Книга Гробница древних - Мэделин Ру

При этих словах я приподняла брови, но промолчала. Вообще-то у меня имелись серьезные основания догадываться, куда подевалась последняя из Да’мбэру и чем она сейчас занимается. Странно, но они обе стали просто служанками. Мысль о том, что эта женщина обладает нужными знаниями и училась у миссис Хайлам, почти успокоила меня. Почти.

– Ни к чему хорошему их искусство не приводит, – наконец произнесла я, вспомнив Ли и проклятие, которое я наложила на него после его смерти.

– Мы не занимаемся здесь их искусством, – язвительно парировала она. – Мы снимаем его результат.

– Это не похоже на чары Отца, – размышляя вслух, сказала я, и незнакомка кивнула.

– Способ привязывания, который описала Фатом, мне неизвестен. Однако привязывание как концепция лежит в основе нашей работы. Если бы ты не дала перечень шагов в заклинании, я бы не согласилась прийти, – закончила она, подала паучихе знак и опустилась на колени рядом с ней.

– Чего мне ожидать? – Мой голос дрогнул.

Меня обдало теплом свечей, словно ко мне прикоснулись восемь очень жарких рук.

– Сначала пение, – прошептала незнакомка, – потом будет гореть полынь. Затем я попрошу тебя показать мне ладонь и проколю ее иглой с чернилами. Так обычно умиротворяют темных духов. А в конце? Крещение и причастие. После того как мы начнем, обратного пути не будет. Понимаешь?

Я предвидела что-то подобное, потому что на многое насмотрелась, общаясь с Надмирцами и Иномирцами. Условия опасного договора, который уже заключен, надо выполнить полностью.

Незнакомка откашлялась, присела позади меня и положила руки мне на плечи. Я успела бросить взгляд на Кхента и Мэри, которые стояли обнявшись, чтобы поддержать друг друга. Кхент беззвучно шевельнул губами, и буквально через секунду я поняла, что он хочет сказать:

– Мужайся.

Незнакомка заговорила мне прямо в ухо. Голос у нее изменился, стал более тягучим и пугающим.

– Закрой глаза, – сказала она. – И если ты готова, мы приступим. Как только начнется ритуал, пути назад не будет. Ты должна выдержать все.

Я молча повиновалась, хотя не имела ни малейшего понятия, готова ли я. Снова и снова в моей голове звучало это слово – мужайся. Я сделала слабый вдох. Незнакомка начала петь, сначала едва слышно, а потом, воодушевляясь, все громче и громче, пока ее пение не переросло в душераздирающие вопли вдовы, погруженной в свое горе. Ее крики вошли в меня и поплыли по крови, и у меня вдруг появилось ощущение, что моя плоть горит. Я хотела раскрыть глаза, но вместо этого вздохнула, вбирая в себя еще больше завываний, словно впитывая эти пронзительные звуки.

Я сразу же погрузилась в темноту, которая лежала глубже, чем видели мои глаза. Там была пропасть, из которой невозможно было выбраться и куда не проникал свет. Мое дыхание стало прерывистым и беспокойным. Потом передо мной сверкнула свеча, и мною овладел первобытный страх. Я не знала, что сидит передо мной, но это знали мои кости и кровь. Если древняя интуиция действительно передалась людям и животным, то в этот момент она предупреждала меня об опасности.

Мужайся, – в отчаянии напомнила я себе.

Вдруг из ядовитой темноты возник голос:

– О, сейчас тебе понадобится нечто большее, чем простое мужество, Дочь Деревьев.

Глава 10

Место, куда я попала, было вполне реальным, тем не менее я не могла сообразить, где нахожусь. Трудно было понять, вижу ли я сон или оказалась в потустороннем мире. Мои глаза не могли привыкнуть к темноте, потому что это была не просто темнота, а темнота ада. Между мной и голосом находился стол, и горевшая на нем свеча давала тусклое пурпурное пламя, которое практически ничего не освещало. Если бы я вытянула перед собой руки, то не смогла бы их увидеть.

Передо мной сидел человек – нет, существо. Я подумала, что оно мне чудится, потому что его голова парила в окружавшей нас темноте. Оно пошевелилось, и я увидела колышущуюся мантию цвета черного дерева, будто ему на плечи непрерывно сыпался густой черный песок. Все утратило смысл. Я больше не могла видеть свое тело – только существо перед собой. Откуда-то из-под его мантии возникли длинные белые распухшие пальцы, хотя их было трудно назвать пальцами. На каждой его руке было три «пальца», которые представляли собой извивающихся змееподобных тварей с открытыми ртами-присосками. В полной тишине было слышно, как эти отвратительные создания медленно всасывают в себя воздух.

Если, конечно, мы там дышали воздухом. Лично я вдыхала ужас в чистом виде.

А голова… О его голова! Больше всего я хотела отвести от нее глаза, но мой взгляд был прикован к этому белому, вытянутому вверх черепу, неестественно тонкому и длинному, с липкой поверхностью. Он был словно вылеплен из воска. От его вида у меня волосы встали дыбом. Глазами ему служили узкие черные щели, а блестящий нос был похож на змеиный. Перекошенный рот не закрывался. Казалось, его челюсть сломана в сотнях мест, и починить ее не представлялось возможным.

Существо наклонилось вперед, обдав меня смрадом. Я знала – так пахнет смерть. Гниение. Оно изучало меня, осматривало. Снимало плоть слой за слоем, до самых костей, так что я легко могла рассмотреть, что там, внутри. Я снова судорожно попыталась втянуть воздух. Мою грудь опалило пульсирующей болью, словно существо разорвало мою грудную клетку, чтобы заглянуть внутрь.

– Дочь Деревьев, дочь Тьмы, – проурчало оно, практически не двигая ртом, брызгая во все стороны слюной, источавшей трупный запах – сладковатый и тошнотворный. – Подменыш, выразивший добрую волю, Служанка Дьявола, Подруга самого Сына Луны. Ты пришла сюда с просьбой.

Это был не вопрос. Шипение на слове просьба острой болью отдалось в спине.

– Да, – подтвердила я, находясь в неведении, как надо отвечать. – Кто ты?

И хотя древняя кровь, текущая по моим венам, знала ответ, я хотела, чтобы его произнесли вслух. Внутри меня все кричало: это – Само Зло, но я выжидала, сжимая потные руки в кулаки. Оно молчало, взвешивая мой вопрос, смакуя его с неким подобием самодовольной ухмылки.

– Я… Я – Переплетчик душ. Нас всего восемь. Мы ввосьмером создаем мир. Ты знаешь о нашей работе, маленькая Иномирка. Я чувствую, как это исходит от тебя. – Переплетчик изогнул одну из своих рук, похожих на угрей, снова продемонстрировав шевелящиеся рты своих «пальцев».

Я почувствовала, что кончики моих собственных пальцев обожгло огнем, и сморщилась, отягощенная знаниями и переполненная страхом.

– Ты создаешь книги, – сказала я. – Черный Эльбион… однажды я коснулась его и получила отметину.

– Смерть стерла эту отметину, но я все равно чувствую ее на тебе. – Переплетчик выглядел… гордым. Довольным. Самодовольная ухмылка уродливо перекосила его жидкий рот. – Нет, я не делаю книги, Искательница Свободы. Нас восемь, и только один из нас переплетает книги. Я переплетаю души.