Книга Вода. Биография, рассказанная человечеством - Джулио Боккалетти

подчеркнув, насколько важной была связь военной силы, политической власти и сельскохозяйственного производства для греческих институтов. Первые три разряда могли занимать государственные посты, но только пентакосиомедимны имели право избираться на высшие должности. Феты не могли занимать официальные должности, но имели право участвовать в работе народного собрания и суда. С точки зрения вклада в армию первые три разряда давали гоплитов (причем первые два также обеспечивали кавалерию[38]), в то время как из фетов набиралась легкая пехота и личный состав для флота.

Реформы Солона ввели представление, что власть основана на показателях сельскохозяйственного производства, а не на традиционном аристократическом происхождении. Сельскохозяйственное производство, в свою очередь, зависело от распределения осадков по ландшафту. Власть оказалась привязанной к распределению воды.

Хотя харизмы Солона и хватило, чтобы преобразовать институты, полный переход к демократии занял несколько больше времени. После Солона в государстве появилась тирания Писистрата[39], что привело к периоду большей централизации власти и богатства. Однако семена географической локализации власти и ее взаимоотношений с водой были уже посеяны.

РАДИКАЛЬНАЯ ДЕМОКРАТИЯ, ВОДНАЯ РЕСПУБЛИКА

Если Солон заложил общие принципы, то Клисфен установил в Афинах радикальную прямую демократию. С 508 года до нашей эры, когда начались реформы Клисфена, до 322 года до нашей эры, когда власть захватили македоняне, Афины проводили, пожалуй, самый значимый эксперимент в истории человечества.

Клисфен поддерживал некоторые реформы Солона. Собрание всех афинских граждан голосовало по вопросам, касающимся управления государством, а совет пятисот, избиравшийся из граждан, разрабатывал законопроекты. Однако Клисфен полностью поменял политическую структуру общества. Солон обратился к функции сельскохозяйственного богатства, Клисфен же фактически прямо занялся географией. Он создал систему из десяти территориальных единиц (фил), каждая из которых делилась на округа (демы). Демы были единицами политического представительства. Теперь существовала небольшая географическая единица, вокруг которой можно было принимать решения.

Такая классификация не связывалась непосредственно с продуктивностью; она связывалась с пространственным размещением людей внутри каждой из фил. Эти перемены имели огромные последствия для отношений общества с водой. Дем становился политическим сообществом. Поскольку политические единицы становились все меньше, их способность создавать инфраструктуру или управлять рисками – и без того незначительная, если учесть размер полиса, – становилась еще меньше. Такая территориальная фрагментация стала возможной только из-за благоприятного характера водного ландшафта. В случае крупной реки взаимозависимость между людьми, живущими выше и ниже по течению, затруднила бы обращение с отдельными демами как с независимыми центрами власти (если вообще не сделала это невозможным).

Экономическое процветание Афин этого периода повысило благосостояние множества людей. В V веке до нашей эры, несмотря на греко-персидские войны и Пелопоннесскую войну, афинская экономика росла. Лаврионские рудники в Аттике, крупные даже по сегодняшним меркам, работали на полную мощность, обеспечивая Афинам ресурсы для флота и имперских устремлений. К IV веку до нашей эры дома в полисе были больше, чем современные жилища среднего класса: они могли иметь пять или шесть комнат, двор, фундамент, оштукатуренные стены, каменные стоки, ванны, черепичные крыши и водосточные желоба.

Большое богатство способствовало частному решению общественных проблем. Известно несколько примеров. Одна надпись прославляет безымянного человека, который потратился на водоснабжение в деме Кефисия (сегодня это пригород в двенадцати километрах к северо-востоку от Афин) в IV веке до нашей эры: были построены трубопровод и ограда источника для защиты от животных. В греческом мире можно найти и более масштабные примеры. Приблизительно в 320 году до нашей эры богач Хереферн заключил договор с городом Эретрия на острове Эвбея на эксплуатацию территории малярийных болот к востоку от города. Хереферн мог использовать землю за тридцать талантов и сдавать ее в аренду на десять лет, чтобы возместить расходы по договору. Спущенную воду предполагалось использовать в крупномасштабном ирригационном проекте.

Примеры показывают, насколько далеко заходили афинские эксперименты по преобразованию общества. Хереферн фактически стал партнером эретрийского дема. Политическая система с явными современными чертами предоставления прав голоса открыла двери для решения водных проблем по договору между обществом и отдельными людьми.

Афинская система усложняла решение коллективных проблем, в частности, связанных с водой. Например, экономические преобразования, которые сопровождали преобразование афинского общества, значительно увеличили давление на окружающую среду. Металлургия, гончарство, строительство, отопление и, разумеется, судостроение требовали древесины. Крупномасштабная вырубка лесов повлияла на водную безопасность. В своем диалоге «Критий» Платон описывает, как из-за сведения лесов смывает склоны холмов. Поскольку контурная вспашка или террасирование не использовались, то при отсутствии растительности вода устремлялась вниз по склонам, унося с собой верхний слой почвы.

Столкнувшись с проблемой управления коллективным поведением для решения подобных проблем с водой, большинство аграрных государств древности прибегло бы к нравоучительной идеологии. Так было в теократических государствах Ближнего Востока, при конфуцианском и даосском подходе к управлению водными ресурсами, в иудаистской правовой традиции. Но, поскольку греческая политическая философия (по крайней мере в том виде, как ее установил Сократ) была этическим занятием – индивидуальным, а не коллективным по своему характеру, – решение этих проблем коллективных действий не могло проходить исключительно через моральные нормы. Эти решения должны быть судебными и политическими.

Хотя Платон в пятой книге «Государства» и доходит до радикальной общественной собственности, в труде «Законы» он представляет более реалистичный мир частной собственности. В диалоге между безымянным афинянином и Клинием из Кносса он описывает, как людям в Афинах разрешалось вычерпывать воду, в которой они нуждались, не причиняя при этом вреда другим, что является основным правилом совместного использования. При таком правовом режиме люди могли нести ответственность за то, что они сделали, и за то воздействие, что они оказали на других. В одном известном судебном деле владелец участка Калликл обвинил сына своего соседа Тисия в нанесении ущерба посредством стены, построенной вдоль дороги, разделявшей их владения. Калликл утверждал, что на участке Тисия имелся ров для отвода воды; когда же его завалили, то после дождей вода с дороги хлынула на участок Калликла и принесла с собой большие разрушения. Демосфен, защищавший интересы ответчика, написал речь «Против Калликла», где доказывал, что Калликл практически не пострадал, а просто желает получить земли своего соседа и поэтому возбудил иск по пустякам. Такого рода тяжбы по-прежнему происходят спустя даже 2500 лет, являясь признаком водного ландшафта, где доминируют частные предприятия.

Греческая философия развивалась в благоприятных условиях, где в центре юстиции и политики была личность человека. В результате только правила, установленные самими гражданами, могли направлять общество в решении коллективных проблем. Вероятно, наиболее точно эту идею, лежавшую в основе афинского опыта, уловил Аристотель. В глубинах его политической философии было погребено противоречие между индивидуальной собственностью и общей ответственностью за регулирование, между индивидуальными правами и коллективной ответственностью. Аристотель верил в моральное