Книга Безликая королева - Отто Диас

справиться, а магов на арену не пускают. Безвыходность… неужели придется смириться?

Но что, если… человек приобретет силу, изначально ему не принадлежащую? Что, если она победит не самым честным путем? Хаара не знала, возможно ли такое даже в теории, но закравшаяся мысль подарила смутную надежду. Пусть девушке всю жизнь внушали мысль, что маги опасны и только ждут возможности уничтожить человеческий род, короли не пренебрегали их силой. Придворные лекари, шпионы, Белое око, служащее на Арене, – все они были магами, пусть с ограниченной силой, но все же. Хизер знала о существовании неприродной магии: ритуалов, требующих особой подготовки, знаний и жертв. Возможно, кто-то из магов обучит ее подобному, она сможет использовать силу незаметно, только тогда, когда это действительно потребуется. Наверняка остались маги, владеющие бесценными знаниями. Если бы только найти одного из них…

Карлайл изредка поглядывал в ее сторону, изучая знакомый профиль, частично прикрытый выбившейся прядью светлых волос. Хаара все сильнее напоминала покойную королеву в ее лучшие годы. «Ах, если бы все было иначе…» – думал он меланхолично. Но иначе быть не могло. Терзаемый размышлениями о том, как бы они жили при других королях и устоях, Карлайл впадал в угнетенное состояние. Он начинал сожалеть о том, чего никогда не происходило, и винить судьбу за то, что она не распорядилась иначе. Чтобы отвлечься, он начал насвистывать мелодию, знакомую каждому барду Ревердаса.

Хаара тоже ее узнала, но не решилась подпеть. Ей было совсем не до песен. Вскоре мужчина прекратил, достал флягу с водой и сделал несколько глотков. Вечерело. Воздух насытился свежестью, запах трав и полевых цветов приятно щекотал ноздри.

– Ты молчалива, Хаара. Думаешь о мести или об обиде, что затаила на меня?

– Какая разница, о чем я думаю? – отозвалась девушка сухо, выказывая нежелание продолжать разговор. Он привел бы их к тупику или новой ссоре, потому Карлайл благоразумно оставил вопрос без ответа.

Вскоре совсем стемнело. Путникам пришлось остановиться на ночлег в небольшой низине. Они привязали лошадей к сухим веткам близрастущего дерева, собрали хворост, разожгли костер, перекусили ломтями вяленого мяса, которые захватили с собой из города, и стали готовиться ко сну.

– Будем дежурить по очереди, – предложил мужчина.

– Хорошо. Разбуди меня через несколько часов. – Девушка постелила на траву сукно, накинула капюшон, чтобы не пачкать волосы, повернулась к мужчине спиной и улеглась. Карлайл прищурился, с недоверием проследив за ее движениями, но, убедившись, что девушка действительно собралась спать, перевел взгляд на костер. Языки пламени с жадностью пожирали мрак, до которого им удавалось дотянуться.

Закрыв глаза, Хаара прислушалась к тишине, нарушаемой лишь тихим потрескиванием веток в огне. Она вытянула раненую руку в надежде, что новое положение поубавит боль. Пройдет еще не один день, прежде чем рана затянется и перестанет быть постоянным напоминанием о ее неосторожности.

«Я такая жалкая, – думала Хаара, медленно погружаясь в туман подсознания, где надеялась отыскать дверь в другую жизнь, в несбыточный сон и стать его героем. – Я бездействую. Только воображаю… мечтаю, чтобы все обернулось так, как я себе нарисовала. Вот голова Лонгрена на пике… вот всеобщий почет, родная постель… Неужели я хочу вернуться? Я действительно хочу домой? Хочу во дворец, снова играть в аристократов? Хочу, чтобы за мной ходили слуги, чтобы мне шили платья и читали по вечерам? Неужели я хочу сидеть на том же троне, где сидел отец? Где сидел Иландар? – Она зажмурилась, не зная, как ответить на эти вопросы. – Неужели я смогу выносить эти стены без них? Хватит ли мне духу переступить порог опустевшего дома, взглянуть на лица чужих людей, которым я никогда не смогу доверять? Чего же мне хочется? Мести или власти? Может, всего сразу? Если бы только Иландар был жив… если бы он спасся, мне бы не пришлось… Я ведь, наверное, и правда, не подхожу на эту роль. Если бы другая я сумела… сделала все за меня, было бы хорошо. Но другой меня не существует, есть лишь образ в моей голове… образ, о котором я мечтаю, но которому не соответствую. Не может слабая запуганная девчонка внезапно стать сильной. Карлайл прав во всем. Меня тошнит от крови. Вряд ли я способна кого-то убить. Короли не плачут. Отец говорил, что эмоции нужно скрывать. Слезы – проявление слабости».

Терзаясь тяжелыми мыслями, Хаара не скоро уснула, но как только мрак обступил ее, она снова увидела брата. Во снах Иландар всегда выглядел более живым. Принцессе снилось, что они сидят на ступенях дворца, неестественного пустого и холодного.

– Просто вернешься? Заглянув в глаза моему убийце, ты решила сбежать?

В голосе, как всегда, осуждение.

– Я ничего не решила.

– Ах да… трех лет было недостаточно, понимаю. Чтобы собраться с мыслями, нужно гораздо больше.

– Что я могу, Иландар? У меня ни денег, ни силы, ни харизмы, ни поддержки. Как я отомщу за тебя? Как верну трон?

– Это твоя проблема, разве нет? Думать о таких вещах – задача выжившего наследника.

Мертвенный холод обступал ее, и Хаара съежилась. Казалось, будто она сидит в сырой могиле.

– А если я откажусь?

– Откажешься? Кто ты без нашей фамилии, без титула? Жалкая крестьянка, примешь предложение вдовца в расцвете сил? Родишь пятерых, может, даже не умрешь от кровопотери.

– Заткнись.

– Никогда не думала, что моя смерть на твоей совести? Геул не любит, когда нарушают установленные порядки.

– Это он тебе сказал?

В равнодушных глазах брата сверкнул бледный огонек агрессии.

– Этого ты не узнаешь. Аридона тебе не видать, жалкие слабаки туда не попадают.

Карлайл потряс девушку за плечи. Дворец растворился вместе с Иландаром. Несколько секунд Хаара не понимала, где она и почему так затекло тело. Ночное пробуждение всегда тягостно, оно влечет за собой чувство неправильности. Девушка озябла, нехотя перевернулась на спину и медленно поднялась, разлепляя сонные глаза. Из сумрака небес на нее смотрели девятьсот девяносто девять глаз древнего бога. Неужели он и правда отверг ее? Из-за трусости она попадет в бездну Шааха? Что хуже: сгинуть там, или оказаться в руках разгневанных предков? Хаара устало зевнула и потерла лицо. Вялое состояние. Костер все еще горел. Судя по всему, Карлайл подкладывал в него хворост.

– Я посплю немного, и поедем с восходом солнца. – Мужчина прилег на траву неподалеку. Хаара кивнула, давая понять, что услышала, плотнее закуталась в плащ и подтянула колени к груди. Она села ближе к костру, чтобы согреться и сбросить полудрему. Ночной воздух приятно освежал. Сон отступал, и чем бодрее чувствовала себя Хаара, тем невыносимее ей становилось. Дурные