Книга Изумруд Люцифера - Анатолий Дроздов

– А это что? – ковырнула она вилкой новое блюдо.

– Рагу. Старинный прованский рецепт.

Рита еще раз ковырнула массу вилкой, проглотила кусочек. Рагу было пряным и вкусным.

– Еще рюмочку под горячее!

Она послушно взяла наполненную Кузьмой рюмку, рядом с которой в мгновенно появилась другая. Они чокнулись ("За приятную компанию!" – сказал Кузьма) и вдвоем принялись за еду. Рита украдкой бросала взгляды на сидевшего напротив гостя. Он был уже без фартука. Ел быстро (видно было, что в самом деле голоден), но аккуратно. Она обратила внимание, что кусочек хлеба он положил на тарелку слева от себя и не откусывал от него, а отламывал маленькие кусочки, бросая их в рот. Красиво ел. За ужином они оба молчали, только Кузьма еще пару раз наполнял рюмки, они чокались, но без слов.

– Из чего вы это все приготовили? – спросила Рита, когда тарелка перед ней опустела.

– Из продуктов. Отсюда, – Кузьма указал на холодильник. – Я и не ожидал, что здесь такой выбор: копченая грудинка, вяленая колбаска, сыр, овощи… У нас с вами общий недостаток – любим поесть, – засмеялся он. -Даже рыбка мороженая была. Она, правда, залежалась, но оказалась еще ничего.

– Когда же вы успели все это приготовить? – удивилась Рита.

– Пока вы здесь отдыхали. – Кузьма показал на диванчик. – Извините, что так получилось, но я боялся, что мне так и не придется поесть, поэтому позволил вам немного поспать. Потом, когда все было готово, велел взобраться на стол… – он вздохнул. – Не думал, что будет такая реакция…

– Вы хотите сказать, что отключили меня? – спросила Рита. Водка и еда уже подействовали, ей было легко и хорошо. – Получается, что я, пока вы тут возились, совсем ничего не соображала?

– Именно так, – подтвердил Кузьма, – это было что-то вроде гипноза.

– Вы владеете техникой гипноза? Про какую такую девицу вы мне долдонили?

– Это старинный заговор, очень красивый. Слова не имеют значения, главное – монотонность и темп речи. Пациент впадает в транс, после чего выполняет любые команды. Что и было с вами.

– Любые команды? – Рита уже в полной мере ощутила действие выпитого. – То есть вы вполне могли воспользоваться моей беспомощностью в гнусных целях? – спросила она, кокетничая. – И я бы не воспротивилась?

– Даже бы и не вспомнили потом.

– А вы не воспользовались?

– Нет, – твердо ответил Кузьма.

– Почему? – серьезно спросила Рита. Ей и в самом деле хотелось услышать ответ на этот вопрос.

Кузьма почесал затылок.

– Если я вам скажу, что насиловать беспомощных женщин нехорошо, и мое воспитание не позволяет мне вытворять такое, вас это устроит?

– Нет! – твердо сказал Рита.

– А то, что я люблю свою жену, и ни разу не изменял ей за пятнадцать лет супружеской жизни?

Рита в ответ только хмыкнула.

– Придется признаться, – склонил голову Кузьма. ("То-то же!" – со злорадством подумала Рита.) – Я не вижу кайфа в такой ситуации. Это все равно, что с резиновой женщиной. Какое удовольствие от обладания бесчувственным телом?

Отвечая, он смотрел в стол, но, когда на мгновение поднял глаза, Рита заметила в них уже знакомые смешинки. И обиделась.

– Так вы хотите, чтобы я сама обнимала вас горячо?

– Этого никто не обещал, – ее же словами отозвался Кузьма, – и никто на это не рассчитывал. И вообще, Маргарита, может, лучше об Ангеле? Раз он вас так интересует…

– Давайте об Ангеле, – согласилась Рита, доставая из сумочки пачку тонюсеньких сигарет "Вог" и закуривая. – Развлеките девушку на словах, раз уж по-другому пренебрегли ею.

Кузьма коротко всхлипнул, подавившись смешком, затем сходил в прихожую и вернулся с трубкой и пачкой табака. Некоторое время они сосредоточенно курили. Кузьма первым нарушил молчание.

– Как я уже говорил, нас в семье было двое сыновей. Еще есть сестра, она родилась между нами. Влад – старший. Прадед Кузьма был жив, когда Влад родился, поэтому имя его досталось мне. Влада он очень любил, да его все любили. Долгожданный сын, внук и правнук, симпатичная мордашка, кудрявые волосы… Словом, забаловали его. А потом он вырос… Сами видели: под два метра, в отца пошел. Девчонки на него прямо-таки вешались, да и он ими не пренебрегал. Как вы правильно написали, из института его выгнали за слабость к женщинам. В советское время с этим было строго. Другой бы на его месте подождал год-другой и восстановился, хотя бы на заочном, а он решил в моряки пойти. Плавал несколько лет, потом вернулся… С женой и дочкой. С женой вскоре развелся, снова женился, занимался бизнесом… Вам он сказал, что Первакова виновата в том, что у него бизнес развалился, но виноват во всем он сам. Хороший бизнес непросто создать, но удержать его еще труднее. Он почему-то считал, что ему стоит только поставить дело, а дальше все будет само крутиться, принося деньги, а ему останется только сигары курить, да бабами своими заниматься…

Кузьма положил трубку в пепельницу.

– Мы с ним никогда не были близки, в детстве даже дрались часто. И все почему-то считали, что зачинщик этих драк я… Когда он был при деньгах и женщинах, меня не знал, а когда рухнуло все, приполз… Помните это время, лет шесть назад? Любой материал о колдунах и экстрасенсах в газетах шел "на ура". Я и сотворил парочку – с вымышленными героями… Материал-то знал великолепно. И, не подумав, спустил лавину. В редакцию хлынул поток писем: люди просили, умоляли свести их с магом и целителем. Некоторые и в редакцию приезжали. Письма эти читать было невозможно…

– Почему вы сами не взялись? – удивилась Рита. – Ведь можете.

– Не могу. Психологически не чувствую себя готовым. Время мое не пришло. Это ведь не статьи сочинять… И тут Влад появляется. Вспомнил я, что он тоже потомок прадеда Кузьмы, проверил – способности есть. Что-то он сам мог, чему-то я научил, подсказал. У него знакомых среди начальства полно, дали ему комнату под офис в хорошем месте, мы там сами ремонт сделали. И пошло… Он людей принимает, мне подробности рассказывает, я статьи сочиняю, которые для газеты в период подписки – мед! Читателей, что звонят после публикаций, спускаю Владу. Перекрестное опыление…

– Денег много рубили? – сощурилась Рита.

– Первое время, когда я ним рядом сидел, помогал и контролировал, крохи были. А потом, когда я ушел, наверное, много. Он мне не признавался, но я чувствовал. Потом ко мне, как к автору статей, люди приходить стали, бумажки показывать. А там заговоры, черные – на болезнь и уничтожение, по почте присланные. За излечение ведь люди мало платят, да еще норовят как бы подешевле, а за гадость ближнему… Я к нему – отпирается! Заговоры черные на компьютере набраны и на принтере выведены – докажи! Но я-то стиль его знаю… Деньги! У него сейчас четвертая жена, на двадцать лет моложе, на такую жизнь денег много надо…

– А у вас жена?.. – неожиданно спросила Рита. – Насколько моложе?