Книга Обещание ведьмы - Лене Каабербол

Он был прав: в этом-то и заключалась суть рекламы Старфона – там всегда показывали полярников, альпинистов или какую-нибудь забрызганную морской пеной звезду парусного спорта, которая звонит домой, находясь в открытом море, и желает спокойной ночи своим детям. Поэтому-то мама с папой и подарили мне этот телефон, хотя он стоил целое состояние и на самом деле был для такой, как я, слишком навороченным – Оскар его использовал гораздо больше меня. «Так что ты всегда сможешь позвонить домой», – сказала тогда мама. Но Старфон ведь и ловил Сеть в самых странных местах, например здесь, у тёти Исы, в то время как с обычным телефоном приходилось выходить на улицу и идти на самую вершину холма за домом, чтобы поймать сигнал.

Но не сейчас.

– В гарантии вряд ли учитываются волшебные мыльные пузыри, – сказала я. – Можно, наверное, сказать, что это моя вина.

Мама налила мне в стакан бузинный напиток тёти Исы.

– Вот, – сказала она, – тебе не повредит. Но, кажется, ты более-менее пришла в себя.

– Э… да, – сказала я, опорожняя стакан двумя большими глотками. – Спасибо. Когда мы будем есть?

Всё так обыденно. Словно я только что вернулась домой из школы, а не… впитала в себя мощь тысячи животных, употребив её на создание радужного щита. Но голод я испытывала.

– Уже скоро, – ответила мама. – Я варю овощной суп, но положила туда банку фасоли, так что выйдет довольно сытно.

– Отлично, – сказала я, поборов желание съесть спагетти с мясным соусом или сочный дымящийся бифштекс. Дома мама тоже любила готовить блюда со множеством овощей – ей никогда не нравилось касаться продуктов, содержащих мясо, кости и кровь. Я задумалась: не изменится ли это теперь, когда она знает, что Лия жива? Ведь не было никаких сомнений в том, что это отвращение появилось из-за пумы и кровавых остатков её трапезы. Обычно я с удовольствием ем овощи, но сейчас порядочно проголодалась и хотела мяса.

Оскар оторвал взгляд от игры.

– На этот раз ты окончательно проснулась? – спросил он.

– В смысле?

– До этого ты была какая-то странная.

Я нахмурила брови:

– До этого?

– Да. Несколько часов назад.

Я взглянула на кухонные часы. Было почти шесть вечера. Я проспала весь день. Вернее, так я думала.

– Я что… просыпалась до этого?

Мама вдруг перестала помешивать в кастрюле и вместе с Оскаром посмотрела на меня взглядом, говорившим «что-такое-с-ней-произошло».

– Ты совсем ничего не помнишь? – спросила мама. – Ты съела шесть бутербродов с сыром…

Я покачала головой. Похоже, это объясняло крошки на тарелке – возможно, я была несправедлива к Тупику.

– Ты сейчас в порядке? – спросила мама.

– Думаю… да. То есть всё тело ломит, но…

Меня взволновало то, что я совсем не помнила о съеденных бутербродах. Но, с другой стороны, это и естественно – от всей этой магии можно стать немного странным.

– Где Лия? – спросила я.

– Она дежурит у моста. Мы меняемся.

– Я схожу туда на минутку… и посмотрю, – сказала я, хотя мои ноги и живот определённо желали остаться на кухне, по крайней мере до появления на столе ужина.

Оскар отложил телефон в сторону.

– Я с тобой, – сказал он.

– Хорошо, – согласилась мама. – Но еда будет готова через десять минут.

Лия сидела на старой садовой скамейке тёти Исы, которую она перенесла на песчаный берег ручья недалеко от моста. У её ног журчала вода, а она сидела с арфой на коленях, наигрывая длинные мягкие рулады и им подпевая. Это не была песня «Кармелии», на самом деле, звучавшее едва можно было назвать мелодией. Это больше напоминало…

Нет, не просто напоминало. Это и была дикая песня.

– Что вы делаете? – спросила я.

Она слегка вздрогнула и перестала наигрывать.

– Мне кажется, я там что-то видела, – ответила она, показывая на лесную опушку по другую сторону ручья и луга. – Я не уверена, нет никаких доказательств, что это она. Но я подумала, что хуже не будет, если немного укрепить щит. Лучше всего, если она вообще не поймёт, что мы здесь…

Я перевела взгляд на опушку. Находясь внутри щита, можно было запросто смотреть наружу – он казался абсолютно прозрачным. Но глаз ни за что не зацепился. Или ни за кого…

А потом мне вдруг пришла в голову мысль:

– Она бывала здесь раньше, поэтому обмануть её будет сложнее. К тому же… она быстро поймёт, что что-то не так.

– Почему?

– Потому что там нет ни одного живого существа. Ни она, ни пиявки не смогут ничем питаться.

Ведь всё живое… да, наверное, на несколько километров вокруг – насколько я могла определить… собралось здесь, на территории, окружённой дикой защитой.

– Так это же очень здорово, – заявил Оскар. – Значит, ей придётся уйти, если она захочет поесть!

Я кивнула. Но она также сможет узнать, где мы находимся, хотя бы примерно. А это, наверное, не очень здорово…

Я опорожнила тарелку с овощным супом так быстро, что обожглась и была вынуждена остужать язык холодной водой. Потом я съела три бутерброда с сыром. Вернее, ещё три бутерброда – по всей видимости. Последний бутерброд был горбушкой, – значит, больше хлеба не осталось.

– А сколько у нас вообще еды? – спросила я. – Она может уморить нас голодом?

– Пока нет, – ответила мама. – Я могу испечь ещё хлеба, у нас много муки и дрожжей. И у Исы полная кладовка всяких продуктов. Думаю, она не часто ездит в магазин, но зато… всерьёз запасается провиантом.

И правда. Огромное количество полок было заставлено вареньем, консервированными помидорами, сушёной фасолью, мешками и ящиками, заполненными зимними овощами – картошкой, морковкой, луком, капустой и тому подобным. В морозильнике лежало мясо – три дикие утки, пара фазанов и нечто, напоминавшее оленину. Тётя Иса не была вегетарианкой – если курица ломала крыло и тётя не могла ей помочь, то та оказывалась в суповой кастрюле, – однако, как правило, она не убивала животных только для того, чтобы съесть.

И вдруг меня пронзила мысль. Как же быть со всеми зверями, которые там разместились? Вернее, в данном случае здесь. Они были дикими животными, которые привыкли выживать самостоятельно. К счастью, наступила весна, зазеленела трава, и на деревьях проклюнулись почки, но ведь животных так много на ограниченной территории. Сколько пройдёт времени до того момента, как вся растительность на участке, окружённом дикой защитой тёти Исы, будет обглодана до корней?

А как быть с нетравоядными? Например, с лисами? С рысью, если она сюда пришла? Что, если они начнут поедать друг друга? Тогда всё закончится настоящей кровавой бойней, потому что звери, выбранные в качестве добычи, не смогут никуда убежать. От этой мысли я содрогнулась.