Книга Человек на балконе - Пер Валё

Самым абсурдным было то, что если бы речь шла только о нем, он преспокойно мог бы молчать на всех полицейских допросах и во всех мыслимых судебных инстанциях, и даже весь срок наказания, потому что в комнате на втором этаже флигеля на Вапенгатан, пятьдесят семь, а также в шкафу в этой комнате нашли не только два автомата и один «смит-энд-вессон-38-спэшл», но и самые разные предметы, которые четко доказывали связь с четырьмя грабежами, а кроме того еще красный платок, теннисные туфли, дралоновый свитер с монограммой на кармашке, две тысячи таблеток прелюдина, кастет и несколько краденых фотоаппаратов.

В шесть часов Рольф Эверт Лундгрен сидел за столом и пил кофе с криминальным комиссаром государственной комиссии по расследованию убийств Мартином Беком и старшим криминальным ассистентом отдела по расследованию преступлений, связанных с насилием, стокгольмской городской полиции Фредриком Меландером. Все трое подсластили кофе двумя кусочками сахара и все трое отхлебывали его из бумажных стаканчиков одинаково хмуро и устало.

— Понимаете, абсурд состоит в том, что если бы речь шла только о вас, мы могли бы спокойно закончить на сегодня и уйти домой, — сказал Мартин Бек.

— Вы говорите так, что я вас совсем не понимаю.

— Не сердитесь, я хотел сказать, насколько это бессмысленно, когда…

— Перестаньте на меня ворчать.

Мартин Бек ничего не сказал, он сидел тихо, как мышка, и лишь смотрел на задержанного. Меландер тоже ничего не говорил.

В четверть седьмого Мартин Бек допил тепловатый кофе, смял бумажный стаканчик и бросил его в корзину.

Они пытались уговорить его, ласково, строго, логично, с моментом неожиданности; старались убедить его, чтобы он потребовал адвоката и по меньшей мере десять раз спрашивали, не хочет ли он чего-нибудь поесть. Они перепробовали все, кроме побоев. Мартин Бек прекрасно видел, что Гюнвальд Ларссон уже несколько раз едва не прибег к этому решительно запрещенному методу. Однако Гюнвальд Ларссон всякий раз вспоминал, что не слишком разумно начинать бить подозреваемого, когда в кабинете находятся комиссар и инспектор. В конце концов это вывело Гюнвальда Ларссона из себя до такой степени, что он счел за благо уйти.

В половине седьмого ушел домой Меландер. Пришел Рённ, сел, и Рольф Эверт Лундгрен сказал:

— Идите к черту с вашим сопливым платком. Вы заразите меня.

Рённ был полицейским со средними способностями, средним воображением и средним юмором, и он немного поразмышлял, не будет ли он первым полицейским в истории криминалистики, который добьется от подозреваемого признания при помощи чихания, но потом отбросил эту мысль.

В нормальных обстоятельствах, подумал Мартин Бек, они бы оставили его в покое, дав ему выспаться. Но разве сейчас было время для того, чтобы он мог отсыпаться? Впрочем, мужчина в зеленой рубашке навыпуск и брюках цвета хаки не выглядел сонным и ни разу не упомянул о сне. Но все равно, раньше или позже им придется дать ему немного отдохнуть.

— Та фрёкен, которая обратилась к нам утром… — начал Рённ и чихнул.

— Чертова свинья, — сказал задержанный и погрузился в раздраженное молчание.

Через минуту он добавил:

— Утверждает, что якобы любит меня. Что она мне нужна.

Мартин Бек кивнул. Прошло несколько минут, прежде чем последовало продолжение:

— Я ее больше не люблю. Она нужна мне, как перхоть.

Теперь только молчать, подумал Мартин Бек. Только ничего не говорить.

— Мне нужна порядочная женщина, — сказал задержанный. — Больше всего мне бы хотелось познакомиться хоть с одной порядочной женщиной. А теперь придется оказаться в тюряге из-за одной ревнивой свиньи.

Тишина.

— Свинья эдакая, — сказал Лундгрен тихо, словно про себя.

Тишина.

— Эта тоже умеет только одно.

Ну, все, он готов, подумал Мартин Бек и на этот раз не ошибся. Через тридцать секунд мужчина в зеленой рубашке произнес:

— Ну ладно.

— Поговорим? — сказал Мартин Бек.

— Ага. Но одно выясним с самого начала. Эта свинья должна подтвердить мое алиби на прошлый понедельник. Насчет парка Тантолунд. Потому что я был с ней.

— Это мы уже знаем, — сказал Рённ.

— А, черт возьми. Ну ладно, хоть это она сказала.

— Ага, — произнес Рённ. Он тоже был деревенский.

Ага. Мартин Бек изумленно смотрел на Рённа. Ведь тому даже в голову не пришло сообщить об этом факте всем остальным. Это задело Мартина Бека, и он сказал:

— Ну-ну, любопытно, это означает, что сидящий здесь Лундгрен, собственно, не входит в круг подозреваемых.

— Ага, — спокойно произнес Рённ.

— Ну так как, поговорим? — спросил Мартин Бек.

Лундгрен смерил его взглядом.

— Мы с вами разговаривать не будем, — заявил он.

— Что вы имеете в виду?

— Только не с вами. С вами я разговаривать не буду, — уточнил задержанный.

— А с кем вы будете разговаривать? — ласково спросил Мартин Бек.

— С тем, который меня брал. С тем длинным.

— Где Гюнвальд? — спросил Мартин Бек.

— Ушел домой, — ответил Рённ и вздохнул.

— Позвони ему.

Рённ опять вздохнул. Мартин Бек знал почему. Гюнвальд Ларссон жил в Булморе, далеко от центра.

— Он устал, — сказал Рённ. — У него был напряженный день. Взять такого супергангстера — это вам не просто так.

— Заткнись, — сказал Лундгрен.

Рённ чихнул и придвинул к себе телефон.

Мартин Бек вышел в соседний кабинет и позвонил Хаммару. Тот мгновенно сказал:

— Значит, Лундгрен чист? В убийстве его нельзя подозревать?

— Рённ сегодня допросил его любовницу, и та подтвердила его алиби, если говорить об убийстве в парке Тантолунден. Что же касается Ванадислундена и прошлой пятницы, то тут пока неясно.

— Нет, мне здесь все ясно, — сказал Хаммар. — А как по-твоему?

Мартин Бек несколько секунд колебался и потом сказал:

— Думаю, это был не он.

— Думаешь, это сделал не он?

— Нет. Непохоже, чтобы он это сделал. Нет ни малейших доказательств. Даже если не принимать во внимание его алиби на понедельник. Он человек совсем другого типа. Да и в половой жизни он выглядит абсолютно нормально.

— Гм.

Даже Хаммар был, очевидно, слегка раздражен. Мартин Бек вернулся к Рённу и Лундгрену. Оба молча и неподвижно сидели на своих местах.

— Вы в самом деле не хотите поесть? — спросил Mартин Бек.

— Нет, — ответил грабитель. — Когда придет этот парень?