Книга Дорога домой - Виктор Гутеев

— Если ты так хочешь, то да. А зачем?

— Пусть это останется моей маленькой прихотью. Заранее спасибо. А теперь, — поднялся он, — чтоб не портить ночь окончательно, приглашаю вас на поздний ужин. Корабельная столовая не ресторан, но всё же. Конечно, если дама согласна.

— Дама согласна, — улыбнулась Леста.

— Вашу ручку, мадам.

Проснулся за полдень. Покончив с водными процедурами, нехотя влез в пехотную скорлупу. Ведущая в каюту дверь вскоре распахнулась, и в широкий проход жилой палубы вышел увешанный оружием и боекомплектом пехотинец.

— Как дела? — добравшись до одного из госпитальных отсеков, с лёгкостью вместившего всю штрафную братию, спросил Алексей Старкова.

— Да Халл его знает, — ответил занятый сканированием частот ротный. — Остатки полка, к которому нас пристегнули час назад, получили приказ готовиться к погрузке.

— Привет, командир, — послышался за спиной голос незаметно подошедшего Пакшеса, — заглянул я ночью в столовую, неплохо ты, комбат, время проводишь.

— Мог бы лучше, да совесть не позволяет, — пожав протянутую руку, сказал Алексей. — Старый, а на наш счёт указания были?

— Тишина, — пожал тот плечами, — этих чуть ли не пинками подгоняют, а нас будто и не существует. Хотя стоп. — Взгляд Старкова замер на лифтовой площадке. — Их значимость пожаловала… лично, — скривив лицо будто после дольки лимона, добавил Старков и указал на вывалившуюся из лифта толпу солдат, среди которых мелькало украшенное огромной шишкой лицо полковника.

Гордо продефилировав под презрительными взглядами штрафного батальона, полковник выискал взглядом Алексея и направился прямиком к нему.

— Думал, я тебя без шлема не узнаю? — с ходу накинулся полковник на нерадивого подчинённого. — Ошибся ты, милый мой.

— Твой милый в овраге лошадь доедает, — любуясь огромным рогом, подпортившим самодовольную харю полковника, ответил Алексей, — поторопишься, успеешь.

Не ожидавший такого ответа полковник сначала даже растерялся, но, быстро взяв себя в руки, направил на Алексея указующий перст.

— Ты, — злобно шипел он, — преступная мразь, посмел поднять на меня руку. На меня, твоего командира.

Из его перекошенного рта брызгала слюна, и Алексей шагнул назад.

— Стоять, — взревел полковник, по-своему поняв намерения Алексея, — страшно? Подожди, скотина, вернёмся домой, я тебя в твоём штрафном гадюжнике навещу, там ты мне за всё ответишь.

— В любое время, — холодно улыбнулся Алексей, — там я тебе за всё отвечу.

Спокойствие и равнодушие в глазах штрафника привели привыкшего к безоговорочному повиновению полковника в бешенство.

— Ты, видно, ещё не понял, с кем связался, — орал он в голос, — но сейчас я тебе объясню. На прицел его, — скомандовал он одному из прибывших с ним пехотинцев.

В следующую секунду в лицо Алексея заглянуло дуло автомата.

— Дай ему в морду, — приказал полковник здоровенному сержанту, которого Алексей заприметил при их первой встрече и сразу окрестил задолизом. — Не убей только, — осклабилась опухшая харя, — я ему райскую жизнь ещё устрою.

Глядя с высоты двухметрового роста, сержант, продемонстрировав пудовые кулаки, шагнул к Алексею.

Не удостоив приближавшегося громилу даже взглядом, Алексей продолжал смотреть в глаза полковнику. Он знал, как свалит сержанта, и ждал лишь, когда тот зайдёт слишком далеко.

— Башку снесу, — прокатилось в звенящей тишине, и в квадратный подбородок ухмыляющегося сержанта упёрлось автоматное дуло, — ещё движение, — говорил поглаживающий спусковой крючок Пакшес, — и оно будет для тебя последним.

Сержант замер, скосил глаза на полковника. Прибывшие с командиром полка пехотинцы, к чести своей, среагировали быстрей командира. Вскинув оружие, они взяли зарвавшихся штрафников на мушку. В следующий миг повисшую в отсеке стерильную тишину разорвал писк сотен автоматных ускорителей.

Не сводя с полковника взгляда, Алексей с интересом наблюдал за происходящими с ним трансформациями.

Видя недвусмысленные действия штрафников, полковник вдруг осознал, что в данный момент он с горсткой пехотинцев оказался среди почти тысячи уже осужденных ветеранов, которые испытывают к нему отнюдь не добрые чувства. Превосходство и спесь, застрявшие на лице полковника, сменились растерянностью, а затем и откровенным испугом.

— Мы ещё встретимся, — совладав с трясущейся челюстью, выдавил он и, развернувшись, зашагал к лифту. — За мной, — взревел он, и подчинённые засеменили следом.

— Полковник, — окликнул Пакшес, — ты это, — прокричал он, дождавшись, когда тот обернётся, — шишка-то у тебя, смотрю, справа; если что, подходи, я тебе для симметрии ещё одну оформлю.

* * *

Рабочее место главы республики встретило хозяина приглушённым светом и взглядами собравшихся в кабинете членов правительства. Идущий под мощным эскортом транспорт правителя, больше часа назад вышел из межпространственного перехода. Аркана приближалась, и собравшиеся в кабинете люди ощущали импульсы тормозных двигателей.

Сев во главе стола, Гард Скове обвёл собравшихся взглядом.

— Прежде чем мы начнём, — разнёсся по кабинету его голос, — хочу обратиться к Элиоту Варну. Результаты инициированной мной проверки подтвердили вашу правоту, приношу извинения, что усомнился в вашем профессионализме.

— Процесс перенастройки отрасли долгий и трудоёмкий, — ответил министр, — выход даже на эти сроки я считаю великой заслугой своего коллектива.

— Я рад, что ошибся, — кивнул президент, — но тем не менее хочу напомнить. Подвластные вам ведомства обязаны работать единым слаженным механизмом. Сбои в любом из них неизбежно приведут к цепной реакции. В нормальной обстановке это ударит через годы, в наше время быстро утянет к катастрофе. Требую лично контролировать жизненно значимые направления. Всё, что мешает работе, в сторону. Считал и считаю, сбои в работе структур — последствия лени, саботажа или элементарной некомпетентности руководителей. Из этого буду исходить в случае серьёзных эксцессов.

На несколько мгновений усталое, постаревшее за последние годы лицо президента приобрело отстранённое выражение.

— Хорошо, — ответил он невидимому собеседнику, чей голос, звучащий из вставленного в ухо прибора, нарушил ход правительственного заседания, — на ваше усмотрение, генерал. Итак, — вновь обратился к кабинету глава республики, — с приятными моментами закончили, теперь к делам текущим.

Потолок и стены кабинета потеряли очертания, а в следующий миг окрасились миллионами точек спроецированного в кабинет звёздного неба. На космические красоты, на хищные контуры эскортных кораблей никто не обратил внимания. Взоры сидящих будто на космическом пикнике людей устремились к плывущему по правому борту гигантскому, загородившему обзор матовому шару.