Книга Америка глазами эмигранта. Том 2 - Элеонора Александровна Мандалян

пустыни. Но бревен не простых, а искрящихся на солнце, как самоцветы. Да они и есть самые настоящие самоцветы, только принявшие форму стволов.

Впервые увидевший их замрет в недоумении, не веря ни своим глазам, ни ощущениям пальцев, ощупывающим вроде бы обыкновенную кору дерева, но твердую и холодную, как камень. Почему опять «как»! Любое бревно, которого вы коснетесь или на которое пожелаете присесть в этом зачарованном «лесу», обращено неведомым сказочным волшебником в камень, совсем как в сказке про Хозяйку Медной горы. Навахо принимали эти странные, неподъемные бревна за останки скелета гиганта Иецо, одного из героев их эпоса. Другое племя – пайюты, верили, что это застывшие молнии-стрелы бога грома Шинау-Ва.

В середине XIX века сюда добрались белые переселенцы, и даже проложили поблизости железную дорогу. Увидев каменное кладбище природы, они поведали о нем миру, что произвело настоящий фурор в научном мире. Находка и впрямь представляет огромную ценность для науки. Геологи и минерологи со всей скрупулезностью принялись изучать этот феномен, пытаясь понять, что представляют из себя окменелые деревья, каким образом они оказались вдруг у нас под ногами.

Давным-давно, 250–300 млн лет назад, здесь, в заболоченной пойме древней реки, стоял могучий тропический лес: гигантские папоротники, лепидодендроны, хвощи-каламиты, сигиллярии с мечевидными листьями (это они впоследствии образовали каменный уголь). И среди них араукарии – хвойные деревья с острыми плоскими листьями, чешуйчатой корой и съедобными плодами-шишками. Последние сумели дожить до наших дней, сохранившись лишь в тропических лесах Южной Америки – в Чили и Бразилии, да в Австралии. (Отсюда и их название – от чилийской провинции Араука.) У подножья гигантских деревьев, некоторые из которых были выше 60 метров и достигали полутора метров в обхвате, бродили динозавры.

На смену теплому влажному климату пришли иные времена, с мощными ураганами, потопами, внезапными похолоданиями. Ураганы валили деревья, вода сносила их в реку, затягивала на дно болот, в глину и ил. В таких условиях деревья обычно сгнивают, со временем превращаясь в торф, а затем и в каменный уголь. Но араукариям была уготована иная участь – из-за большого содержания в них кремнезема они не сгнили, а начали окаменевать. Вот почему из всего многообразия древнего леса осадочные породы законсервировали и сохранили до наших дней именно этот вид хвойных деревьев.

Шло время. Территорию, где росли прежде пышные леса, накрыло море, добавившее весьма основательный слой отложений из ила и песка, превратившихся впоследствии в пласты песчаника и сланцев. Если здесь, на территории Аризонской равнины их толщина составляет 300 метров, то каменноугольные пласты Донбаса, например, достигают 11-километровой толщины. Казалось бы природа так глубоко и надежно упрятала остатки древних лесов, что с ними уже покончено навсегда.

Придавленные неумолимым временем поверженные деревья, перевоплощаясь в камень, каким-то непостижимым образом сохраняли не только свою форму – кору, годовые кольца, но и естественный цвет. Если быть точным в формулировках, в природе не существует такого процесса, превращающего древесину в камень. Дереву положено истлевать.

Но подземные воды, просачиваясь через осадочные породы, растворяли в араукариях минеральные соли, замещая их солями кремния. И в результате кристаллизации, длившейся миллионами лет, внутри стволов шло образование разных видов полудрагоценных камней – аметиста, агата, яшмы, оникса, сердолика. Яшма дает матовый кирпично-красный цвет, именно она почему-то взяла на себя роль коры, очень по цвету на нее похожей. Аметист – полупрозрачный, лиловый, подделался под древесину, а агат может принимать любые оттенки.

Эти удивительные творения Природы так и остались бы погребенными под 300-метровым слоем осадочных пород, и мы никогда не увидели бы их и не узнали об их существовании, если бы к концу мезозойской эры, около 70 миллионов лет назад, не начались на континенте крупные геологические преобразования, в процессе которых разбушевавшиеся земные недра осушали не только реки, но и целые моря, перекраивая земную твердь. Над равниной поднялась гигантская гряда Скалистых гор, вытолкнувшая на поверхность и окаменевший лес. Думается, именно тогда 30-60-метровые стволы, подпираемые снизу титаническими силами, раскалывались на куски.

Дожди и ветры постепенно смыли и сдули с них последние остатки древней упаковки, и «Окаменелый лес» пару сотен миллионов лет спустя снова увидел свет.

Аризонский Petrified Forest – редчайшее явление природы в масштабах всей планеты. Это крупнейшая в мире коллекция окаменелостей. Но есть и другие. И везде, где находят каменные деревья, к ним относятся, как к уникальнейшим памятникам истории Земли. Государства объявляют их национальным достоянием и берут под свою охрану.

В украинском Геологическом заповеднике Донецкой области, «Дружковские окаменевшие деревья», на территории в один гектар разбросаны куски стволов, размерами от 2 см до нескольких метров, включая пни. Но особый интерес представляют два карьера, находящиеся по соседству, в которых добывали кварцевый песок для доменных печей. В послевоенные годы рабочие извлекли оттуда на поверхность 12-15-метрые окаменелые деревья, которые, в отличие от аризонских, стояли в земных недрах вертикально. И это снова были араукарии.

Украинские палеоботаники провели в Дружковском заповеднике эксперимент. Они срезали тончайшую пластинку со ствола, отшлифовали ее до такой степени прозрачности, что сквозь нее можно было читать книги, а затем изучили срез под мощным микроскопом. Результат оказался ошеломляющим: клеточное строение древнего дерева предстало перед учеными, как на ладони! Иными словами, налицо была полная замена органического вещества неорганическим с сохранением его структуры даже на клеточном уровне.

Но вернемся в Petrified Forest. Он визуально разделен на пять основных зон – по преобладанию в скоплениях стволов тех или иных минералов, и каждая зона соответственно имеет название: Синяя гора, Хрустальный лес, Радужный, Черный и Яшмовый. К числу чудес «Окаменелого леса» относят «Агатовый мост» – целый, не расколовшийся ствол из агата, включая кору, перекинутый через неглубокий овраг.

В этом сказочном «лесу» природа демонстрирует человеку свою способность обращать в камень не только деревья – тут можно найти и каменные слепки останков доисторических животных, и различных, более мелких растений, потому что процесс высвобождения некогда захороненных окаменелостей продолжается постоянно. Хотя осадки на Аризонской равнине случаются крайне редко, вся их годовая норма обрушивается обычно на землю единовременно, в виде тропического ливня, что работает, как струя брандспойта, смывающая за раз до 25 мм почвы и соответственно обнажающая все новые и новые экспонаты этого музея под открытым небом.

Когда «Окаменелый лес» еще не был объявлен парком, сюда наведывались все, кому не лень, и собирали рассеянные по всей территории самоцветные щепки, куски ветвей – то, что полегче. С бревном сложнее, чтобы его «умыкнуть», нужна нешуточная техника. Но можно не сомневаться, что желающих завладеть уникальной реликвией хватало,