Книга Уши не трогать! - Анна Гаврилова

Не выдержав столь пристального внимания со стороны эльфов, я опустила глаза.

Главное – не заплакать! Что бы ни случилось!

– Интересная мысль, – сказал Орис. – И каков основной вывод?

– Проект господина Каркуса только усугубит текущую ситуацию. Люди перестанут работать и обязательно взбунтуются.

– Но мотивация… – робко протянул рыжеволосый Брайт.

Мне не хотелось ему отвечать. Потому что к горлу подкатили рыдания. Потому что совесть взвыла и начала трепать душу, а я мысленно пыталась убедить ее – забей! Между тобой и этими людьми тысячелетия! Какая тебе разница, как с ними обращаются?

– Чем лучше отнесешься к человеку, тем больше проблем он доставит, – выпалила я. «Удержать» лицо не смогла, скривилась в злобной гримасе. Глаза горели от накативших слез, легкие вот-вот готовы были взорваться. Хотелось убежать, уткнуться в подушку и разреветься. Но нужно потерпеть. Чуть-чуть.

Слуха коснулись робкие аплодисменты – старикашка, кто же еще. Его примеру последовала еще пара эльфов. Даже дамочка, которая вначале одарила презрением, пару раз хлопнула.

– Думаю, на сегодня все, – сказал Орис, вставая. – Это совещание прошло очень продуктивно, нам всем есть над чем подумать. Каркус, ваш проект я одобрить не могу. Впрочем, вы и сами уже не в восторге от него. Правильно?

Эльф в синем камзоле нервно кивнул, крепче вцепился в стопку бумаг. Мне вдруг показалось, Каркус-Какус готов их сожрать. Прям вот так, без соли и майонеза. А Орис продолжил с гостеприимной улыбкой:

– Через час прошу всех на первый этаж. В моих погребах поспело великолепное вино.

Эта новость вызвала заметное оживление. Только рыжий почему-то не радовался, даже наоборот – глядел с немым осуждением. И на Ориса, и на меня.

Когда ко мне подбежал слуга, Орис отмахнулся, сказал тихо:

– Я сам ее провожу.

В его манерах и тоне не изменилось ничего. Все тот же холод, колючий и беспощадный.

Он шел рядом, молчал, смотрел только вперед. Когда подошли к двери моей спальни и Берта, выскочившая невесть откуда, повернула ключ, граф втолкнул меня в комнату, шагнул следом и захлопнул створку, чуть не прищемив нос экономке.

– Ты меня поразила.

Вот так… без предисловий, без улыбок и любопытства во взгляде.

– Почему ты сказала так, а не иначе? Почему?

– А что? Разве я ошиблась? Или соврала?

На щеках Ориса вздулись желваки. А мне отчаянно хотелось броситься и расцарапать эту надменную эльфячью морду.

– Вы просили быть хорошей самкой, – выдавила я, пожала плечами.

– Лёля, кто ты?

Я поняла, что нерв вот-вот порвется. Один неверный шажок, и все. Мне очень хотелось крикнуть: «Кто я? Я – подарок Шердома. Элитная самочка, которая стоит целое состояние, потому что смогла разыграть хороший спектакль перед каким-то там Советом. Ха-ха три раза!»

И в лицо Орису плюнуть захотелось. И себе. Особенно себе.

– Вы просили быть хорошей самкой. Я попыталась выполнить вашу просьбу. Если я сделала что-то не так, накажите.

Молчание Ориса было долгим и очень злым. А я стояла столбом и смотрела на своего… хозяина. Я так и не смогла решить, кого сейчас ненавижу больше – его или себя.

– Сейчас ты переоденешься и спустишься в столовую. Там состоится ужин и маленький банкет. Веди себя прилично и мило. И постарайся молчать.

Дверь он за собой не закрыл.

Глава 8

Во все времена, начиная, наверное, с каменного века, рядом с вождем усаживали самых важных, самых почетных гостей. А меня усадили рядом с Орисом для того, чтобы он мог за мной присматривать. Только остальные эльфы об этом даже не догадывались, косились с уважением. Что, впрочем, не мешало им с завидной скоростью поглощать ужин.

Интересно, если сказать им, что я не просто самка человека, а еще и убийца эльфа, они поперхнутся?

К счастью, пищу уничтожали недолго, вино и разговоры манили гостей Ориса гораздо сильнее, чем запеченная дичь, жареные поросята, сказочные фрукты и прочие вкусности.

Как только утих перестук вилок и ножей, как только последний – Какус – оторвал взгляд от тарелки, мы переместились в соседнюю комнату. Она оказалась чем-то средним между гостиной и салоном: ковры, диванчики, пейзажи на стенах, у дальней стены что-то напоминающее пианино. Широкие остекленные двери распахнуты, они ведут на небольшую террасу. С улицы веет свежестью и прохладой с примесью цветочного аромата.

По случаю банкета я переоделась в изящное розовое платье. Великолепное ожерелье с сапфирами оставила – не могу же я предстать перед честным собранием нищенкой. Хотя рядом с двумя эльфийскими дамочками, которые увешаны драгоценностями, как новогодняя елка гирляндами, выгляжу настоящим бомжом.

Едва успела осушить первый бокал, ко мне подкатил старикашка.

– Лёля! На Совете вы были великолепны. У вас замечательная гражданская позиция, замечательная!

Я смущенно улыбнулась и опустила глаза.

– О! Не надо скромничать, Лёля! Вы умница! И очень необычная юная леди. В наше время молодежь совсем не интересуется политикой, поэтому вдвойне приятно встретить девушку, которая умеет не только говорить, но и думать.

– Благодарю вас. Вы мне льстите.

Старикашка даже мысли не допустил, что говорю всерьез. Заохал, залепетал о чрезмерной скромности.

– Моя дочь тоже немного разбирается в политике, – признался он. – И иногда озвучивает умные мысли, но вы… выше всяких похвал.

Я выдавила очередную улыбку, молчаливо взмолилась – сгинь!

Мою мольбу услышал не бог, а Орис. Он окликнул старикашку, и тот с удвоенной энергией побежал к графу.

Душно, жарко, стыдно. От высокомерной роскоши кружилась голова, от довольных мордашек эльфов – тошнило. Они уже забыли о проблемах, которые обсуждали полдня. Пили, травили байки и смеялись.

– Вы слышали, – воскликнул кто-то, – его величество уехал на длительную охоту в пограничные леса.

– Да, – отозвалась одна из дам. – Только он не взял с собой двор, представляете? Как можно? Это ведь нарушение этикета!

– Госпожа Ди, не переживайте вы! – рассмеялся третий. – Охота – мужская забава, там нечего делать дамам, даже столь прекрасным, как вы.

Дама фыркнула и продолжила гнуть свое: про этикет, про манеры и прочую дворцовую лабуду. Рядом с этой компанией еще одна, чисто мужская. Эти улыбаются, осушают один бокал за другим. Орис важно беседует со старикашкой и Какусом, изредка поднимает палец к потолку.

Тошно, противно, мерзко! Вся эта роскошь, светские манеры, высокопарные слова…

Я подхватила бокал вина и скользнула на террасу. Легкий ветерок коснулся кожи, я с упоением вдохнула прохладный, освежающий воздух. Солнце почти скрылось, по фиолетовому небу неспешно плыли клочки облаков. Вдалеке слышался птичий щебет – неугомонные, неужели не знают, что пора спать?