Книга Тень Конторы - Андрей Ильин

Семен Петрович своего будущего не знал и обрывал телефоны, разыскивая неизвестно куда девшегося компаньона, который должен был поставить расписанную по магазинам водку…

Глава 14

— Нет, так не пойдет. Еще раз…

Актер играл «нового русского», играл как умел. Примерно так, как Ричарда Львиное Сердце — с надрывом, с проверенными на зрителе штампами.

— Плохо, опять плохо. Совсем плохо, — в который раз останавливал его продюсер. — Вы лепите шарж, а нужен живой человек. Понятный окружающим людям.

— А как же тогда малиновые пиджаки и тысячедолларовые галстуки? — не соглашался с предлагаемой продюсером трактовкой актер. — Ведь пиджаки были?..

— Были. И «Мерседесы» тоже. Но не как вызов и символ благополучия, а как признак внутренней растерянности. Представьте обыкновенного советского человека, который в силу стечения обстоятельств разбогател, причем так быстро, что еще не придумал, что ему с этими свалившимися на него деньгами делать. Он еще не умеет строить заводы, тем более что их никто не строит, их — воруют, не научился вкладывать в будущее своих детей, внуков и правнуков, не приобрел вкуса к меценатству. Он просто не знает, что делать с этими миллионами. И поэтому избавляется от них, как от головной боли. Отсюда пиджаки и галстуки… Отсюда жесты, походка, манера общения с людьми. Вы поняли?

Актер кивнул, с уважением глядя на продюсера.

— У вас очень хорошая режиссерская подготовка, — заметил он. — Если не секрет, вы какой вуз заканчивали?

— Не профильный, — улыбнулся продюсер. Лицом. Внутри он не улыбнулся, внутри он разозлился. На себя. На то, что он плохой актер и никудышный режиссер, раз раскрылся, показал себя, свои навыки…

— Вообще-то я по технической части, просто этот материал очень хорошо знаю.

— А-а, тогда понятно, — разочарованно протянул актер. — А я уж думал вас в наш театр переманить.

— Только если продюсером, — ответил продюсер. — Давайте попробуем еще раз…

Актер попробовал… Он ходил, уверенно ставя ноги, садился, поддергивая дорогие брюки, выбирал товар на несуществующих витринах, щелкал пальцами, подзывая воображаемых официантов. И все это он делал плохо. Никуда не годно. Неубедительно.

Он был талантливым актером, Резидент видел его в роли Ричарда Львиное Сердце, где тот играл хорошо, отлично играл, но здесь у него не пошло, здесь он пережимал, фальшивил…

Ричарда — мог, даже кучу дерьма — мог. А то, что нужно, — нет.

Может, он просто не понимает, что нужно играть?..

— Нет, не пойдет. Просто ни к черту! Актер сник. Актеры как дети, им нужна похвала. От критики они киснут, впадают в депрессии и запои.

— Может, вам не хватает знания темы? — спросил продюсер. — Может, вам надо погрузиться в материал…

…В самый дорогой, тот, что на площади, ресторан вошли новые посетители. Два посетителя. К одному устремились официанты и метрдотель, к другому — секьюрити. Хотя оба были одеты одинаково. Одинаково богато.

Первый приподнял бровь, и секьюрити отхлынули назад.

— Вот видите, — тихо сказал первый посетитель. — Вы их не убедили. Это вам не критики — их не обманешь. И дело вовсе не в одежде и обуви. Они «наших» от «не наших» различают не по одежде.

— А по чему?

— По внутреннему состоянию. Вы можете одеться, как арабский шейх, но, если не будете ощущать себя шейхом, вам никто не поверит.

Нате-ка…

Первый посетитель протянул второму какой-то сверток.

— Что это?

— Деньги. Которые вам сегодня предстоит потратить. Вернее, просадить. Это будет нашей с вами игрой — если вы их сможете использовать, все, без сдачи, то вы молодец. Если нет, то ваше место в массовке.

— И сколько их — денег?

— Так, немного — пять тысяч долларов.

— Сколько?!! Это же!..

— Первое замечание. Забудьте, что это ваша пятилетняя зарплата — это деньги на карманные расходы. Ваши расходы. Это чуть больше, чем мелочь. Ясно?

— Хорошо. Я попробую…

— Попробуйте.

Это только кажется, что пять тысяч долларов просадить легко. Нет, конечно, можно, и даже запросто, но только не с психологией нищего. Только если поменять психологию…

— Сколько-сколько? — ахал и округлял глаза посетитель, у которого было карманных пять тысяч баксов. — Они что тут, с ума посходили?!. На рынке то же самое стоит!..

— Мы же договаривались!..

— То есть мне вот это заказывать?

— И это — тоже.

Посетитель заказывал. Сто граммов.

— Почему сто?

— Я больше не съем.

— Ну и что, не съедите — выбросите. В чем проблема?

— Как выбросить?.. Она же стоит!.. Можно, я лучше домой возьму?..

Нет, он определенно что-то недопонимал!..

— У вас есть сто долларов? — спросил первый посетитель.

— Да, кажется, есть.

— Дайте сюда…

Он взял стодолларовую бумажку, аккуратно промакнул ею губы и, скомкав, бросил в тарелку с остатками курицы.

Его собеседник дернулся выручать мокнущие деньги из соуса.

— Руки!..

— Что руки?

— Уберите руки из тарелки! Если вы будете нагибаться за каждой сотенной бумажкой, вы без спины останетесь! Понимаете?

Он понимал. Но… не понимал!..

— Тогда сделаем так — все те деньги, что вы не сможете сегодня истратить — я сожгу. Ясно?

— Ясно.

— Тогда дайте еще сотку.

— Не дам!

— Почему?

— Я лучше их истрачу!.. Официант! Коньяка, икры и устриц! Все по килограмму…

Сжигать деньги не пришлось. Но пришлось выносить из ресторана одного из посетителей. Пришлось выносить секьюрити.

— Эй ты, мордатый — ты тоже иди сюда! — требовал посетитель. Тот, которого вначале не хотели пускать.

Секьюрити на полусогнутых бежал на голос. Принадлежащий тому, кого он вначале не хотел пускать.

— Теперь взяли!..

Посетителя подхватили под руки и понесли к двери.

— Эй вы, полегче, чай, не дрова несете! — покрикивал посетитель. И громко, на весь зал, командовал хорошо поставленным голосом: — Лево руля! Так держать!

На крыльце он с трудом встал на свои ноги.

— Ну все, классно… погулял… — сообщил он секьюрити, отрыгивая им в лица пятисотдолларовым коньяком. — Поставьте меня здесь!

Секьюрити поставили и отхлынули в стороны. Посетитель устоял. Но секьюрити не отпустил.