Книга Джульетта - Энн Фортье

В твоих глазах страшнее мне опасность,

Чем в двадцати мечах.

Ну, подумала я, если этот негодяй Лучано Салимбени действительно убил мою мать из-за дорогостоящего артефакта под названием «Глаза Джульетты», тогда реплика Ромео - чистая правда: какова бы ни была природа этих таинственных глаз, они потенциально опаснее любого оружия. Следующий отрывок был сложнее, чем расхожая цитата:

Прекраснейшие в небе две звезды

Принуждены на время отлучиться,

Глазам ее свое моленье шлют -

Сиять за них, пока они вернутся.

Но будь ее глаза на небесах,

А звезды на ее лице останься, -

Затмил бы звезды блеск ее ланит,

Как свет дневной лампаду затмевает;

Глаза ж ее с небес струили б в воздух

Такие лучезарные потоки,

Что птицы бы запели, в ночь не веря.

Я обдумывала эти строки всю дорогу по виа дель Парадизо. Ромео явно пытался сделать Джульетте комплимент, сказав, что ее глаза подобны сияющим звездам, но выразился довольно чудно. По-моему, не самая удачная мысль кадрить девушку, живописуя, на что она была бы похожа без глаз.

Но любимая поэзия хотя бы отвлекла меня от других фактов, которые я узнала за день. Мои родители умерли ужасной смертью, порознь; не исключено, что от рук убийцы. Покинув склеп несколько часов назад, я все еще не могла до конца осознать ужасное открытие. К шоку и скорби примешивались пресловутые блошиные укусы страха, как и накануне, когда мне показалось, что за мной идут от банка. Но прав ли был Пеппо, призывая меня к осторожности? Неужели и я теперь в опасности, ведь столько лет прошло? Если так, пожалуй, лучше вернуться в Виргинию. Но вдруг здесь меня и вправду ждет сокровище? Что, если где-нибудь среди бумаг из маминой шкатулки и впрямь откроется намек на местонахождение «Глаз Джульетты», что бы это ни было?

Занятая своими мыслями, я забрела в уединенный монастырский сад возле площади Святого Доменико. Уже начинались сумерки, и я секунду постояла в портике крытой галереи, впитывая последние лучи заходящего солнца. Вечерние тени медленно подползали к моим ногам. Мне еще не хотелось возвращаться в гостиницу, где меня ждал дневник маэстро Амброджио и вторая захватывающая бессонная ночь с путешествием в 1340 год.

Растворившись в лучезарном свете заката, я думала о родителях, когда впервые увидела его - маэстро.

Он шел по темной уже галерее напротив с мольбертом и всякой мелочью, которую то и дело ронял, останавливался и перехватывал поудобнее. Сперва я молча смотрела на него - не смотреть было невозможно. Со своими длинными седыми волосами, потертым пиджаком и открытыми шлепанцами, маэстро был не похож на других итальянцев. Скорее он смахивал на путешественника во времени из Вудстока, шаркающего по миру, который заполонили симуляторы и копии.

Сперва он меня не заметил, и когда я нагнала его и подала оброненную кисть, маэстро подскочил от испуга.

- Извините, - сказала я. - Кажется, это ваше.

Маэстро недоуменно взглянул на кисть, но все же взял ее - неловко, словно не осознавая, что это. Затем он перевел взгляд на меня, все еще ничего не понимая, и спросил:

- Мы знакомы?

Не успела я ответить, как на его лице расплылась улыбка и он воскликнул:

- Как же, как же, я вас знаю! Я вас помню. Вы… Напомните, как вас зовут?

- Джульетта Толомеи, но я не думаю…

- Да-да-да, конечно! Где же вы были?

- Я? Я только приехала.

Он поморщился от собственной недогадливости.

- Конечно, вы только что приехали! Не обращайте на меня внимания. Вы только что приехали и вот стоите здесь, Джульетта Толомеи, прекраснее, чем когда-либо. - Он улыбнулся и покачал головой: - Никогда я не понимал механизм времени, никогда.

- С вами все нормально? - спросила я, ничего не понимая.

- Со мной? О да, благодарю вас. Но вы должны обязательно наведаться ко мне. Я хочу вам кое-что показать. Знаете мою мастерскую на улице Святой Екатерины? Синяя дверь. Не стучите, заходите без церемоний.

Только тут до меня дошло, что он принял меня за туристку и хочет всучить мне сувенир. Ага, сейчас, подумала я, так я и попалась на эту удочку.

Когда вечером я позвонила Умберто, он пришел в сильное волнение, узнав о моих открытиях, связанных с гибелью родителей.

- Ты уверена? - повторял он. - Ты точно уверена, что это правда?

Я сказала, что да. Факты не только указывали, что двадцать лет назад отец с матерью перешли дорожку каким-то темным личностям, но, судя по всему, эти личности до сих пор не успокоились. Иначе с чего кому-то идти за мной от банка?

- Ты уверена, что он за тобой следил? - не поверил Умберто. - Может, он…

- Умберто, - перебила я, - он был одет в тренировочный костюм.

Мы оба знали, что для Умберто лишь последний негодяй пойдет по центральной улице в спортивном костюме.

- Может быть, он хотел залезть к тебе в карман? - неуверенно предположил Умберто. - Увидел, как ты выходишь из банка, и решил, что ты сняла деньги.

- Может. Вот чего я точно не пойму, с какой радости кому-то красть шкатулку. В ней нет ничего о «Глазах Джульетты»…

- «Глазах Джульетты»?!

- Так сказал Пеппо. - Я со вздохом плюхнулась на неразобранную постель. - Вроде бы это и есть сокровище. Но если тебе интересно мое мнение, я думаю, все это просто большая афера. Наверное, мама с теткой Роуз сидят сейчас в раю и хохочут надо мной. Ладно… Как у тебя дела?

Мы поговорили еще добрых пять минут, прежде чем я выяснила, что Умберто живет не в доме тетки Роуз, а в нью-йоркской гостинице и ищет работу. Я не могла представить его в качестве официанта на Манхэттене, натирающего пармезан на макароны посетителям. Видимо, он разделял мои чувства, но голос у него был усталый и подавленный. Мне очень хотелось утешить Умберто, сказав, что я вышла на след большого сокровища, но, несмотря на обретение маминой шкатулки, я не представляла, с чего начать.

ІІ.ІІІ

Смерть выпила мед твоего дыханья,

Но красотой твоей не овладела.

Сиена, год 1340-й от Рождества Христова

Смертельного удара так и не последовало.

Вместо этого брат Лоренцо, все еще стоявший на коленях и шептавший молитву в шаге от негодяя, услышал короткий отвратительный хрип. Дрожь сотрясла всю повозку, послышался глухой звук упавшего на дорогу тела, и наступила тишина. Робко приоткрыв один глаз, брат Лоренцо убедился, что несостоявшийся убийца уже не нависает над ним с обнаженным мечом. Тогда чернец нервно вытянул шею - посмотреть, куда это бандит так внезапно исчез.