Книга Велесовы сыны - Дмитрий Васин

прямо на четвереньках, недалеко от вырубленного для челяди, дверного проёма.

Второй рукой леди Агата сжимала гибкую, словно крысиный хвост плеть или скорее кнут, сработанный шорником из нескольких полос сыромятной кожи. Искусно перевитые между собою, они могли служить опасным оружием в умелых руках обученного этому искусству бойца.

Тонкий конец бича захлестнул шею несчастного несколькими тугими кольцами. Удавка мешала нормально дышать, кричать или говорить, надежно перекрывая поступление воздуха в грудную клетку. Глаза бедолаги вылезли из орбит, словно у морского окуня, выброшенного на берег. Сам же виновник ночного переполоха и пострадал в поединке больше всего.

Он застыл, будто гипсовый истукан, опасаясь сделать любое неосторожное движение, способное пропороть ему горло.

Увидев обступивших её людей, молодая женщина убрала обоюдоострое лезвие клинка из под его скулы. После этого она ослабила натяжение петли, туго обвивающую жилистую шею задержанного. Выбритая на голове тонзура и чёрная сутана того, кто в данный момент пробовал подняться с колен, выдавали его принадлежность к церковной братии.

У священника почти получилось распрямиться и привстать. Но внезапный удар под ребра, заставил несчастного снова сложиться пополам. Нога, обутая в остроносый лакированный сапожок, для верховой езды, напрочь сбила ему дыхание. Это наверняка причиняло мужчине неподдельные страдания.

Человек заскулил, сдерживая боль, криком рвущуюся из отбитого живота и груди. Пряча глаза, словно побитый пес перед злобным хозяином, эконом запинаясь проговорил:

- Мадам! Вы совершаете непростительную ошибку, обращаясь со мною подобным образом! - Пойманный с поличным, келарь или хранитель монастырских припасов, не утратил хладнокровия и силы духа. Человек поднял вверх обе руки, призывая всех присутствующих к тишине. Хитрец! Даже в таком положении он пытался манипулировать собравшимися здесь людьми.

Сейчас к нему и без этого, было приковано всё внимание окружающих. Этим жестом, он лишь подчеркивал свою исключительную значимость. То, что он намеревался открыть всем собравшимся в пищеблоке древнего храма, должно было поразить их не в бровь, а в глаз.

- Я являюсь не только келарем данного богоугодного заведения, но и полномочным легатом Его Святейшества! А в добавок, ко всему прочему, ещё профессом Ордена Иезуитов! - Голос говорящего постепенно окреп, набирая звучность и силу.

- Первый Епископ Рима, вместе с генералом нашего благочестивого Общества Иисуса, благословили и сподвигли меня, на это суровое испытание! - многозначительный взгляд иезуита скользнул по лицам присутствующих здесь монахов.

До этого он довольно долго безупречно исполнял роль завхоза и распорядителя всей обители. Всё шло через него и с его ведома и одобрения.

Сейчас он получил неопровержимые доказательства царящего здесь вероотступничества и крамолы. Те кто поддерживает аббата, являются заговорщиками и врагами Святого Престола. И теперь предатель знал их всех поимённо.

Завтра эта информация уплывет в Ватикан, с первым же кораблем идущим в сторону Рима. Противостояние обретало особую остроту и пикантность из-за непредсказуемости последующих действий с обеих сторон.

Сейчас, чтобы вылезти сухим из воды, надо было не дать этим овцам очухаться. Они все уже были приговорены на заклание. Главное не дать им затоптать пастуха и пастыря заблудших человеческих душ. А именно таким поводырем и мнил себя этот честолюбец.

- Мой удел спасать тех, кто погряз во грехам и запутался в сетях расставленных отцом лжи. Для того Старшие и послали меня сюда, чтобы можно было отделить зерна от плевел, а овец от волков. Алчущие крови праведников и неискушенных, да не насытятся!

Эконом знал, в чем заключается военная хитрость. Если сила на стороне твоего неприятеля и врага, сделай так, чтобы он стал твоим другом.

- Богобоязненным нечего опасаться этой жизни, кроме гнева Господня! Папа отпустит любые грехи, тем кто раскаивается в содеянном, властью данною Ему свыше. Не надо бояться этого. Сын Человеческий, лучше вас знает пути вашего спасения! Так и вам, не стоит меня боятся! Доверьтесь кроткие, и спасетесь! Молитесь и узрите Того, кто пострадал за ваши грехи! Раскайтесь и обретете прощение! - осенив себя крестным знамением, проныра-эконом решил, что дело сделано и ему более ничего не угрожает, - Нас служителей Общества Иисуса, для того и посылают в такие обители. Мы приходим туда, где Вера пошатнулась и ослабела! А всё для того, чтобы не дать ей угаснуть.

- Иерархи Католической Церкви иногда дозволяют подобное! Но лишь самым преданным, и самым проверенным слугам Господа Нашего! - страх застыл на окаменевших лицах братьев по вере, - Может ли быть оказано такое доверие кому-либо?

И отвечал сам себе — Может!

- Разрешается даже жить в миру и вести полусветский образ жизни! - продолжал свои увещевания иезуит. Все внимавшие этому монологу словно под гипнозом выражали смирение и покорность. - Понимаете братья во Христе?

- А ещё, нам дозволяется надевать самые разнообразные обличия и личины! Ведь наместнику Бога на земле, постоянно требуются доверенные лица для внедрения и влияния! Всё позволено, как гласит наш девиз, если это ведет -”К вящей славе Господней”! - он и сам, наверное, верил в то, что вещал с таким воодушевлением.

- Чего хочет Папа - хочет Всевышний! Для борьбы с ересью и инакомыслием - хороши любые средства и методы! Смута - разъедает сердца и души даже истинно верующих сынов церкви! - пойманный с поличным лазутчик, буквально кричал, - Оглянитесь вокруг себя! Ересь катаров и альбигойцев! Она пробралась уже и в это старинное пристанище избранных!

Ответом ему было молчание. Звенящая тишина говорила сама за себя. И несомненно, что это молчание, стало наилучшим ответом на всё сказанное до этого.

Произнося свою пламенную речь, отец-эконом преображался буквально на глазах. Сейчас, это была уже далеко не та жалкая крыса, которая несколько мгновений назад, угодила в поставленный для нее капкан. Это был фанатик, непоколебимо, убежденный в своей правоте!