Книга Суженый - Екатерина Кариди

— Имеют значение только твои чувства.

— Значит, вам все-таки нужна от меня жертва…

На самом деле, им дела нет до ее чувств. Получить и выпотрошить ее душу. Не важно как, не важно, что с ней потом будет. Это жестоко. Может быть, еще более жестоко, чем если бы они просто собирались ее убить.

Кажется, он что-то понял, потому что уже другим тоном заговорил. Проникновенно.

— Ты не права. Ты не представляешь себе, как важен для всех нас твой выбор. Это судьба целого мира. Неужели…

Да. И это тоже она уже где-то слышала.

— Только не надо вешать на меня ответственность за судьбу ВАШЕГО мира. И выбирать никого из тех, кого вы мне подсовываете, я не собираюсь.

— Как же с тобой трудно, снежная женщина… — пробормотал наг, коснувшись рукой лба.

— Вы уж извините.

Опять молчание повисло.

— Хорошо, — сказал он, наконец. — Не хочешь выбирать, значит, будешь просто жить, как захочешь сама.

Она сначала даже не поверила своим ушам. Что, вот так легко от нее отстанут?

— Просто жить? — переспросила Снежана.

— Да, тебя по-прежнему будут оберегать, и вокруг тебя будут… Но никто тебя ни к чему не принудит.

Опять какой-то подвох. И опять он темнит. Но она хоть отвоевала право жить, как считает нужным! Эта призрачная свобода — уже что-то.

— А теперь я хочу, чтобы ты заглянула в зеркало истины, — проговорил наг.

— Зачем?

— Ответ на твой первый вопрос. Ты увидишь в нем свою судьбу.

Не хотелось ей заглядывать ни в какое зеркало, и уж тем более, видеть свою судьбу. Но наг только что пошел на значительные уступки, и Снежана согласилась.

Белый змей отодвинулся в сторону и заскользил в сторону чаши:

— Прошу.

— Но никакого зеркала здесь нет.

— Ты должна заглянуть в воду.

— Хорошо, — сказала она, пожимая плечами, и подошла к чаше с водой.

Со стены в чашу вливался тоненький ручеек, и от этого на поверхности была постоянная мелкая рябь. Звук стекающей воды, полумрак. Она еще подумала, что здесь вообще можно увидеть?

Но по мере того, как Снежана смотрела на мелкую рябь на поверхности, в глубине чаши стало формироваться какое-то движущееся изображение. Нечто, смутно напоминавшее ее недавний сон. Снежана хотела приблизиться, чтобы лучше рассмотреть…

И пропустила момент, когда наг успел вклиниться между ней и чашей.

— Довольно! — проговорил он и быстро провел перед ее лицом руками.

Глава 25

Отправляя за женщиной Проводников, жрец изначально волновался. Потому что зеркало выдало странное предсказание.

Далекая женщина из другого мира, ее выбор сдвинет чаши весов судьбы.

Победит тот, кого она полюбит и назовет суженым.

Однако белый наг был склонен анализировать и мыслить логически.

Война уничтожает их мир, ее надо как-то закончить. Да, Раад одержал много побед, он делает все, что в его силах, однако бесконечной вражде конца не видно. Это действительно проблема, и если проблему может решить привлечение некоей… жрец не готов был назвать ее избранной. С его точки зрения женщина была скорее инструментом. Средством, орудием.

До того, что повелитель Раад вынужден, будет проглотить свою гордость, и встать в один ряд со всеми, жрецу Шауму вовсе не было дела, молодым мужчинам это бывает полезно. Иначе лавры победителей начинают натирать им головы. Впрочем, он не сомневался в том, что женщина выберет повелителя. Шаум достаточно хорошо знал женщин, за свою очень долгую жизнь успел изучить и тех, и других.

И тут такой сюрприз.

Женщина из другого мира оказалась как… непреодолимое препятствие! Как камень, который не поднять и не обойти. Разговаривая с ней, он пытался проникнуть в мысли, понять, что ею движет. И ничего. Все его попытки подобны усилиям волны сдвинуть утес — бесполезны.

Он не смог понять мыслей женщины! Это заставляло жреца болезненно морщиться.

Отправил ее на ночь в свой гарем. думал, может быть. увидев ее среди ей подобных, сможет понять, что же с ней не так. Понял. Все не так!

Но хуже всего было то, что она самостоятельно сделала выводы. Совсем не те, что ему хотелось бы. Давно ему не высказывали в лицо таких нелицеприятных вещей.

Воистину, ни одна женщина из его мира не посмела бы так с ним разговаривать!

Женщины его мира знали как себя вести и что им делать. Их выбор, согласно логике, состоялся бы, еще в приграничных землях. Можно было вздохнуть спокойно и ожидать исполнения пророчества. Возможно не сразу, но все обязательно пришло бы в норму.

А сейчас все осложнилось до немыслимого.

Потому что женщина просто отказалась от выбора! Просто отказалась, превратив все в какое-то дурацкое представление. Обесценила и опошлила.

Как она сказала?

… Это такая мужская игра, да? Спор, кто первый со мной переспит?

И да, он не мог не признать, в чем-то она была права. Но.

…Не надо вешать на меня ответственность за судьбу ВАШЕГО мира.

Это был самый неприятный для жреца вывод! Потому что он не видел, как опровергнуть ее слова. Какие доводы привести, чтобы ее образумить.

Было и еще кое-что, что не укладывалось у него в голове. Драконы выбирают себе друга и кровника одного и на всю жизнь. Это священное побратимство уходит корнями далеко в прошлое, когда их роды были еще едины.

С тех пор, как погиб кровник Нерра, пепельный дракон так и не выбрал себе побратима, этот великий воин летал и бился один. А тут… Ардо, красный дракон повелителя Раада, его побратим, принес ей клятву. Отдал этой женщине свою жизнь.

У Шаума по этому поводу не было ни слов, ни мыслей.

Он просто не мог понять, за что им судьба послала такой подарок! В чем ее ценность для их мира?! И зеркало упорно молчало, отказываясь показывать ему истину. Хоть намек…

Оставалось только одно — увидеть будущее ее глазами.

А вот к этому Шаум оказался не готов.

Нет! Потому что жрец испугался той картины, что начала формироваться в священной чаше. У него при виде проявляющихся под водой черных щупалец зазвенело в ушах и волосы встали дыбом. Шаум внезапно понял простую истину — ей, этой женщине, предстоит сдвинуть чаши весов судьбы, и предсказание обещало победу не им, а тому, кого она полюбит. С таким же успехом это мог быть и… Он просто испугался и прервал ритуал.

Пусть будет там Будущего лучше не знать и не видеть. Пока оно не сформировано, все еще можно изменить. Или пытаться.