.

Когда Кирк ушел, она начала испытывать угрызения совести. Наверное, нужно хотя бы узнать условия, предложенные ее агенту, Генри. Она же всегда может отказаться.

Позвонив ему, Анжелика удивилась, каким встревоженным он был, разговаривая с ней.

— Никогда не уезжай из города, не оставив переадресацию телефонного номера, — произнес он.

— Я в отпуске, — ответила она. — Моя мама сказала, что у тебя есть предложение.

— Это великолепная возможность представить твою лучшую работу в туре по пяти столицам Европы, несколько концертов в каждом месте. Совместно с производством «Мьюзик Франсайс». Ты не можешь отказаться!

— Когда? — спросила она.

Ее мама была права, это оказалась возможность всей жизни. Многие исполнители годами добивались подобной чести.

— Начинается со второй недели сентября. Я уже задержался дольше, чем следовало, пытаясь добраться до тебя. Ты должна полететь в Лондон, чтобы начать репетиции и практику на следующей неделе. У нас нет времени, чтобы тратить его впустую. Как скоро ты вернешься в Нью-Йорк?

— Есть проблема, — перебила Генри Анжелика. — Я занимаюсь с двумя учениками и не могу оставить их перед музыкальным фестивалем.

— Что? Ты учишь! — Генри, казалось, удивился. — Это бессмысленно. Только если они не одаренные. Могу я послушать их?

— Они изучают народные песни, поэтому не думаю, что они твои потенциальные клиенты, Генри. На самом деле это довольно весело. Мне нравится радость, с которой они приходят ко мне. Я пообещала, что сделаю все возможное, чтобы подготовить Сэма для выступления. Он много работает. Он планирует прийти даже в субботу. Что за самоотверженность!

— И о чем ты только думаешь? — спросил он. — Ты же не учитель, а талантливый музыкант.

Заканчивая, Анжелика объяснила:

— Я все равно должна выполнить обещание.

— Ничего подобного. Ребенку восемь лет. Он сам может заниматься. Пусть местные учат его. Позволь ему импровизировать. Ты нужна здесь, а затем в Европе.

— Здесь нет учителя, пока не выздоровеет Уэбб Френсис. И я сдержу свое обещание.

— Откажись от этого. Тур гораздо важнее. Ты знаешь, как редко выпадает такой шанс?

Анжелика в нерешительности прикусила губу. Она была уверена: вряд ли ей сделают такое предложение во второй раз. Но тут ей вспомнилось лицо Сэма — она не могла его подвести.

— Я дам тебе знать.

— Анжелика…

— Я подумаю об этом и позвоню тебе через день или два. До свидания.

Ей стало лучше, когда она закончила препирательства с Генри. По крайней мере, у него не было ее номера телефона, чтобы продолжать докучать ей, как делала мама.

Анжелика вышла посидеть на крыльце, посмотреть на только что скошенную лужайку, чувствуя тепло, исходящее от земли. На мгновение она почувствовала себя школьницей, которой сделали выговор. Вдохнув, Анжелика понадеялась, что сможет сосредоточиться на нужном решении, а не на своем расстройстве по поводу того, как с ней поступили другие. Она оценила работу, которую проделал для нее Генри. Но, в конце концов, это был ее выбор.

Мысль играть в столицах Европы была очень заманчивой. Прошлая Анжелика ухватилась бы за такую возможность. Сейчас же она хотела передохнуть и поразмышлять о последствиях. Возможно, прогулка освежит голову. Она быстрым шагом направилась к городу, к ставшим родными местам.

Старики сидели на крыльце, она помахала им, но не остановилась. Только когда ей стало чересчур жарко, она пошла немного медленнее.

Мысленно составив список положительных сторон отпуска, Анжелика взвесила все за и против. Несмотря на очевидную выгоду тура по Европе, она чувствовала его несостоятельность. Она не станет свободной, послушавшись родителей и Генри. Так или иначе, она должна придумать уважительную причину не принимать участия в поездке по Европе или отказаться от отпуска, который приносил ей столько радости.

Кирк постучал в ее дверь, когда еще не было шести. Он принял душ, переоделся и выглядел восхитительно в хлопковой рубашке и брюках цвета хаки. Анжелика пригласила его внутрь.

— Как дела? — спросила она.

— Думаю, ты захочешь отвлечься. Мы можем поужинать.

Она рассматривала его недолго, затем улыбнулась и кивнула:

— Было бы хорошо. Днем у меня было слишком много мыслей.

— Как с мамой?

— Я знаю, мои родители могут быть немного властными. Впервые я возразила им и думаю, что они не знают, как с этим справиться. Для них я всего лишь ребенок. Я была такой послушной все это время, что они просто удивились. Мама хотела, чтобы я провела лето в Кейп-Коде. Отец обычно едет вместе с ней.

— Большинство детей протестуют, но ты, возможно, немного запоздала. Ты выросла, и у тебя собственная жизнь. Ты живешь на Манхэттене, не в Бостоне.

Она печально пожала плечами:

— Да уж. По их мнению, уж лучше я буду в Мадриде, чем в Кентукки.

— Они снобы, — сказал Кирк легко.

Анжелика хотела опровергнуть это. Она только открыла рот, но тут же передумала.

— Вероятно, ты прав. Я никогда так не говорила.

Он провел своим пальцем по ее подбородку:

— Ты и сама немного сноб.

— Я — нет.

— Сейчас нет, но я помню твой взгляд, полный ужаса, когда ты вышла из автобуса.

— Я не была снобом, я просто удивилась. Здесь совсем другой мир. Мне было странно, что я до сих пор в Америке.

— Ну ладно. Готова ехать? Я подумал взять мотоцикл.

Она ухмыльнулась:

— Снобы не ездят на мотоциклах.

— Расширяй свои горизонты, — произнес Кирк.

Он сел на мотоцикл и подождал. Анжелика надела шлем, мечтая, чтобы они могли просто умчаться прочь и нестись до тех пор, пока не закончится бензин. Избегая принятия решений, просто уйти туда, где поднимется настроение. Она хотела защитить свой выбор, разделить с родителями восторг от дружелюбия людей в Смоки-Холлоу, которые отвлекались от своих дел, чтобы радушно ее принять, передать свои знания, наполнявшие ее каждый день.

Когда они сели ужинать, Анжелика осознала, как неуместны были ее родители в подобной обстановке. Их утонченная одежда кричала бы всему миру, что они не из Смоки-Холлоу. Она знала, что мама посмотрела бы с презрением на внешний вид дочери. Она была всегда одета изысканно и аккуратно. Анжелике же нравилось чувствовать, что она вписывается в это место.