Книга Вращая колесо Сансары - Геннадий Марченко

Звон неожиданно стих, я открыл глаза и увидел зрителей, с ожиданием смотревших на сцену. Мол, что там знаменитый чародей скажет о будущем этого поющего футболиста? У меня же было такое чувство, будто я, несмотря на звон, хорошо выспался, хотя прошло явно не более нескольких минут.

– Как вы себя чувствуете?

Мессинг помог мне подняться, а его помощница тихим привидением убрала стул в глубь сцены.

– Неплохо, как будто поспал.

– Это обычный эффект во время этого номера. Что ж, я готов предсказать вам ваше будущее. Итак…

Зал, затаив дыхание, ловил каждое слово артиста. А менталист начал с того, что сегодня, придя домой, я узнаю не очень приятную для себя новость, связанную с одной из сторон моей профессиональной деятельности.

– Вас ожидают серьёзные передряги, но помощь придёт оттуда, откуда вы её не ждёте, – подытожил Мессинг. – Но что странно: я не вижу вашего прошлого. То есть вижу на несколько лет назад, а что было до этого – словно скрыто туманом. С вами ничего такого не случалось лет пять-шесть назад?

– Ну-у, было кое-что, – выдохнул я, косясь на зрителей. – Током меня ударило в 15 лет, я даже сознание потерял на какое-то время. А после этого стал играть в футбол и сочинять песни.

– Так об этом в газетах писали! – выкрикнул мужик с 7-го ряда.

– К сожалению, я редко читаю прессу и практически не смотрю телевизор, – развёл руками артист. – Но пусть это останется на моей совести. Зато предсказать будущее ни радио, ни газеты, ни даже телевидение не смогут. Разве что цыганки, – улыбнулся он, – среди которых иногда действительно попадаются любопытные экземпляры. Но я не цыганка, я не гадаю, а пользуюсь возможностями моего мозга, который черпает информацию из, если хотите, эмпирея. И я ещё ни разу не ошибался… Спасибо, юноша, можете возвращаться на своё место. А теперь давайте пригласим ещё кого-нибудь, не столь известного, чтобы я мог рассказать о его прошлом…

Твою ж мать, лучше бы ты, Вольф Григорьич, ошибся. Мне тут сейчас проблемы ни к чему, всё вроде на мази, хотя и подозрительно хорошо для меня развиваются события. Может, Фурцева подлянку закинула? Обещала же припомнить косяк на фестивале… Да ну, чушь какая, мало ли что ляпнет артист эстрадного жанра.

Остальные номера я смотрел, пребывая мыслями где-то далеко, откуда меня иногда возвращал в действительность острый Ленкин локоть, тыкающийся в ребро.

– Смотри, смотри, как он так делает? – шептала она, глядя, как впавший в транс менталист лежит между двух стульев, а на нём сидит здоровенный мужик весом под центнер.

Казалось, ей до лампочки слова артиста, напророчившего мне какие-то неприятности. Я даже позавидовал безмятежности Лисёнка. Но по пути домой, сидя рядом со мной в такси, супруга вспомнила о предсказании Мессинга.

– Ёжик, это же ведь несерьёзно, да? Ну то, что этот Вольф тебе говорил. Всё же будет нормально?

– Да, конечно, всё обойдётся, солнышко, – улыбнулся я, погладив суженую по щеке. – Это шоу, игра на публику. Всё равно никто не проверит… Хотя, конечно, я фигура достаточно известная, но что может со мной случиться? Внезапно забуду ноты и перестану сочинять? Или ноги откажут, и не смогу в футбол играть?

В общем, посмеялись мы с ней, а по приезде домой тёща, которая оставалась нянчиться с Лёшкой, проинформировала:

– Егор, тебе тут какой-то тренер обзвонился. Морозов, что ли, его фамилия… Сказал, что ты его знаешь и ждёт от тебя звонка в любое время.

Хм, интересно, что Петровичу от меня так срочно понадобилось? Нехорошее предчувствие зашевелилось в моей душе, и сердечко запрыгало, но я, не показывая вида, внешне спокойно набрал знакомый номер.

– Николай Петрович, вечер добрый, вы мне звонили?

– Да, Егор, звонил… Видишь ли… Тут такая ситуация, что со сборной в Скандинавию ты не летишь. Ты…

Ты выводишься из состава сборной, – выдохнул Морозов. – На какой срок, не знаю, но таково указание Ряшенцева.

Глава 6

– Погодите, Николай Петрович, что-то я ничего не понимаю… А в чём причина такого решения?

– Егор, не спрашивай, сам в догадках теряюсь, – вздохнул собеседник на том конце провода. – Поступило указание, лично от Ряшенцева, сам ему такой же вопрос задавал, но он молчит как рыба. Я так понимаю, что руководитель Федерации футбола – отнюдь не верхушка айсберга, есть люди и посерьёзнее… Надеюсь, со временем ситуация разрешится, хотя времени до чемпионата мира уже в обрез. В общем, ты форму поддерживай, а если будут какие новости, я тебе сразу сообщу. Спокойной ночи.

Я смотрел на зашедшуюся в коротких гудках трубку в своей руке, и мир рушился буквально на глазах. Ёкарный бабай, мундиале уплывал у меня из-под носа! Да что ж это такое?!

– Егор, что случилось?

Встревоженные взгляды супруги и тёщи скрестились на мне, отчего я почувствовал себя то ли грустным клоуном на манеже цирка, то ли смертельно больным человеком.

– Да так… Ерунда.

– Егор! – Голос Лисёнка сейчас был строг и требователен как никогда.

Поэтому я сознался:

– От сборной отцепили.

– Что значит – отцепили?

– Так вот, отцепили, сказали, что в Скандинавию летят без меня. А это последний сбор команды перед чемпионатом мира, на который теперь, получается, я не попадаю.

– Так надо кому-то пожаловаться, – встряла тёща. – Ты же вроде неплохо играл, голы забивал. Уж на что я далека от вашего футбола и то тут и там слышу, какой замечательный футболист Егор Мальцев. За границей, опять же, играешь!

Вот-вот, теперь не факт, буду ли я играть за «Челси» и дальше. Кто знает, как далеко решили зайти мои недоброжелатели. Честно сказать, за полтора года в Англии я уже не испытывал того первого восторга, с командой выиграл почти всё, что можно на клубном уровне. Меня теперь манил лишь титул чемпиона мира, а так я и на родное «Динамо» согласился бы.

– А кому жаловаться? – ответил я. – Это указание руководителя Федерации футбола СССР, к нему если только за объяснениями. Боюсь, что он всего лишь пешка в чужой игре.

– Ох, недаром Мессинг тебе неприятности напророчил, – приложив руки к груди, пролепетала Ленка, в глазах которой уже дрожали слезинки.

Я обнял её, чтобы успокоить.

– Ну, он же сказал, что помощь придёт, откуда не жду. Может, и впрямь дело устаканится.

Короче, бессонная ночь мне была обеспечена. Я завидовал здоровому сну как супруги, так и тёщи, оставшейся у нас ночевать, – её громкое сопение было слышно даже из-за закрытой двери. А я пялился в окно, через открытую форточку которого в комнату вливался более-менее прохладный ночной воздух, и вслушивался в отдалённые звуки расстроенной гитары и довольно сносно голосящего дворового исполнителя. Мало того что гитара расстроена, так ещё и по соседям играет. Мой чуткий слух сразу уловил непопадание в лад. Такое ощущение, что поёт один, а аккомпанирует другой – напрочь лишённый музыкального слуха.