Книга Плач соловья - Саймон Грин

— Хорошо, — согласилась Россиньоль, будто в полусне.

Одного присутствия Кавендишей хватило, чтобы вернуть ее в то безжизненное, подавленное состояние, в каком я увидел ее впервые. Говорить с ней сейчас не имело смысла. Я мысленно пожал плечами и осторожно снял с ее плеч свою куртку. Она не шевельнулась. Кавендиши посторонились, освобождая мне дорогу. Я надел куртку и с независимым видом направился к выходу. Уже в дверях меня настиг голос Россиньоль. Я обернулся. Подняв глаза, она заговорила негромко, но решительно:

— Джон, выясни, что происходит. Мне нужно знать правду. Пожалуйста.

— Конечно, — ответил я. — Спасать девиц из пасти дракона — моя работа.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

К ЧЕРТУ ВСЕ ЭТИ НОВОСТИ

Приличный гость не злоупотребляет хозяйским гостеприимством. Особенно если гость незваный, и тем более — если хозяин уже заказал его голову на блюде. Так что я выскользнул из Клуба быстро и незаметно, воспользовавшись неразберихой и черным ходом, который, несмотря на усиленные меры безопасности, никто не охранял. Снаружи, на задах клуба, оказалось на удивление чисто и красиво, ярко горели фонари. Я чуть не спугнул стайку обезьян-уборщиков, азартно игравших в кости. Бормоча извинения, я заспешил мимо. Обезьяны очень не любят, если кто-то перебивает им удачу.

Я повернул за угол в переулок, ведущий к главной улице, на которую выходит фасад клуба. В самом переулке я ничего особенного не увидел, но на улице кого-то уже били, слышно было хорошо. Часто оглядываясь, я двинулся вперед. На углу перед фасадом «Пещеры Калибана» я остановился и принялся с интересом наблюдать за развитием событий. Кто-то успел разбить ближайший уличный фонарь, так что вряд ли меня могли заметить.

Орущая перед входом толпа уверенно двигалась от словесного возмущения к массовой драке. Изгнанная публика чувствовала себя обманутой, несмотря на вполне корректные заявления администрации, что деньги за билеты не подлежат возврату ни при каких обстоятельствах. Кое-кто из зрителей, не привыкших к грубому обращению, решил выразить свое неудовольствие, попортив как следует фасад клуба. Среди них я разглядел несколько знаменитостей. Вандалы сорвали вывеску, расколотили все стекла и сбили на тротуар все, что смогли. Подавленная численным превосходством противника, охрана заперлась в клубе. Толпа восприняла это как вызов и решила выбить входную дверь, используя камни мостовой в качестве тарана.

Тем временем на другой стороне улицы собралась толпа побольше, уже из случайных прохожих. Бесплатные развлечения, особенно связанные с насилием и членовредительством, на Темной Стороне всегда высоко ценились. Разобравшись в сути дела, многие из вновь прибывших присоединились к осаждающим, атакуя дверь всеми подручными средствами. Вам было бы интересно посмотреть на средства, которые попадаются под руку на Темной Стороне.

Рев мотоциклов возвестил, что к осажденным прибыла подмога. Едва ли не сотня неандертальцев на мотоциклах без глушителей и многих других второстепенных деталей. Свежие бойцы спешились и с первобытным ревом кинулись вперед, размахивая разнообразными тупыми орудиями. Толпа обиженных обрадовалась появлению живого противника и с энтузиазмом устремилась навстречу. Стороны стоили друг друга: тела падали, как кегли, по мостовой струилась кровь. Отойдя на безопасное расстояние, толпа зевак восторженно вопила и свистела.

Я рассудил, что сейчас, пока у Кавендишей есть чем заняться, самое время исчезнуть. Я обошел драку по периметру, решительно отклоняя все приглашения поучаствовать, и скорым шагом направился к деловой части Аптауна. Мне пришла в голову светлая мысль: а не спросить ли тех, кто знает все, хотя и не утруждает себя доказательствами? То есть журналистов и прочую пишущую братию, занятую в «Найт таймс» — самой главной газете Темной Стороны.

Большой, по-домашнему запущенный особняк Виктория-хаус, где находится редакция «Найт таймс», располагался неподалеку. Он и не мог быть маленьким: за его серыми каменными стенами газета наполняется материалом, редактируется, печатается и каждые двадцать четыре часа отправляется подписчикам — все под руководством ее необыкновенного владельца и главного редактора Жюльена Адвента. Возможно, вам он более известен как Викторианский Искатель Приключений. Редакция, типография и экспедиция располагаются под одной крышей не случайно: у Жюльена Адвента не было другого способа обеспечить безопасность и независимость газеты. Я остановился перед входом, чтобы взглянуть на химер, глумливо ухмыляющихся с крыши. Одна из них лениво почесывалась, не интересуясь, впрочем, моей персоной. Я счел это хорошим знаком. Химеры первыми дают понять, что газета вас больше не любит. Некоторые из них отличаются сверхъестественной меткостью, а также полной непринужденностью естественных отправлений.

«Найт таймс» гордится своей долгой историей, на протяжении которой она всегда сообщала читателям правду, только правду, ничего, кроме правды, а также все слухи, которые удавалось разузнать. Эта политика не внушала любви сильным мира сего, и на протяжении многих лет газету пытались закрыть при помощи магии, грубой силы, а также политического и экономического давления. Но, несмотря ни на что, «Найт таймс» существует уже третью сотню лет, всегда готовая сообщить народу, где же зарыта правда. Иногда и в буквальном смысле. Возможно, газета просуществовала так долго потому, что друзей и поклонников у нее не меньше, чем врагов. Когда недавно кто-то попытался помешать ее распространению, наняв банду хулиганов, которые терроризировали газетные ларьки, в дело по собственной инициативе вступили сестрички Непорочной Мотопилы, которых на улице можно увидеть нечасто. После этого городскую канализацию приводили в порядок в течение трех дней.

Готовый к немедленному отступлению, я осторожно приблизился к входной двери. Вообще-то ко мне здесь относятся неплохо, но осторожность никогда не помешает. Виктория-хаус снабжен сверхмощной системой магической защиты, по сравнению с которой защита фонда Кавендишей кажется детской игрушкой. Зловещая луковица этой системы обрастала одежками более двух сотен лет. Барьерное заклинание, например, гарантирует, что никто, кроме лиц, идущих по делу или внесенных в соответствующие списки, не сможет даже близко подойти к зданию. Не скажу, что я не пойду туда при большой необходимости, но сначала придется приставить мне пистолет к затылку для убедительности. Идиота, который последний раз пытался пронести в здание бомбу, система превратила в нечто загадочное. Никто не мог сказать, во что именно, поскольку через пару секунд наблюдения за ним вас начинало рвать всем когда-либо съеденным, в том числе в предыдущих жизнях. Говорят, он (или, вернее сказать, оно) теперь работает в городской канализации, чем и объясняется радикальное сокращение поголовья крыс.

Я осторожно открыл дверь. Ничего не случилось, и я немного расслабился. На всякий случай сложив пальцы крестом, я вошел в вестибюль с улыбкой невинного младенца. Соблюдать приличия всегда полезно, особенно перед журналистами. Вестибюль был широкий, просторный, отлично простреливаемый с любого направления. В выгородке из пуленепробиваемого стекла, окруженной неярко светящейся голубой пентаграммой, сидела вахтерша. Многие говорят, и почти все верят, что даже если на здание сбросить атомную бомбу, с вахтершей ничего не случится.