Книга Знамя химеры - Алексей Иванов

Скоро рассвет. С первыми лучами солнца, стряхнув с себя покрывало ночи, город проснется. Но пока он спит и видит сны. Его сон, защищенный тройным кольцом крепостных стен, спокоен и крепок. Этот город стар, он очень стар, но, подобно своим создателям, эльфам, не дряхлеет со временем. Стены его бастионов и домов не покрывают морщины трещин, башни дворцов блестят золотом, а в многочисленных парках и скверах цветут растения, собранные со всех концов раскинувшейся на большую часть континента империи.

Рассвет скоро. Наверное, я увижу солнце последний раз в этой жизни. День обещает быть крайне насыщенным. Нас ждет суд, приговор, залп лучников и чернота забвения. Справедливый суд. Ха! Приговор мне уже тайно вынесен и одобрен императором и Советом домов[1]. Эльфы оказали невиданную для полукровки честь, приговорив меня к «ветру стрел». Сегодня в полдень. Казнят как равного себе. Сволочи! Лицемерные ушастые сволочи! Им было мало победить — решили сделать из моей казни концерт на потеху публике. Применить казнь, предназначенную для принцев императорского дома. Можно подумать, хоть одного из этих спесивых ублюдков когда-то казнили! Рассвет скоро…

Странно знать время своей смерти, странно и страшно. В битве на страх не оставалось времени, а ведь это была моя первая битва! Похоже, она останется и моей единственной.

Будет сталь править бал,

Вздрогнет в танце клинок[2]…

Книги и легенды все врут. Пение стрел, танец мечей, заклинания боевой магии, трепещущие на ветру штандарты и благородные рыцари в сверкающих доспехах. Очередное не видевшее войн молодое поколение впитывает эти знания. И с радостью включается в игры правителей, щедро проливая свою и чужую кровь во имя высших интересов. «Во имя Света!», «С нами творец!», «Во славу добра!», «За честь империи!» — как много можно придумать благородных девизов, во имя которых вчерашние мальчишки и седоусые ветераны будут с радостью умирать. Никто не хочет гибнуть ради власти и богатства правителей, а ведь именно эти цели преследует большая часть войн.

В той мясорубке я потерял веру в благородство войны. Мы резали драконитов, они резали нас. Стоны раненых и хрип умирающих. Запах крови и горелого мяса. Жалобное ржание недобитых лошадей с переломанными ногами или «чесноком»[3]в копытах. В кровавой грязи корчились свои и чужие. Как быстро пролитая кровь стирает все различия между созданными творцом расами… Одна красная кровь на всех. Да и есть ли эти различия? У всех две ноги и две руки, одна голова. Гномы довольно низкорослы по сравнению с другими расами. Эльфы, в отличие от прочих, не стареют, да и средняя продолжительность их жизни вдвое превосходит длину жизни остальных рас. Отличия между людьми и орками и вовсе минимальны: орки отличаются зеленоватым оттенком кожи и несколько более длинными клыками. Хотя по клыкам все расы явно проигрывают вампирам. А кровь у всех одинаково красная.

Утро выдалось удивительным, поле предстоящей битвы было покрыто сверкающей росой, блестящей на солнце подобно жемчугу. К вечеру в том грязном месиве вряд ли можно было найти хоть одну травинку.

Битва началась с наступления объединенных армий. С левого фланга наступали гномы Горного королевства, сбитые в хирд, похожий на бронированную черепаху. Центр наступающего войска составляли люди, собранные со всех людских королевств, вассальных империи. Хотя там были и представители малочисленного племени вампиров — всего их Анклава. Правый фланг ощетинился пиками орков и полукровок Восточного королевства. Командовал правым флангом Уритрил III — мой дядя.

В череде прерываемых редкими передышками атак, отступлений, маневров и контратак прошел день. Казалось, еще немного — и враг дрогнет, но тут над полем боя появились драконы: все шесть драконов-повелителей, владык Драконьих земель, — а в спину наших наступающих отрядов ударила эльфийская армия. Армия стоящих в резерве союзников, армия правителей империи…

Мы были обречены: нас даже не убивали — нас просто резали, как жертвенных овец. По сути, мы таковыми и были. Да, пытались прорваться. Поодиночке и группами. Неорганизованными ордами потерявших надежду рыцарей и простых солдат вместе со стоящими плечом к плечу, ощетинившимися подобно встревоженному ежу, спаянными отрядами ветеранов. Хаос битвы перемешал армии. В одном строю рядом стояли крепыши-гномы и яростные орки, спокойные флегматики-вампиры и люди. Крестьяне и короли, ремесленники и дворяне, простые воины рядом с принцами крови: все вместе, плечом к плечу. С трудом держащие в руках выщербленное оружие, в порубленных доспехах, покрытых копотью и грязью. Лучшие из лучших. Элита империи. Обреченные. Преданные. Непокорные. Смертельно уставшие — и все же атакующие свежих эльфийских воинов. С единственным желанием: забрать к творцу как можно больше ушастых выродков перед смертью. Лучники выкашивали нас целыми рядами, с небес лились огонь и молнии, задние шеренги вырезались драконитами. А все-таки мы дошли…

Я рубил мечом, принимал удары на измочаленный щит. Сколько это продолжалось? Секунды? Минуты? Часы? Казалось, эта битва длится вечность. Мышцы стонали от усталости, легкие горели огнем и плевались кровью, сознание стремительно рвалось прочь из измученного тела. Чей-то удар сбил с меня шлем, глаза стали застилать теплые струйки. Последнее, что я помню, — сгорающий в пламени отряд рыцарей во главе с моим дядей и двоюродным братом. Потом была темнота. Жаль, что это была не смерть.

Очнулся в плену. Эльфийские маги были столь любезны, что даже заживили мои раны, чтобы я не испортил длинноухим праздник и не скончался раньше запланированного срока.

Спустя три недели меня доставили в Иллириен — столицу империи. В столице, как лицо королевской крови, меня поместили на верхнем этаже одной из башен императорского дворца, в комнате для «почетных пленников».

Толпа всегда жаждет хлеба и зрелищ. Поэтому император придумал публично казнить оставшихся в живых «мятежников», в том числе и принца Леклиса из Восточного королевства, то есть меня. А в умении умерщвлять преступников на потеху толпе палачи не знали равных, во славу Света очищая мир и развлекая народ. Преступников жгли огнем и магией, травили животными, рубили руки и головы, топили. Около ста лет назад одного убийцу сначала четвертовали, потом повесили, затем, еще живого, вынули из петли и отрубили бедняге голову. Так что можно сказать: в плане казни мне повезло. Меня просто привяжут к столбу и расстреляют из луков.