Книга Пленница по ошибке - Наталья Савчук

— Решила молчать?

И, не дождавшись ответа, мужчина встал, медленно обошел вокруг костра и остановился около босых ног пленницы.

— Я всегда добиваюсь поставленных целей, птаха. Ты расскажешь мне все, а начнем с малого, скажи свое имя.

— Я уже пробовала говорить.

— А, теперь попробуй не лгать. Начнем с самого простого, — сев на корточки и сложив перед собой руки в замок, вкрадчиво произнес Светозар. — Смотри мне в глаза.

Руки Светомиры еще сильнее вцепились в намокшую ткань, не могла она встречаться с ним взглядом, пока выглядела настолько жалко, пока вела себя как забитая девка, а не как единственная наследница Лесных Земель. Стыдно было признаваться, что совсем недавно его, чужака, который чуть не снасильничал, она умоляла не трогать ее. Не должен он вызывать в ней страх, да такой, что колени подкашивались, и воздух прекращал попадать в легкие. Не хотелось, чтоб видел ее слезы, чтоб знал, что сама дочь Белозара, унижалась перед ним, что она, ради своего спасения, бросила свой народ. Даже если она хотела их всех спасти, и сбежала ради благих намерений, где — то на глубине души, понимала, что просто смалодушничала. Оставила их всех погибать, грезя мнимым спасением.

Жить она хотела, но хотела ли помнить о том, что предала, тех, кого должна защищать, тех, о ком должна заботиться?!

Батюшка всегда говорил ей, что дух должен быть несгибаем, что в любой ситуации, как бы не ломала судьба, как бы нити не заплетались в узлы, надо сохранять лицо, ибо если ты не можешь и этого, то и править никогда не сможешь. Справедливым нужно быть по отношению не только к народу, но и к себе, иначе твое слово ничего стоить не будет. Жестким быть в меру, твое слово закон, но хорошо обдуманный, а не самодурство ради прихоти.

Нет, не скажет он ничего! Стыдно признаваться, что в ногах надменного воина, дрожит от страха дочь правителя.

— Мне повторить?

— Чтобы объявить о моей смерти не обязательно знать имя.

— Боишься? — подцепив подбородок и разворачивая лицо девушки к себе, насмешливо спросил Светозар.

— Нет.

— Что ты делала с работорговцами?

Светомира молчала, смотря куда-то в сторону отсутствующим взглядом. Каждый раз, когда она пыталась достучаться и рассказать о том, что было на самом деле, на нее обрушивались удары. Слишком часто она унижалась перед ним, просила выслушать, чтобы сейчас доказывать чужаку, как он был не прав. Слишком много времени ей понадобилось, чтобы успокоиться, отогнать панику, что поселилась в ее разуме, который ввел себя неестественно, словно в ней и не было благородной крови. Не скажет ему и слова! Да, и не поверит он, у него своя правда. Возомнил себя героем, который приведет народу ведьму, чтобы сжечь ее на костре.

От одной мысли об этом девушка вздрогнула. Вспомнила она, как сжигали ведьму, как та истошно орала, просила о помощи, ее пряди свалявшихся волос, свисали сосульками по обе стороны угловатого лица. Когда ее вели к столбу, она валялась в ногах, задирала руки высоко к небу и молилась богине Мирласе, чтоб она спасла ее, чтобы была справедлива.

Светомира тогда впервые узнала, что есть вера иная, что не все люди поклоняются семье богов Сувла, что есть те, кто разжигает жертвенные костры и закалывает скот, не для них. Няня тогда рассказала ей историю о том, как произошел раскол.

Их главный покровитель, бог Страй отправил свою младшую дочь Мирласу на землю, чтобы та исполнила мольбы людей. Там, в облике человека, она влюбилась в правителя Северных Земель. Их любовь была запретной, они скрывали ее, и только когда родился ребенок, их обман раскрылся. Страй в гневе изгнал свою дочь в низший мир, лишив ее силы.

Сестры изгнанницы, не поддержали отца, каждая из них отдала ей часть своего дара. Лесма вдохнула в нее огонь, Серафина поделилась крупицами земли, Авон омыла ее глаза прохладной водой, что наполнила ее изнутри, Каррин окутала Мирласу дыханием вечности, поселив в ней силу ветра.

Страю не понравилось неповиновение детей, он был настолько зол, что с неба непрерывно шел дождь, сыпались льдины, размером с кулак и тяжелые черные облака пронзала молния. Именно тогда он забрал у своих дочерей почти все силы, оставив им лишь ту магию, которой они поделились: у Лисмы остался огонь, у Серафины — земля, у Авон — вода, а у Каррин — воздух.

Не оставаясь в долгу, богини тут же разделили землю на пять частей. Ох и страшный был вечер! Небольшие трещины углублялись, мгновенно переходя в обрыв. Во круг стоял такой грохот, что многие лишились рассудка, а те, кто помнил, не рассказывали о пережитом ужасе. Поэтому, ныне живущим людям, не известно никаких подробностей того дня.

Семья богов Сувла, так и не смогла примириться, а увидев, какую панику и сколько людских жизней они унесли, и вовсе отделились друг от друга, покровительствуя теперь только тем, кто за них молился. Подле Страя остались только младшие сыновья, чьи силы были ничтожно малы, старшие сыновья, которые надеялись, что одного из них отец сделает наследником, да его верная жена. Дочери покинули его все.

Богини понимали, что к ним никто не примкнет, что их просто забудут, не будут одаривать, не будут возносить руки в небо, произнося их имя, а значит, исчезнут и они сами. И тогда каждая из них, дала достойному человеку частичку своей магии. Так появились одаренные, не такие как все, люди.

Сначала их славили, а после, того, как некоторые из них проросли корыстью и помогли родиться темной магии, стали побаиваться. А сейчас все одаренные и вовсе разбрелись по всему свету, и поклоняются зачастую совсем не тем богиням, которым принадлежит их дар.

Няня еще сказала тогда, что есть и другие легенды, в которых иные боги вершат суд, но она их не расскажет, ибо это выдумки пришлых, которые болтают небылицы разные. Светомире после прослушанной истории, стало интересно, откуда пошли ведьмы, и темные силы, но пожилая женщина лишь отмахнулась от нее, сказав, что предположений много, а правды нет.

И вот сейчас, девушка представляла, как ее так же, ни в чем не повинную, ведут на жертвенный столб, который полыхает огнем, или же опаивают зельями и закалывают, словно скот, на холодной каменной глыбе, или, на потеху, отрывают ей руки и ноги, смакуя каждый ее хрип. От таких мыслей становилось дурно, холодный пот выступал и предательски скатывался по спине, вызывая новую волну крупной дрожи.

Еще Светомира помнила, ухмылки людей, их злые выкрики, когда вели ведьму. И чем больше, та кричала, тем сильнее радовалась толпа, тем ожесточённее они становились.

Нет… Не доставит дочь Белозара, правителя Лесных Земель, такой радости, тем, кто невинную девушку, готов на смерть отправить. Молить о пощаде, оправдываться она не будет! И имени своего не назовет, чтобы не разлетелась по земле ложь о том, что она ведьма.

— Молчишь, — разнесся над ней грозный голос.

— Правда тебя не устроит, ты уже все решил, — стараясь говорить, как можно тверже, ответила Светомира