Книга Дерибасовская шутит. Юмор одесских улиц - Ривка Апостол-Рабинович

– Изя, и ты им поверил?! Чтобы я никак не среагировал?! А кто таки тогда по-твоему упал?

* * *

К одесскому еврею подходит прохожий и спрашивает:

– Извините, вы не знаете, где находится Дерибасовская?

– Я? Это я-то не знаю, где Дерибасовская?! Да иди ты… Это я-то не знаю, где Дерибасовская!..

* * *

Идет одессит, несет в руках два арбуза. Его останавливает прохожий.

– Вы не знаете, где Дерибасовская?

Тот ему дает два арбуза:

– На, подержи!

Развел руками в разные стороны:

– Не знаю.

* * *

– Скажите, если я пойду направо, там будет вокзал?

– Он там будет даже если вы туда не пойдёте.

* * *

Зильберштейн приезжает из глухой провинции в Одессу, останавливается в лучшей гостинице, в гостиничном ресторане заказывает роскошный обед. Но затрудняется выбрать десерт.

– Может, апельсиновое желе? – подсказывает официант.

– Не.

– Кофе-глясе?

– Не.

– А может, шарлотку?

– Шарлотку? – с интересом спрашивает Зильберштейн. – Можно. Пускай поднимется прямо в номер!

* * *

Встречаются два еврея.

– Абрам, ты слышал, что к нам в Одессу приехал Эйнштейн?

– А кто это?

– Ты что, не знаешь Эйнштейна, он же изобрел теорию относительности.

– А что это за теория?

– Представь, что ты лежишь в постели с молодой красивой девушкой. Для тебя это что? Прекрасный миг.

– Ну?

– А когда ты в действительности лежишь в постели со своей женой, что тебе кажется? Что проходит вечность! Это и есть теория относительности.

* * *

Одесса. Гид водит туристов. Рассказывает о достопримечательностях:

– А здесь у нас памятник неизвестному матросу Мойше Абрамовичу Рабиновичу…

– Как это – неизвестному, если вы фамилию и имя назвали?!

– Неизвестно, был ли он матросом…

* * *

Один еврей в Одессе подходит к другому еврею-извозчику и просит подвезти на Дерибасовскую.

– Садись.

Проехали метров 20. Извозчик говорит:

– Слезай.

– Зачем? – спрашивает тот.

– Видишь дорога круто вверх пошла. Надо поддержать повозку. Вдруг лошадь не выдержит.

Выехали на гору, пассажир только садиться, извозчик говорит:

– Слезай.

– Зачем? – спрашивает тот.

– Видишь дорога круто вниз пошла. Надо придержать повозку. Вдруг лошадь не выдержит.

Спустились вниз, пассажир только садиться, извозчик говорит:

– Слезай.

– Зачем? – спрашивает тот.

– Приехали, вот твоя Дерибасовская.

– Послушай, я понимаю, зачем я тебя брал. Я хотел доехать. Понимаю, зачем ты меня брал. Ты хотел заработать. Но зачем мы брали лошадь?

* * *

Еврей, доехав до дома на такси, выходит молча из машины и начинает шарить по карманам, а под нос бормочет:

– Черт, кажется в машине кошелёк выронил…

Услышав это, таксист нажимает на газ и сматывается. Еврей, глядя вслед такси, ехидно говорит:

– А Рабинович не врёт, это правда работает…

* * *

В тёмном переулке грабитель останавливает еврея:

– Давай деньги и не вздумай шуметь!

– Ой, шо вы! Я ничего не имею против того, шобы быть ограбленным, но у меня нет при себе денег… Давайте я вам должен буду…

* * *

Приходит еврей устраиваться на работу.

– Здгаствуйте, я дизайнер.

– Да видим, что не Иванов…

* * *

Маленький Абрам приходит домой и говорит:

– А сегодня в школе, когда меня спросили о национальности, я сказал, что я русский!

Папа отвечает:

– Ну что ж, теперь ты не будешь сидеть на своем мягком стульчике, а будешь сидеть на табуретке!

Мама:

– Теперь ты не будешь кушать супчик с курочкой, а будешь кушать щи!

Бабушка:

– Теперь ты не получишь к обеду баранью котлетку, а будешь есть перловку!

Сели кушать, Абрам, сидя на табуретке, похлебав щи и принявшись за перловку, говорит:

– Всего полчаса русский, а как я вас, жидов, ненавижу!

* * *

Телефонный звонок в квартире Якова Моисеевича Гольдштейна. На том конце провода милый женский голос:

– Простите, это квартира Семёна Петровича Бондаренко?

– Вы даже себе не представляете, девушка, как вы ошиблись номером!

В Одессе имеется много мест, которые носят определение: «еврейский» (-ая). К примеру, в городе имеется так называемая Еврейская больница, построенная еще в начале XIX века на средства еврейских меценатов. Заведение предназначалось для лечения небогатых горожан. Основана в жилом доме в 1802 году на 6 коек; в 1803 г. было уже 20 коек, в 1829 г. – 45, в 1843 – 60, в 1865 г. – 80 коек. Также во второй половине XIX века был построен хирургический корпус на 120 мест с отлично спланированным операционным блоком на 5 операционных залов. В 1903 году архитекторами Минкусом и Клейном было отстроено приемное отделение, которое начало функционировать как круглосуточный амбуланс. «Одесский Вестник» за 1889 год писал: «В Одессе существует еврейская больница, обстановке и устройству которой позавидовал бы не только любой уездный город, но и, пожалуй, многие губернские».

На углу улиц Богдана Хмельницкого и Мясоедовской по-прежнему стоят больничные корпуса коммунального учреждения «Городская клиническая больница № 1», по традиции называемого всеми «Еврейская больница». К сожалению, жители констатируют, что старинные постройки разрушаются буквально на глазах.

А ведь история создания этой самой больницы впечатляющая. Сначала при Одесской еврейской общине появилось общество посещения больных «Бикур Холим». Оно сыграло значительную роль в том, что в 1802 году в Одессе появилась первая еврейская больница на несколько коек. В 1829 году под нужды больницы был приобретен дом на углу улиц Богдана Хмельницкого (бывшая Госпитальная) и Мясоедовской (бывшая улица Шолом-Алейхема). Известно, что долгие годы штат больницы состоял из доктора, цирюльника, кухарки, прачки, дворника и нескольких служителей. Во второй половине XIX века, особенно после завершения строительства нового корпуса в 1865 году (являющегося ныне центральным), больница стала одним из самых крупных лечебных заведений Одессы.