Книга Невеста без места - Наталия Кочелаева

– За знакомство?

– Не откажусь. У меня есть яблоко. Там, в сумке.

У нее была не сумка, а портфель. Огромный белый лайковый портфель, по виду очень дорогой. Но содержимое его не отличалось от содержимого обычной дамской сумки и характеризовалось коротким словом «бардак». Наскучив искать яблоко, Настя просто схватила портфель, перевернула его вверх дном и вытрясла кучу хлама. Косметика, смятые салфетки, сигареты, зубная щетка, противозачаточные таблетки, книжка в мягкой обложке – Сорокина читает, надо же! – книжка записная, комок красных кружевных трусиков... Дама что, собралась не ночевать дома? Или не ночевала прошлую ночь? Или всегда так вооружена?

– Вот и яблоко! – нимало не смутившись, сообщила Настя и принялась запихивать весь шурум-бурум обратно в портфель, отложив в сторону изумрудно-зеленый плод, какие обычно привозят из плодовых рощ Испании. Вот где он находится, Эдем!

Все же Куприянов нашел в себе силы позвонить Веронике. Знал – надо. Но как же не хотелось! Врать, оправдываться, объяснять... Придумывать правдоподобную версию – надо же обеспечить себе пути отступления. С Анастасией еще неизвестно как сложится, а возвращаться в родительский дом ему вовсе не светило. С Верой жить удобнее. Она нетребовательная, тихая, она «самостоятельная», то есть зарабатывает, она неплохо готовит, она ласковая и ненавязчивая... В общем, стоит успокоить бедняжку!

Из его студии они поехали в ресторан. Настя заявила, что ужасно хочет есть, просто умирает с голоду.

– Поехали в «Хуторок»! – скомандовала она.

Ее машина, красная «феррари», стояла у подъезда. Внутри хорошо пахло кожей и духами. Настя бестрепетно села за руль – это после бутылки коньяка на двоих! – но свое решение переменила.

– Едем ко мне! Еда у меня тоже есть, поснимаешь меня там в домашнем интерьере.

– Так я аппаратуру не взял!

– Не важно, – картинно подняла бровь Настя. И была права.

Эта тигрица в образе женщины устроила Архангелу настоящий секс-марафон. Такого он не ожидал, на первом свидании, и вообще как-то не был готов...

– Да-а, мальчик, рано ты сошел с трассы, – пропела Настя, раскидываясь на огромной кровати, застеленной темно-лиловыми простынями. Вот этот цвет, кстати, тоже здорово действовал Куприянову на нервы, попросту раздражал и не давал сосредоточиться! – Ах да, я ж тебя и не покормила! Бе-едненький, ну идем в кухню... После ужина не засыпать!

А утром она уехала на работу в ресторан. Веселая, свежая, живая, словно накануне ничего крепче простокваши не употребляла и сладко спала всю ночь. Даниила она оставила досыпать в своей постели.

– Зайка, ты никуда не торопишься? Вообще никуда не идешь? Оставайся, досыпай. Еда в холодильнике, выпивка в баре. До вечера!

Анастасия ушла и дверь за собой закрыла на ключ.

* * *

Чужая жизнь, ненадолго посетившая ее квартиру, сохранилась в запахах. Сашины крепкие духи мешались с легким дуновением непростого вина и сигаретным дымом. Вера не курила, Куприянов тоже берег здоровье. Со времен отъезда отца в квартире вообще никто не курил – кроме той же Саши, когда она приходила в гости. И остались еще следы уборки, сделанной посторонней рукой. Плетенная из соломы салфетка была постелена не поперек журнального столика, а вдоль, бокалы в горке стояли в непривычном порядке, столовые приборы лежали в сушке, а не торчали из круглого деревянного бочонка. В холодильнике обнаружилась незнакомая еда – несколько тигровых креветок в пластиковом контейнере, полупустая баночка красной икры, овощи и фрукты, которых Вера не покупала. Впрочем, нужно отдать Саше должное – убрано было аккуратно, она даже мусор вынесла. Все это Вероника рассмотрела уже в понедельник вечером. Как и было задумано, она осталась на турбазе до последнего момента – до утра понедельника. Чудом удалось не опоздать на работу, что имело существенное значение, поскольку Михеев последнее время начал проявлять к сотрудникам небывалую строгость.

Вот и в понедельник шеф до самого обеда нервно расхаживал по редакции, будто отыскивая виновных в том, что дела у журнала почему-то не заладились.

– Где это вы так загорели? – спросил он у Вероники ядовито. – Отдыхали? Если материалы не сданы – нужно выходить на работу, хоть выходной, хоть престольный праздник! – Переход Михеева на подчеркнутое «вы», как подсказывал опыт, не сулил ничего хорошего.

– Да я... У меня же... Рождения... Иволга... – Вероника не понимала, в чем ее упрекают, и привычно растерялась. К тому же у нее в ушах все еще шумел ласковый голос ночного прибоя, а тело еще чувствовало жар неожиданных объятий.

– А мне, думаете, птичку не жалко? Кто материалы вовремя сдавать научится, иволга?!

Вероника вспомнила о позабытой статье, хотела сказать что-то в свое оправдание, но только руки на стол опустила. Впрочем, «Станислав» вышел в мир пока только три раза, тут дело забуксовало, и конечно же никакая Вероникина статья не сделала бы, что называется, погоды. Глянец страниц четвертого, не изданного пока, номера неизбежно угасал вместе с прежним энтузиазмом шефа, которому его одноименное детище доставляло гораздо больше хлопот и финансовых проблем, нежели было запланировано вначале. Чувство здорового самоутверждения заставляло Михеева продолжать журнальную деятельность с особой даже пристрастностью, отчего и страдали последнее время рядовые сотрудники, но в редакции знающие люди уже с неделю поговаривали о скором сокращении штатов или вообще о грядущем безвременном конце печатной хозяйской игрушки. Ему что, он-то найдет себе новую...

– Все это ерунда, – махнула рукой Саша, забежавшая с ключами. – Просто он с похмелья и не в духе. Давай прошвырнемся по магазинам, а?

– У меня с деньгами не очень.

– Кто ж говорит о покупках? Знаешь, без денег по магазинам ходить еще интереснее. Пока смотришь, примеряешь вещи – они все твои!

А когда купишь – все, довольствуйся синицей в руках!

Вероника нехотя улыбнулась. Геллер умела быть необычайно милой и сегодня была в самом радужном расположении духа. Кроме того, Вере не терпелось выпытать у нее подробности давешнего свидания. Все же Саша была ее единственной, на этот момент, подругой, а Веронике, выросшей в обществе сестры, так не хватало порой девичьей болтовни, интимных секретов, которыми, краснея, делятся на ушко и упрашивают «никому, никогда!».

– Ну, идем?

– Пошли.

– Жаль, магазинов в Верхневолжске мало, – притворно-печально вздохнула Саша на улице. – Вот в Питере... – И замолчала, словно выдала какую-то тайну.

– Конечно, в Питере... А ты что – жила там?

– А? Да. Некоторое время. Грустная история. Не хочу про это говорить.

Вероника, умница, мигом сообразила – разбитная подруга жила там, очевидно, с возлюбленным, но не срослось у них. Но теперь-то все хорошо? Последние слова она произнесла вслух.

– Теперь да-а, – лукаво протянула Саша.