Книга Однажды в Хорс-тауне - Олег Бондарев

Дверь в квартиру Креболов была закрыта.

«Позвонить?»

Рука потянулась к кнопке и остановилась в паре дюймов.

«А если там эти?..»

Винс наклонился к двери, надеясь услышать голоса.

Говорил мужчина. Голос вроде бы походил на голос Генри, но Винс не был на сто процентов уверен.

«Черт с ним, не стоять же тут целую вечность!» — решил Новал и надавил кнопку звонка.

Протяжная трель возвестила хозяев о прибытии гостей.

Или же ублюдки из особого вздрогнули и выронили…

Пистолеты.

«Те ударились рукоятями об пол, выстрелили, и сейчас в квартире, на роскошном ковре, лежит парочка свежих трупов из особого!» — мысленно ухмыльнулся детектив.

— Кто там? — полюбопытствовал голос за дверью.

— Винс Новал, частный сыщик, — охотно сообщил детектив. — Рад слышать вас, мистер Кребол.

Защелкали замки, цепочка упала.

— Что вы здесь делаете, мистер Новал? — спросил Генри, пропустив сыщика внутрь.

— Да так, проходил мимо, решил зайти, — усмехнулся детектив, оглядываясь по сторонам. — Справиться, все ли у вас в порядке?

— Не совсем, к сожалению, — вздохнул Генри. — Впрочем, взгляните сами, если хотите.

Он провел детектива внутрь, к двери в детскую.

— Где ваша жена? — поинтересовался Новал.

— На кухне. Ей нехорошо.

— Что ж, бывает…

Винс открыл дверь и замер на пороге, не решаясь войти.

Маленький ублюдок, уцепившись когтистыми пальцами за решетку, выглядывал из кроватки. Его проклятый взгляд обжег Винса; казалось, за шиворот вылили полное ведро кипятка.

Казалось бы, никаких изменений комната не претерпела. Однако зоркий взгляд Новала зацепился маленькую деталь…

За кипятком последовало ведро льда.

На стене, над самой кроваткой, было выведено: «Где мама?». Винс, увлеченный находкой, подошел чуть ближе и прищурился, чтобы лучше разглядеть надпись.

Она была сделана кровью. Словно прочитав мысли сыщика, зеленый поганец показал Винсу указательный палец на правой руке. Точнее, половину пальца.

— Посмотрите только на этого членовредителя, — усмехнулся Новал, хотя небольшая дрожь в голосе выказывала его волнение. — Чем он оттяпал себе палец?

— Не знаю, — ответствовал, пожимая плечами, мистер Кребол. — Мы ведь тут не ночевали.

И снова этот взгляд иглами вцепился в сыщика. Винс отступил на пару шагов и с облегчением прислонился спиной к стене.

— Давайте пройдем в гостиную, — предложил он севшим голосом.

Генри кивнул. Они покинули детскую, оставив маленького монстра в одиночестве.

— Что вы скажете? — спросил мистер Кребол, усаживаясь на диван.

Винс разместился в кресле и запрокинул голову назад.

— Что я могу сказать? Все это очень странно. Этот зеленый уродец… Он не умеет говорить, но умеет писать. Его взгляд пронзает вас сотнями лезвий, буквально режет на части, но он не может даже выбраться из колыбели. Какая-то чудовищная смесь: беспомощный, но внушающий ужас. В любом случае, гаденыш, судя по всему, умнеет прямо на глазах. Боюсь представить, чем он порадует нас завтра.

— Может, следует от него как-то избавиться? — неуверенно предложил Генри.

— Как именно?

— Не знаю… — мистер Кребол нервно заерзал. — Может, отвезти его в приют?

— В приюте это не примут. И потом, как вы собираетесь затолкать его в машину? Если знаете как — вперед.

— Тогда может за город, в лес?

— Говорю вам — везите.

— Я?

— А кто же еще?

— Я думал, вы мне поможете…

— Мистер Кребол, — Винс серьезно посмотрел на Генри. — Вам не кажется, что вы просите меня превысить полномочия? Если я вам, как вы выразились, «помогу» и об этом кто-то узнает, меня посадят — за жестокое обращение с детьми, или же вовсе — за попытку убийства. Ведь я, по сути, обреку гаденыша на смерть, бросив в лесу! А вы вряд ли захотите лезть в петлю вместо меня, правда? Вы прикинетесь шлангом и скажете: «Боже, я об этом ничего не знал, я ему так доверял…» и все такое прочее. Я прав?

— Я… Не знаю, мистер Новал, — прошептал мужчина. Он выглядел растерянным. Глаза его бегали, пальцы царапали обивку дивана.

— Да и потом — как к нему подойти? Его взгляд пугает вас так же, как пугает меня. И даже если мы сможем преодолеть этот страх, где гарантия, что гаденыш не вцепится в руку или в глотку своими клыками? Мы не знаем, что он собой представляет и откуда взялся, так что я бы не рискнул приближаться к нему ближе, чем на три фута.

— Но должен же, черт побери, быть способ избавиться от этого ублюдка! — воскликнул Генри.

Он вскочил с дивана и стал мерить комнату шагами, сцепив пальцы за спиной. Потом неожиданно присел, уцепился руками за подлокотник кресла и, глядя Винсу в лицо, хрипло сказал:

— Убейте его.

— Что-о-о?

— Убейте его, мистер Новал. Прошу вас. Я дам вам еще тысячу… Полторы… Да все две! Только избавьте нас от этого чудовища!

— Вы совсем сбрендили?! — воскликнул сыщик, резко вскочив с кресла. — Что же, я должен вынуть свой револьвер, войти в детскую и всадить пулю в голову этого уродца?

— Да, — закивал Генри. — Да, да. Да!

— Ищите другого дурака. Или сами беритесь за нож. Я не стану этим заниматься.

— Но вы ведь уже убивали раньше, мистер Новал? Я-то нет, но вы… Вы детектив. Вам наверняка доводилось стрелять в человека.

— Что за бред вы несете? Какое это имеет отношение к нашему монстру?

— Вам легче будет нажать на курок! Я не смогу ударить его ножом, у меня нет пистолета, а у вас есть оружие и опыт!

— Вы хотите сказать, что я прирожденный убийца?

— Нет, но…

— К вашему сведенью, мистер Кребол, — холодно произнес детектив, — я за всю свою жизнь убил всего двух человек. Один был изрядным ублюдком — наркодилером и педофилом, и все равно я долго приходил в себя, после того, как всадил в него три пули.

— А второй? Кем он был?

— Это… Слишком личное. Я бы не хотел об этом говорить с вами, уж извините.

— Конечно, конечно… — пролепетал Генри.

Он уже понемногу приходил в себя после припадка отчаяния.

— Советую вам все же убраться из этой квартиры, — сказал Винс. — С гаденышем вы все равно ничего не поделаете. Отправляйтесь к родителям Мэй, глядишь, уродец сам подохнет — с голоду там, или сам себя сожрет… Или выпадет из окна. Пожертвуйте ремонтом, если не хотите остаток жизни провести в местной психушке. Вы сами сейчас на грани нервного срыва, а представьте, каково вашей жене.