Книга Ты поверишь мне - Вивьен Уоллингтон

Ей бы хотелось, чтобы Мак увидел эту улыбку, но его не было. Возможно, поразмыслив ночью обо всех обязанностях и ответственности, которые ему придется взять на себя, он решил откланяться и уйти. Или — Сюзи очень хотелось верить в это — он просто дал ей возможность побыть наедине с дочкой.

Днем ей позволили взять Кэйти на руки. Казалось, малышка реагирует на любовь, которая окутывала ее, потому что безжизненные темные глазки стали заметно ярче, на щечках появился румянец, а крошечные ручки пытались ухватиться за мамин палец.

— Она уже лучше выглядит, — прокомментировал чей-то низкий голос. Сюзи вздрогнула, узнав его.

— Мак! — непроизвольно вырвалось у нее. Больше она ничего не смогла произнести. Он пришел. Сказал, что придет, и пришел!

На нем снова была черная кожаная куртка. Как обычно, его приход принес с собой мучительные воспоминания — и некоторое беспокойство.

— Я заехал в салон, и Присцилла сказала мне, что ты уже в больнице, — сказал Мак. — Я думал, что ты будешь спать гораздо дольше.

— Ты тоже недолго спал, — напомнила ему Сюзи. К тому же он нашел время, чтобы приехать к Присцилле ранним утром, и недавно заглянул опять. — А я проспала целых шесть часов, этого было вполне достаточно. Я волновалась за Кэйти и торопилась поскорее увидеть ее.

Взгляд Мака обратился к ребенку, которого Сюзи держала на руках.

— Она уже проснулась. — Он нагнулся к ней, но не слишком близко, боясь расстроить или испугать малышку. — Карие глаза, — заметил он и быстро взглянул на Сюзи — этот взгляд сказал больше любых слов.

— Никто не усомнится в том, что это твоя дочь, Мак. — Она помедлила и усмехнулась. — Хотя моя мать ничего не знает об этом.

— Значит, ты еще не сказала ей, что я перебрался в Мельбурн?

Она печально засмеялась.

— Если бы она узнала, то уже, наверное, примчалась бы сюда, чтобы защитить меня от тебя. — Что и было причиной того, почему Сюзи решила пока ничего не говорить матери о Кэйти. Рут могла устроить сцену прямо в больнице, а ситуация и так была непростой.

Мак поднял темную бровь.

— А что именно твоя мать имеет против меня, Сюзи? Это все из-за того, что я ношу черную кожу, разъезжаю на мотоцикле, по крайней мере раньше ездил, и время от времени позволяю себе выпить немного пива? — В его тоне слышался сарказм. — Ей бы хотелось видеть меня в красивом костюме и галстуке, как Тристана Гатри, и чтобы я при этом работал строго определенные часы в каком-нибудь престижном офисе?

Сюзи закусила губу. Ей не хотелось спорить или ссориться здесь, при больной дочке.

— Мак, мне кажется, ты пришел сюда, чтобы познакомиться с дочерью, а не обсуждать мою мать и ее мнение о тебе. — Она нежно покачала малышку на руках. — Ты не хочешь ее подержать?

Но Маку не удалось это сделать, потому что медсестра взяла ребенка, чтобы положить обратно в кроватку и проверить показания приборов.

— Почему бы вам не спуститься в кафе, чтобы перекусить? — предложила она.

Сюзи колебалась. По виду Мака было ясно, что у него накопилось много вопросов и он жаждет получить ответы на них. Ответы, которые она не сможет дать, не рассказав ему о…

Она вздохнула. Ее отец давно умер. И если сейчас она расскажет о его пагубных пристрастиях, то уже не ранит его чувства и не введет в краску свою мать. Кроме того, она уже обвинила Мака в увлечении азартными играми, и его реакция была похожа скорее на шок и удивление, чем на чувство вины. Она могла дать ему шанс объяснить все… хотя и знала, какими хитрыми бывают азартные игроки.

— Извини, я на минуту выйду, — сказал Мак, разрешив таким образом ее дилемму, — мне нужно кое-кого встретить.

Она ожидала, что испытает облегчение, но вместо этого почувствовала, как портится настроение.

Он действительно с кем-то встречается или просто решил освободиться на время от давящей атмосферы больницы? А может, его пальцы потянулись к компьютеру?

— Да, конечно. Иди, — согласилась Сюзи, получив возможность спокойно посидеть, подумать, собраться. — Я буду здесь, на случай, если Кэйти вдруг… что-нибудь понадобится.

Он вернулся. Причем не просто вернулся, но и провел с ней весь день. Он даже в первый раз подержал на руках свою дочурку. Наблюдая за ними, Сюзи чувствовала, как у нее сжимается сердце. Они так хорошо смотрелись вместе, он был так нежен с ребенком. Кэйти даже ни разу не захныкала, когда темноглазый незнакомец с довольно грубыми чертами лица держал ее на своих сильных руках так нежно, так аккуратно, будто она была редким, бесценным, хрупким сокровищем.

Она никогда раньше не видела в глазах Мака такой сияющей теплоты или такой мягкости на его смуглом, грубоватом лице. Крошечный, хрупкий человечек на его руках, казалось, поставил этого сильного, неукротимого мужчину на колени.

— Я назвала ее в честь твоей мамы, Мак, — мягко призналась Сюзи. Пусть он знает, что она никогда не забывала его, что она хотела, чтобы дочь унаследовала хотя бы часть его. — Я назвала ее Катерина Рут — в честь обеих бабушек Кэйти.

Глаза Мака устремились к ней, прожигая ее пристальным, словно оценивающим взглядом.

— Ты даже не знала мою мать.

— Нет, но ты всегда с любовью говорил о ней. Я знала, что она много для тебя значила. Ты был так горд, что тебя назвали в честь нее, и я… я решила назвать Кэйти в ее честь.

В улыбке Мака светилась печаль.

— Спасибо, Сюзи. Приятно знать, что я был не совсем забыт.

Сюзи быстро перевела глаза на малышку, чтобы скрыть боль. О, Мак, я никогда не забывала тебя, ни на одну минуту!

К ее облегчению, медсестра снова их прервала. С ней была женщина-врач, которая представилась как доктор Джеймс. Сюзи задержала дыхание, когда доктор нагнулась, чтобы осмотреть ее ребенка. Их ребенка, поправилась она.

Доктор Джеймс сказала, что она более чем довольна состоянием Кэйти. Та быстро поправляется. Лихорадка не возвращалась, и все анализы были в норме, хотя, конечно, курс антибиотиков нужно будет продолжить еще на пару недель.

— Вы счастливая пара, — сказала она, уходя.

Пара.

Оба промолчали. Сюзи сглотнула, почувствовав на себе взгляд Мака, чьи темные глубины, казалось, говорили ей, что они могли бы быть парой, если бы она не ушла от него и не скрывалась все эти месяцы.

Что ж, к счастью, пока не слишком поздно. Кэйти идет на поправку, и ей только шесть месяцев. У Мака впереди достаточно времени, чтобы познакомиться со своей дочкой и узнать ее получше, если, конечно, он этого хочет.

Позднее она опять позволила Маку подержать малышку на руках. В этот раз его крошечная дочка улыбалась ему — самая дорогая на свете улыбка. Мак улыбнулся ей в ответ и говорил с ней, как говорил бы любой заботливый отец со своей малышкой. Потом он поймал взгляд Сюзи — и тоже улыбнулся, на этот раз для нее. От этой улыбки его темнобровое лицо засветилось, а в глазах зажглись яркие огоньки.