Книга Конкурс песочных фигур - Татьяна Краснова

– Пойдем посмотрим! – загорелась Карина, забыв, что хотела спасаться бегством от грохота.

Внизу, на пляже, ящики оказались огромными, трехметровыми, а кошачье существо – сфинксом. Его лицо вот-вот должно было обрести глаза и увидеть прямо перед собой и голубое озеро, и голубое небо, и весь божий мир. Среди песка сфинкс смотрелся внушительно, как настоящий. Может, где-то и пирамиды сделают? Карина подбежала к скульптуре, опередив Володю.

– А если дождик? А сегодня грозу обещали! – обратилась она к загорелым, как египтяне, скульпторам, обходя их творение со всех сторон.

– И чудненько, – ответили ей, – дождик в самый раз – наведет глянец.

И растолковали, что песок в деревянной опалубке утрамбовывают специальными агрегатами до состояния мягкого камня – потом не страшны ни дождь, ни ветер. И работают с ним, как с камнем, – отсекая лишнее.

– А до праздника достоит? Не рановато начали?

– Достоит, – уверили ее, – два месяца точно, а повезет – так и все лето. А если дома под крышей поставить – вообще никогда не развалится. Наша киса на самом деле только людей боится, но тут милицию обещают приставить…

Они еще побалагурили с симпатичной девушкой, предложили сделать ее портрет, рассказали, что на изготовление сфинкса ушли почти три дня и одна машина материала, объяснили, как важны в их деле цвет, химический состав и просто чистота песка, а потом переглянулись:

– Начальство прохаживается, посматривает, проверяет…И хотя никакого начальства поблизости не было, Карина распрощалась с «египтянами», пожелав победы на конкурсе.

– Вот мы и пришли, – гостеприимно объявил Володя, вешая сумку на сучок.

Шум и стройка остались позади, как и площадки с песочными фигурами и заготовками для них, и длинная полоса берега, и неприятное вязкое место с камышами, и почти непроходимые заросли… Они стояли на маленькой круглой поляне, накрытой, как куполом, ветвями старых деревьев. Небольшой залив подходил к самым их корням, и один из стволов склонился над водой почти горизонтально.

– Рай в шалаше и сам шалаш одновременно! – восхитилась Карина и, не удержавшись, полезла на живой мостик, уселась, поболтала ногами.

– Лучшее место занято, – одобрил Володя и передал ей мороженое. – Еще не растаяло!

Сам он устроился на бревнышках, которые явно оказались здесь не сами по себе, хотя поляна была на удивление чистой – ни мусора от пикников, ни даже пятен от костра. Съестные пустяки, купленные по пути, закончились мгновенно.

– Вот видишь, зря не захотела шашлыков, – посетовал Володя. – Сейчас бы как раз.

– Теперь понимаю, – согласилась Карина – аппетит просыпался невиданный, хоть они и прошлись совсем немного. – Здесь получше будет, чем в любом кафе, и даже с немытыми руками! Как же это местечко уцелело, такое незатоптанное?

– А ты никому не показывай, оно и дальше уцелеет.

Даже не верилось, что где-то снаружи палит солнце, не щадя молодой зелени, – несколько ярусов листвы и хвои надежно укрывали их от внешнего мира. Только одинокие лучики, проскользнув в воду, играли на дне и, отражаясь, таинственно и театрально освещали поляну. Редкие солнечные пятна скользили по ветвям, листьям, улыбающемуся лицу Карины, которая перебралась на гибкий конец ствола и попробовала покачаться. Дерево прекрасно пружинило, подбрасывая вверх-вниз, пожалуй, даже слишком…

– Ой, падаю!

Володя мигом подскочил к ней:

– Я держу, не бойся!

Но Карина уже ощущала, что бояться нечего, она никуда не летит и ее держат те же надежные руки, которые тащили вверх по отвесной тропе или подхватывали со стремянки. Да что же она все куда-то валится! Одновременно сообразив, что в воде не она, а Володя, Карина ахнула, хоть и видела, что это лягушатник.

– Да я не утонул, ты смотри повнимательней.

По всему дну вдоль нависшего дерева шла цепочка камней, и Володя стоял на них, словно на поверхности воды, едва замочив кроссовки. При желании можно было пересечь заливчик, держась за ствол, как за перила.

– Ловко придумано! Сам, наверное, соорудил? Небось играл тут когда-то в разбойников! А где тарзанка?

Володя все еще крепко ее держал, и Карина удивилась, какие горячие у него руки.

– Да ты совсем закоченела, – опередил он ее собственную догадку, что под деревьями чересчур прохладно и сыро. – Надо выбираться на берег. – И совсем не торопился помочь ей слезть с дерева, а Карина с удивлением наблюдала, что и сама не торопится слезать и даже согревается без всякого солнца.

– А ты почему не замерз? – спросила она, сползая наконец со своих качелей. Осторожно переступила по подводным камням, не отпуская Володиной руки. – Я-то совсем продрогла!

– Ты солнечная, – объяснил он, переводя ее на берег.

– А ты лесной?

– А я лесной.

И было так естественно, что он продолжает держать ее за руку и то и дело подхватывает за талию, пока они пробираются на открытое место – надо было перешагивать то через яму, то через кочку, то через корягу или поваленный ствол. «Какие же мы пионеры чудесные, как хорошо за ручку ходить – а мы и не догадывались», – очарованно думала Карина и жалела, что через несколько шагов лесное волшебство закончится.Они вынырнули на слепящее солнце и несколько секунд моргали, пока знакомый голос не заставил их очнуться.

– Здороваться будете, соседи? – улыбаясь, повторяла Света – та самая Анина кузина, благодаря которой Карина попала на Белую Горку. – Кричу, кричу.

Света была счастлива: во-первых, удалось найти замечательный, никем не занятый чистенький пляжик, во-вторых, оказаться на нем вместе со старшими детьми, впервые оставив полугодовалого младшего в надежных руках бабушки. Небывалая свобода! За Алиной со Стасиком и присматривать почти не надо! Девочка лет восьми и мальчик немного помладше носились друг за другом у самой воды, но было понятно, что это не начало потасовки и мать не должна вскакивать и мчаться следом. А в-третьих, соседи появились как раз вовремя, потому что…

– …мы решили устроить пикник, еды набрали всякой. Сюда-то еле донесли, а они так мало едят, только носятся – не представляю, как теперь обратно все волочить! А Аркадий отошел «на минуточку» посмотреть на свое кафе – без него же не построят, если он не будет бегать вокруг с деловым видом. Я его и ждать перестала. Так что выручайте, съешьте хоть что-нибудь! Выбирайте любую самобранку – одна в тенечке, вторая на припеке.

Никто не стал жеманиться. Карина тут же выбрала припек, а Володя – тень под молодыми сосенками. Отсюда можно было сколько угодно смотреть на разлетающиеся под ветерком светлые пряди, на не сходящую с лица улыбку. И смотреть хотелось долго, не мигая. Потому что моргнешь – а она уже не здесь. Уже на другой стороне коврика – солнышко передвинулось, и она вслед за ним. А вот бежит по самой кромке воды за шумными детишками, чтобы всучить им по банану, а вот опять щебечет со Светой и вовсе не собирается перебираться к нему. О чем можно так увлеченно разговаривать с этой молчуньей, которую она видела только один раз, к тому же бухгалтером? О налогах и отчетах? Набежавшие облачка то заслоняют, то освобождают солнце, и поминутно вспыхивают дрожащие в ушах янтарики, зеркальце в руках, и все меняется, как будто она не сидит на месте, а снова куда-то движется, скользит… Неужели это та самая женщина, которая только что была невероятно близко?