Книга Волчий уголок - Александр Пискунов

– Хорошо поработали, – весело сказал отец. – Косточки обсосали – не подкопаешься. Муравьям делать нечего. В костер бросай, не загрязняй двор, – остановил он Славика, собравшегося зашвырнуть рыбий хребет с головой в ельник.

– Помните, недавно документальный фильм про Японию показывали, – заговорил дядя Петя. – Они там в горной речке какую-то местную форельку ловят, тут же в ресторанчике на вертеле жарят и едят. Комментатор рассказывал, рассказывал, дошло дело до пробы. Начал он есть рыбку… прямо с головы кусает, будто огурец… И голову ест, и хребет… Что за рыба?

– Или, что за японцы, – засмеялся отец. – И я буду с головой есть в следующий раз. Чего зря выбрасывать треть рыбьего веса. Подумаешь, форель. Ничем наша плотва не хуже. А окунек – вообще объедение.

– Схожу к полю, накопаю червей, будут и окуни, – совсем уж мечтательно проговорил дядя Петя – главный рыбак.

– Выйдет во широко поле, переловит всех червей, то-то будет окуней, – торжественным, каким-то былинным голосом передразнил его отец. Славик давился смехом.

– Не хватает желудей, – внес он свою лепту в зарождающийся эпос.

– О, кстати, – отец порылся в кармане и вытащил крупный желудь. – Вчера мимоходом поднял парочку. Их будем грызть в случае нужды. Какой красавец упитанный, – он подбросил его на ладони. – Их ведь едят, Петя?

– В принципе, да… – дядя Петя чуточку раскачиваясь, размышлял, как покороче и полнее ответить.

– И зубы ломать не надо, добираясь до ядра: скорлупа тонкая, слабая, – отец очистил желудь, куснул, по мышиному часто, почти не открывая рта, заработал зубами, потом сплюнул и крепко зажмурился.

– Если их вымочит в двух-трех водах, чтобы горечь вышла, – дядя Петя наконец собрался с мыслями, – да потом высушить, смолоть и смешать с мукой… Правда, в Испании якобы растут сладкие желуди. Их еще Дон Кихот употреблял.

– Ему и уксус сладким казался, не то что желуди. А какой хороший плод, – отец с сожалением рассматривал расколовшийся на половинки желудь. – Крепкий, тяжелый. Ничего, припрет – изжарим и тебя, – он кинул половинки в огонь. – Что, пойдем обследовать наши владения на предмет кормных мест?..

– Можно и просто так осмотреть, – сказал Славик.

– Просто так нам ходить нельзя. Мы находимся в экстремальных условиях.

– Так уж…

– Ты, может быть, у бога за пазухой, а я есть хочу второй день. Это по-твоему, что?.. Райская жизнь?

– Только давайте не будем все снаряжение брать: упаримся, – предложил Славик.

– А куда их? – дядя Петя как раз собирался сунуть в шалаш свитер.

– Некуда, сопрут отовсюду, – обреченным голосом сказал отец. – Будем с собой таскать. Все равно берем топорик, рюкзак…

– Надо нам тайник иметь, – сказал решительно Славик.

– Дело хорошее, да нигде, – отец обвел взглядом ближайший ельник.

– Эх, были бы скалы, гроты… – Славик тоже пренебрежительно посмотрел на елки.

– Как в твоем любимом «Таинственном острове». Да, в книжке все есть. Они там, помнится, и пещеру сразу отыскали, и растения всякие, и животные у них прямо под ногами путались. Даже ящик с ружьями оказался в нужном месте.

– Так ящик же им капитан Немо подкинул, – Славик заступился за хорошую книгу.

– Удивляюсь, как он им рояль в кусты не прикатил, – язвительно закончил отец.

– Я придумал! – Славик вскочил с пенька.

– Давай, – равнодушно сказал отец и начал собирать возле костра и бросать в огонь мелкие веточки и другой мусор.

– Слушайте, – Славик оглянулся в разные стороны, заговорил тише: – Давайте спрячем на большой елке. Снизу никто не увидит, если затащить повыше. Я залезу.

Дядя Петя покачивал головой, не знал, что ответить. Отец выпрямился, тоже задумался.

– Может быть, есть резон, – первым сказал дядя Петя.

– Никто не будет вверх глядеть, – уверенно повторил Славик.

– Ты же глядел, – сказал отец. – Разве что для одного леса два ротозей – многовато… Не обижайся. Хорошо придумал. В таком лабазе по крайней мере мыши сухари не погрызут.

Собирались они недолго. Погасили костер. Отец сам осторожно побрызгал водой – не хотел полностью остужать очаг. Свитера, сухари, сахар, соль сложили в два рюкзака.

– Хороша ель, – отец, поддерживая кепку, вглядывался в густоту сучьев, лучами разбегавшихся от необъятного ствола.

– Ты второй, – сказал Славик и стал пофыркивать, сдерживая смех.

– Кто? – не понял дядя Петя. Он внимательно рассматривал щепки под деревом.

Славик не стал упоминать ротозея, видел, что отец все понял и тоже весело похмыкивает.

– Желна долбила дерево, – уверенно сказал дядя Петя. – Самый крупный из дятлов. Мелким такая работа не под силу. Смотри, – он показал Славику. – Дупло не круглое, угловатое и большое. Мелкие дятлы круглые дупла долбят.

Славик с трудом дотянулся до нижнего сука, когда стоял на плечах взрослых. Он не ударил лицом в грязь, ловко подтянулся, закинул ногу и наконец вскарабкался сам. Дальше лезть можно было как по лестнице хоть до макушки. Правда, приходилось изгибаться ужом: так густо росли ветви. Славик изрядно помучился, пока протащил за собой оба рюкзака. Хорошо, отец вовремя остановил его, а то он залез бы на самый верх. Славик втиснул между сучьев рюкзаки и привязал их.

Он поднялся немного повыше и уселся отдыхать.

Окружающий лес не расступился, не остался внизу, но все же вокруг стало намного просторнее и исчезла земля. Здесь были не стволы, как на земле, а ветви и листья: еловые лапы да дрожащая неподалеку осиновая макушка. Кое-где сквозь пестроту крон просвечивало голубым озеро. С высоты лес казался совсем другим: непривычным, нехоженым, чистым и уютным. Славик представил маленькую будку на ели, в которой он живет все лето. Он даже начал присматривать пригодные для такого сооружения сучья.

Прилетела сойка – птица величиной со скворца с голубыми пестринками на боках. Безмятежно прыгнула на одну ветку, другую, поправила перышко на крыле и вдруг увидела рядом Славика. Заорала диким голосом и исчезла, словно ее ветром сдуло. Он не успел толком и рассмотреть.

Он просидел бы долго – здесь было не скучно, но отец позвал его раз, потом второй…

Слезать было труднее: нога никак не находила опору.

Они шли по прибрежной чуть заметной тропинке гуськом, словно геологи или топографы по нехоженой тайге. Отец нес объемный рюкзак с самыми ценными вещами. Дядя Петя все время покачивал удилищем, стараясь не зацепиться за ветки. У Славика болтался на шее бинокль. В руках у него была походная палка. Вчера он срубил полутораметровую орешину и очистил ее от коры. Он не опирался на нее: тыкал в подозрительные камни и ямки да сбивал редкие грибы-поганки. Когда он ловким ударом сбил все боковые веточки с тоненькой осинки, отец остановился и долго молча смотрел на него. Славик не оправдывался. Дальше шел не в таком приподнятом настроении, как сначала и не махал палкой.